Хождение за моря.10. Последние дни в Индии

Продолжение.Начало в номерах :

Хождение за моря 1. ДЕЛИ  8 декабря 2012 года

Хождение за моря.2  АГРА  22 декабря 2012 года

Хождение за моря 3. АГРА   12 января 2013 года

Хождение за моря 4. АГРА  26 января 2013 года

Хождение за моря 5.Поезд Агра – Гоа  9 февраля 2013 года

Хождение за моря 6. Васко да Гама – Чапора  2 марта 2013 года

Хождение за моря 7. Гоа  23 марта 2013 года

Хождение за моря 8. Гоа, клуб  6 апреля 2013 года

Хождение за моря 9. Сиолим  20 апреля 2013 года

10. Последние дни в Индии

По будням посетителей стало меньше, и теперь у нас было больше свободного времени. Мы пересчитывали накопленные деньги и прикидывали, куда поедем дальше. Скоро сезон закончится, работа закончится, и мы сможем продолжить путешествие через пару недель.

Гоа уже стояло у нас поперек горла, во всяком случае, у меня, ведь я человек не очень социальный в отличие от моей жены. На каждый день насыщенной общественной жизни мне нужна неделя сидения взаперти. Посетители все больше нервировали меня, я все хуже их понимал. Как только я освоил свои незатейливые функции, довел их до автоматизма, то утратил интерес и начал деградировать. С алкоголем я тоже завязал, даже сам запах вызывал отвращение, особенно запах крепкого бухла, пока я мешал коктейли. Мечтал о тихом одиноком времяпрепровождении перед тем, как вернусь на родину и поеду в тур с музыкальной группой.
Пока же мы выбрали для себя такой маршрут: отсюда лететь в Непал, из Непала в Таиланд, из Таиланда в Камбоджу, потом во Вьетнам и домой. 21 апреля мы окажемся в Москве, спустя ровно полгода, как покинули ее. При медленном индийском интернете на покупку билетов ушел целый выходной день. И теперь, когда билеты были у нас на руках, каждая рабочая ночь тянулась дольше обычного. Появилось то же самое чувство, которое у меня было, когда я работал на складе компании «Курьер экспресс-сервис». Никакой разницы.
Если в самый пик вечеринки (по выходным все еще случались настоящие party) я вдруг оставался один за баром и мне со всех сторон кричали: «Rum & coke!», «Мохито!», «Two Tuborg!» — то я уже особо не спешил. Я знал, что, чем размереннее ритм, тем легче нервам.

А., наш босс и местный наркобарон, был недоволен снижением сезона и уменьшением выручки. Похоже, он подозревал нас в воровстве и теперь задерживал наши деньги. Мы получали свое не в конце смены, как прежде, а через день или два.
Под стойкой стояла коробка – касса, куда мы бросали крупные купюры, мелкие лежали в другой, маленькой коробке, на стойке – деньги на сдачу. И была отдельная коробка для чая. Прежде, если вдруг заканчивался размен, я брал деньги из большой коробки и ехал в соседний дешевый бар поменять купюры.

Теперь А. додумался установить вместо коробки деревянный ящик с прорезью на крышке. Мы бросали купюры туда и не могли достать. А если у нас заканчивался размен, мы брали деньги из собственного чая или нужно было идти к помощнику босса, чтобы он открыл ключом замок.
Естественно, мы быстро додумались до того, чтобы оставлять часть крупных купюр в «малой кассе» и упростить себе работу. Но подельник босса раз в час стал заходить и забирать крупные купюры. Потом А. все-таки позволил увеличить прорезь в ящике-кассе. Так, чтобы рука могла пролезть и взять купюру. Но запретил нам хранить крупные купюры в малой кассе.
В общем, я рассказываю все эти подробности, чтобы хоть как-то пролить свет на противоречивую личность одного из наших боссов. Внешне А. походил на накокаиненного дьявола, худого и жилистого прыткого дьяволенка, иногда ласкового, иногда агрессивного. Он часто говорил со своим еврейским акцентом, дико картавя:
– I’ll break him face!
Или, если речь шла о прошлом:
– I broke him face!
Его «р» звучало, как «г», он был немного смешным, но это не делало А. менее опасным. Один раз, например, он действительно сломал лицо русскому туристу, прямо перед клубом, за то, что тот дал одной из его девушек (тоже русской) каких-то плохих наркотиков. Русский ничего не успел сделать, он получил по лицу, упал с мотоцикла, собрал свои разбитые окровавленные очки, уехал и больше никогда здесь не появлялся.
Иногда А. нужны были деньги, и он отказывался выделять их даже на закупки, иногда мог выдать на закупки из собственного кармана – если накануне удачно набарыжил наркотой. Но в целом сток наш оставлял желать лучшего. Иногда мы писали: «Все закончилось!» — и среди ночи пытались докупить что-то в соседних барах, по мере поступления денег в кассу. Это был хаос. Игоря же совсем отодвинули от хозяйства и от счета денег, он получал в собственном клубе зарплату по итогам выручки, да и то с опозданием. В последние смены он вообще старался успеть забрать из кассы собственные деньги до того, как А. приберет их к рукам. Атмосфера накалялась.

В связи с переездом в Сиолим появилась одна мелкая проблема: дорожная полиция. Вечером можно было наткнуться на них по дороге на работу или же можно было наткнуться, если мы заканчивали раньше. Где-то с 10 вечера до часу ночи они стояли на участке дороги, который было никак не объехать. В Индии для вождения скутера нужны права. Обычно полицейский просит заплатить ему штраф – 1200 рупий, не дает тебе никакой квитанции и отпускает. Это завышенная цена, можно сторговаться на 500. Разговор происходит так:
– What is your language?
– Russian.
– Тысяся двести. Ноу судья. Тысяся двести сейчас.
– Sorry, I have only five hundred.
– Okay. Give me 500.
Я заплатил штраф по этой схеме только один раз. В остальные разы просто объезжал полицейских. Но иногда объехать не удавалось, полицейский мог выйти на дорогу и прямо броситься под колеса. Тогда я говорил:
– Sorry. I forgot my drive license at home.
Полицейский отвечал, что все равно придется заплатить. Тогда я говорил, что денег у меня нет. Или же говорил, что все мои деньги забрал другой полицейский двумя-тремя часами ранее. Их интересовало, сколько забрал у меня другой полицейский. Я отвечал: 500. «Хорошо, езжай», – говорили мне. Но я почти никогда не садился за руль выпившим или пьяным, поэтому легко отделывался. Насколько мне известно, тем, от кого разило алкоголем, приходилось платить больше, чем тем, кто просто катался без прав.
В мою последнюю рабочую ночь я возвращался домой часа в три. Полицейских я уже не рассчитывал встретить и удачно проехал опасный в этом плане поворот. Но через километр они вдруг – двое – подрезали меня на здоровом мотоцикле; тот, что сидел сзади, выставил какую-то палку, и я чуть не улетел в кювет. Это был будний день, жена отдыхала дома, я ехал один.
– Где твои права? – спросили у меня.
Я ответил, что забыл их дома. У меня попросили тысячу. Я сказал, что денег совсем нет, и это было правдой.
– Поехали в участок, – сказали мне полицейские.
Тот, что был сзади, все время внимательно следил за мной, пока мы ехали. Ехали мы очень медленно, и я понял, что им лень заниматься мной, они ждут, когда я улизну. Но мне даже стало интересно, и я хотел прокатиться. Они сделали небольшой круг, потом остановились.
– Завтра имей с собой 1000 рупий. Я буду ждать тебя, – сказал легавый-пассажир.

На следующий день Игорь сказал, что они с А. окончательно поругались. А. орал:
– Ты уволен! Вы все уволены! Вы не умеете делать бизнес!
Теперь Игорь будет искать для себя новое место и открывать его уже в следующем сезоне. Мы должны были отработать перед нашим отъездом в Непал еще несколько смен, но они отменились.

Конечно, можно было остаться доработать в клубе, но Игорь нам был гораздо симпатичнее, чем А. Так что последние дни мы проводили как обычные туристы: гуляли и выбирали подарки для друзей. Если мы встречали кого-то из постоянных клиентов клуба, те говорили, что ни за что не посетят место, которое по праву должно было остаться за Игорем. И высказывали надежду, что я и моя жена через полгода вернемся на Гоа и снова будем работать для них в новом клубе Игоря, который будет еще лучше, еще дружелюбнее, еще безумнее.

В течение одного из таких разговоров я вдруг подумал, что действительно уже хочу вернуться.

	Евгений АЛЕХИН. (Продолжение следует).