Сергей Высоцкий: «Год экологии в Кузбассе не заканчивается»

Общероссийская тематика 2017 года дала новый импульс природоохранной работе в промышленной Кемеровской области, где эти вопросы были актуальны всегда. О том, что удалось сделать в регионе за год и как это повлияло на экологическую политику предприятий и администрации области, в интервью «Кузбассу» рассказал начальник департамента экологии и природных ресурсов Сергей Высоцкий.

– Сергей Васильевич, давайте пройдемся по основным сферам охраны окружающей среды. По данным областной прокуратуры, из пяти миллионов тонн выбросов (ежегодный валовый объем) пятая часть не проходит очистку. Как вам кажется, в этом году мы приблизились к сокращению этой доли? За счет чего?

– Для начала правильно расставим акценты. В результате технологических процессов на предприятиях ежегодно образовывается 5 миллионов 583 тысячи тонн загрязняющих веществ, очистные улавливают 4 миллиона 234 тысячи тонн. Остаётся 1 миллион 349 тысяч тонн. Из них примерно 600 – это газообразные вещества, которые технически очень трудно уловить (пылегазовое оборудование улавливает в основном твердые частицы, если стоят мокрые фильтры – тогда еще и диоксид серы). Еще 744 тысячи тонн газов, которые практически невозможно поймать, – это метан из шахтных скважин. Он не имеет класса опасности и безвреден для человека, но как парниковый газ метан всё же относят к загрязняющим веществам. Таким образом, организованные и неорганизованный источники в сумме дают 1 миллион 349 тысяч тонн. Когда мы говорим о сокращении выбросов, мы имеем в виду именно этот показатель. Год от года он понемногу сокращается. Отчёт по 2017 году органы Росстата выдадут только в марте-апреле 2018-го.

Если говорить о воздухоохранных мероприятиях этого года, то в абсолютных цифрах сокращение суммы выбросов небольшое. Например, РУСАЛ благодаря переходу на новую технологию на Новокузнецком алюминиевом заводе снизил их на 24 тонны, но это вредные вещества высокого класса опасности – фтористые водороды. И для Новокузнецка это очень важно. Опять же в южной столице Кузбасса на ЕВРАЗ ЗСМК на базе рукавных фильтров запустили две современные газопылеулавливающие системы: выбросы взвешенных веществ сократятся на 105 тонн в год, и это первый этап реализации программы.

На Кемеровской ГРЭС в этом году заменили электрофильтр, улавливающий золу. Программа по модернизации воздухоохранного оборудования котлов у «Сибирской генерирующая компании» также рассчитана на несколько лет. Кроме того, в 2017-м энергетики заменили генерирующее оборудование на двух конденсационных электростанциях. Это позволит экономить в год более 80 тысяч тонн каменного угля, а соответственно и способствовать снижению выбросов загрязняющих веществ.

В 2017 году на кемеровском «Азоте» перевели на короткую схему цех серной кислоты, что должно снизить выбросы диоксида серы. Также закрыт ряд устаревших производств – источников выбросов. Нельзя не отметить и погасший факел на КОКСе: коксовый газ, который раньше просто выбрасывался, теперь идёт на производство электроэнергии для нужд завода.

– В уходящем году в регионе открыто рекордное количество очистных сооружений на промышленных объектах – восемь. Насколько это повлияло на общую ситуацию с водопользованием?

– Восемь очистных сооружений, введенных в один год, – такого у нас не было еще никогда. Это очень много. Опять же, и здесь есть своя специфика. На шахте «Большевик» в Новокузнецке, например, доочистку поставили, чтобы фильтровать воду от тяжелых металлов. Всего же сбросы снижают на 14 тонн. Другие предприятия ввели очистные на миллионы кубометров – в основном по взвешенным веществам.

В этом году были жалобы по Томи – черная вода шла (это как раз то, что сейчас шахты убирают). Загрязнителей нашли в Новокузнецком районе. Дела еще в административном производстве. Мы много угольщиков в этом году наказали. Если удается доказать, что предприятие производило сбросы, то счет идет уже на миллионы рублей – за ущерб водному объекту. Предприятие задумывается, начинает строить очистные. Сегодня они появляются даже на разрезах. А делать водоочистку на предприятиях открытой угледобычи гораздо сложнее, чем на шахтах.

Существует еще одна проблема. Я как эколог за жесткие требования. Но есть требования реальные, а есть – виртуальные. Для всей страны установлены единые нормативы качества воды, сбрасываемой в поверхностные объекты – реки и ручьи. А у нас природная вода по марганцу, железу, минерализации в два-три раза превышает эти нормативы. И угольщики вынуждены очищать воду до показателей выше исходного качества.

– Во время «Экодесанта» на угольные предприятия активистам часто показывали достижения в области рекультивации. Насколько, на ваш взгляд, удалось в этом году продвинуться в сфере восстановления нарушенных земель?

– По официальным данным, на 1 января 2017 года в Кузбассе 71 тысяча га нарушенных земель. Хотя я бы не стал полагаться на статистическую отчетность – ежегодно цифры скачут. Некоторое время предприятия вообще их не подавали. Затем Росприроднадзор начал восстанавливать данные через центральный аппарат. Однако понятно, что сегодня темпы роста добычи открытым способом не соответствуют темпам рекультивации.

Процесс восстановления земель сложный и долгосрочный. Пока участок полностью не отработан, нет смысла приступать к рекультивации, тем более она проходит в два этапа – технический и биологический. Участок сдается через два-три года после посадки деревьев. Очень много земель сегодня подготовлены к сдаче, и если угольщики немного поторопятся, картина заметно улучшится. В следующем году будет уделено особое внимание рекультивации. Губернатор распорядился не реже чем раз в полгода проводить совещание с угольщиками: соблюдаются ли графики рекультивации, идет ли она в соответствии с проектами. Кстати, методические указания по рекультивации, разработанные нашими учеными в рамках проекта ПРООН-ГЭФ и утвержденные коллегией обладминистрации, вошли в государственный стандарт. Еще отмечу: проект ПРООН-ГЭФ закончился, а угольщики включают мероприятия по сохранению биоразнообразия в свои будущие экологические программы. Например, по переселению лилейника (пока не в Красной книге) с перспективного участка горных работ: там еще, грубо говоря, и лопатой не копнули, а уже пригласили ученых сделать оценку.

– Насколько я понимаю, быть экологически ответственными промышленникам всё равно придётся – и скорее рано, чем поздно. Поправки в законодательство, которые вступят в силу в ближайшие годы, многократно увеличивают санкции за вред природе…

– Это единственный правильный выход: должен быть хороший кнут. Но и вместе с тем – большой пряник. Ведь не только ужесточение санкций планируется, но и льготы, господдержка тем, кто переходит на наилучшие доступные технологии. Вообще большинство крупных угольных компаний (а именно их деятельность больше всего заметна), которые работают в Кемеровской области, довольно ответственны и открыты в вопросе уменьшения вредного воздействия. Радует, что в этом году пошли на контакт и предприятия крупной компании, с которыми мы раньше встречались только во время проверок и в суде. Конечно, это произошло не без участия Росприроднадзора, но все же. Компания изменила свое отношение к природоохранной деятельности, готова заключать соглашения по реализации природоохранной программы на будущий год. В частности, они обязуются до 2020 года ввести более десяти очистных сооружений.

– Получается, Год экологии для кузбасских предприятий не заканчивается?

– Конечно, нет. Как сказал губернатор, 2017 год был только трамплином для большого прыжка. Даже в 2016-м, когда президент только объявил Год экологии. Тогда мы обратились к предприятиям, и они начали готовиться: проектировать очистные и так далее. В этом году реализовывался областной план, который утверждался Коллегией обладминистрации, – очень обширный. И Коллегия посчитала, что в следующем году такую работу продолжить весьма целесообразно. План на следующий год уже сформирован, и в ближайшее время он увидит свет. Я думаю, что в следующем году мы побьем свой рекорд по очистным.

Что ещё мы вязли из опыта Года экологии? У нас заключались четырёхсторонние соглашения – между министерством природных ресурсов РФ, Росприроднадзором, администрацией области и предприятием. В уходящем году заключено три таких договора, и в 2018-м мы эту практику планируем продолжить. Это дисциплинирует предприятия: они берут на себя обязательства. Это контроль и отчетность.

– Кроме промышленности на экологическую ситуацию в густонаселённом Кузбассе заметно влияет бытовой мусор. В начале года департамент объявлял об усилении работы по ликвидации стихийных свалок. Каковы результаты?

– Вообще мы занимаемся этой работой не первый год, мы просто не кричим об этом. В 2017 году в ходе рейдов выявлено 281 место несанкционированного размещения ТКО. Из них, пока не установился снежный покров, ликвидировали 243, или 86,5% (оставшиеся свалки поставлены в план на будущий год). Процент ликвидации – на уровне прошлого года. И это реальные цифры, подтвержденные фотоотчетами. Кроме того, в уходящем году состоялось 7000 субботников, во время которых добровольцы очистили от мусора около 6,5 га территории. Это в том числе берега рек и родников, места массового отдыха. Стоит отметить, что субботники остаются самой общедоступной и популярной формой участия населения в природоохранной деятельности. На уборки выходят тысячи кузбассовцев. Они не просто наводят порядок, но и получают удовлетворение от проделанной работы, видя результаты своего труда. Для мотивации горожан и увеличения численности трудовых десантов муниципалитеты проводят нестандартные информационные кампании. Взять, к примеру, ролик «Кузню уберите» с участием мэра. Кстати, именно Новокузнецк в этом году победил в областном конкурсе «Эколидер» в номинации «Городской округ».

– Можно ли воспитать экологическое сознание?

– Безусловно, да. Конечно, воспитывать его лучше с ранних лет. Неплохо было бы ввести хотя бы небольшой базовый курс в обязательную школьную программу, чтобы у детей было представление об экологии. Сегодня есть отдельные экологические вкрапления в предмет «Окружающий мир». Внеклассные уроки проводим мы, экологические структуры муниципалитетов, предприятия, библиотеки, система дополнительного образования. Я считаю, в Кузбассе эта работа поставлена сильно и достаточно давно. Мы проводим Дни защиты от экологической опасности. Началась эта практика на российском уровне в 90-е, и сейчас, можно сказать, сошла на нет, а мы в Кузбассе это поддерживаем и развиваем уже 24 года подряд. За это время выросло целое поколение с экологическим мировоззрением, которому небезразлично будущее своего края и страны.