Оцифровать СО

22 апреля в Нью-Йорке Россия подписала Парижское
соглашение, по которому до 2030 года обязуется сократить
выбросы СО2 до 70-75% к уровню 1990 года. Каким образом страна реализует эти планы, ещё предстоит решить. Возможные варианты развития ситуации, в том числе введение углеродного налога и создание безуглеродной зоны в Восточной Сибири накануне обсудили в рамках ежегодной научно-практической конференции в КузГТУ.

За круглым столом в аудитории политеха собрались преподаватели, студенты и молодые учёные. В президиуме – эксперты энергетики, экономики, экологии.
Напомним, предложения об отказе от угля как топлива и о введении налога для традиционных тепло- и электростанций в Восточной Сибири вызвали критику кузбасских властей: под удар ставится главная отрасль, а значит, и социальная ситуация в регионе. Минэнерго также признало проект безуглеродной Сибири несостоятельным: переход с угольной генерации на атомную или на «зелёную» в наших реалиях невозможен. Тем не менее Россия не может идти вразрез с мировыми трендами и должна так или иначе сокращать выбросы парниковых газов, к которым относят высвобождающийся, в том числе в результате сжигания угля, CO2…

Дым без вреда

Современная угольная генерация не такая уж и экологически грязная, как принято считать. «Если бы мы жили в начале ХХ века, когда не было ТЭЦ, то все бы сейчас топили дома, чем наносили бы природе больший вред, – говорит руководитель областного департамента энергетики Дмитрий Кудряшов. – Фактически тепловые станции помогают повысить КПД теплоисточников и тем самым уменьшить загрязнение среды».
Энергетики снижают ущерб среде за счёт очистных сооружений, которые улавливают вредные вещества. «Дым из трубы – это окислы азота, окислы серы и зола, но не с этим призывает бороться климатическая конвенция, а с СО2, – объясняет начальник производственно-технического управления Кузбасского филиала «Сибирской генерирующей компании» Алексей Кутырев. – Снизить его выбросы можно, если сжигать меньше угля (но его доля в нашем топливном балансе – 99%) или повысить КПД котлов. У нас он сегодня на неплохом уровне – 90%. Возможно повысить ещё на 1-2%, но это – потолок».
В плане защиты окружающей среды важнее реконструировать изношенные мощности и укрупнять мелкие котельные, которые как раз наиболее «грязные», отмечает начальник департамента энергетики. Это подтверждает и Алексей Кутырев: «У нас в регионе избыток электроэнергии, и строить новые станции экономически нецелесообразно». Тепла, напротив, не хватает, а перспективы теплоэнергетики связаны именно с развитием угольной генерации. «Есть постановление правительства, что все новые тепловые мощности больше 5 МВт должны снабжаться генераторами, – говорит Дмитрий Кудряшов. – У нас должна развиваться угольная энергетика и угольная промышленность – наши условия существования именно такие».
На круглом столе ещё раз был поднят вопрос о связи глобального потепления и СО2. Член Русского географического общества Вячеслав Пудиков, который много лет занимается вопросами изменения климата, считает, что роль углекислого газа здесь сильно преувеличена – нужно копать глубже. «Взять территорию современного Кузбасса. Герхард Миллер (российский историограф немецкого происхождения. – Прим. авт.) в 1735 году проездом на Камчатскую экспедицию останавливался в Кузнецке, и тогда фиксировали температуру, которая совпадает со средневековыми минимумами – в это время в Венеции по замёрзшим каналам катались на коньках. Так что это просто цикличность климатических изменений, а роль CO2 здесь минимальна. Есть масса работ, подтверждающих это». Пудиков также вспоминает о том, что жвачные животные продуцируют другой парниковый газ – метан – в объёмах, сопоставимых с выбросами от угледобычи.

Донор для Азии?

Доцент кафедры теплоэнергетики КузГТУ Виктор Сливной рассказал о перспективах развития альтернативной энергетики в Сибири. Он ещё раз напомнил о минусах ГЭС (невозможность регулировать температурные пики) и АЭС (опасность аварий в сейсмичной зоне, проблема захоронения отходов). Использовать солнечные батареи и ветряки нужно и можно, говорит эксперт, но в Сибири солнца и ветра немного, по-этому они могут служить лишь как дополнительные источники энергии – с этим соглашаются все участники дискуссии. Так, небольшая электростанция на солнечных батареях в алтайском селе Кош-Агач, по словам Дмитрия Кудряшова, работает далеко не так, как планировалось.
За круглым столом звучали и новые версии того, почему Восточную Сибирь выдвинули для безуглеродного эксперимента. «Дальний Восток дружит со странами БРИКС и ориентируется на их экономику, – говорит Виктор Сливной. – Китай, Япония, обе Кореи и Индия, которые уже не могут строить у себя электростанции, к 2030 году намерены реализовать проект так называемой азиатской суперсети посредством России. Планируется использовать большие запасы гидроэнергетики Восточной Сибири, построить здесь мощности до 30 ГВт, чтобы передавать энергию в Азию». Безусловно, Россия как донор энергии получит свою выгоду, но и негативный эффект от строительства ГЭС достанется ей же.

Не паниковать, а считать

Повлиять на мировой вектор развития ситуации Россия вряд ли сможет, но паниковать не нужно, считает завкафедрой общей и региональной экономики КемГУ профессор Галина Мекуш.«Это идеи, на реализации которых уйдут годы. Никто ведь не говорит о том, что завтра начнутся санкции в отношении предприятий. Но мы должны определиться, кто мы здесь и какая наша миссия. Ещё в 2013 году вышёл указ президента по управлению эмиссиями парниковых газов. Нам выделено семь лет на то, чтобы посчитать, оцифровать выбросы CO2 по моделям, принятым во всём мире. Нужно провести инвентаризацию и наших лесов, поглощающих парниковые газы».
На круглом столе также прозвучала мысль о том, что сложившаяся ситуация должна простимулировать кузбасских учёных создать свои технологии переработки угля и использования биотоплива. Итогом встречи стало предложение вынести тему на обсуждение в администрацию области: важно показать, что нашему региону не всё равно, и кузбасское экспертное сообщество готово выдвигать идеи для решения глобальной проблемы.
Ольга СМИРНОВА.