«Крестьянская Венера». Возвращение

Новые факты о художнике Вучичевиче-Сибирском: найдено фото и подробности жизни красавицы, с которой больше ста лет назад он написал «Венеру».

… Портрет, который исчез. (Но про который в начале XX века говорили современники, и молва живет до сих пор.)

… Русская «Венера», о которой было известно крайне мало… (Ее звали Анной Дьяковой, она любила и была любима, но недолго…)

И, казалось, и эта веха из жизни известного российского кузбасского художника, трагически погибшего в 1919-м, канула без следа. Но новый век плюс современные технологии помогли приоткрыть прошлое. И Наталье Артюховой, краеведу из поселка Зеленогорского, автору книги «Хроники рода Вучичевичей», много лет по крупицам восстанавливающей историю жизни и творчества художника, на днях пришло неожиданное письмо. В него было вложено… фото той самой «Венеры», только уже в годах! И так история портрета обрела черты.

А начиналась линия «Венеры» и художника так…

Вместе

… В один из дней 1894 года из села Печенского привезли в Харьков 9-летнюю Аню. Устроили на работу нянькой. И большой город с экипажами, дома с балконами, железнодорожный вокзал в стиле царицыного дворца с высоченными расписными сводами и торжественными колоннами, – всё это стало для нее потрясением.

Анна еще не знала, что ее, девчушку из бедной крестьянской многодетной семьи (и наверняка из  бывших крепостных),  ждет особенная судьба.  Встреча с дворянином, потомком черногорских воевод, любовь с первого взгляда, путешествие с ним на край света, разлука, трагедия за трагедией, и всю жизнь — воспоминания о человеке, который был известным всей России…

– Как и когда подросшая Анна попала из нянек в мастерскую художника Евгения Вучичевича, младшего брата будущего Вучичевича-Сибирского, неизвестно. Она была принята в прислуги – прибираться в мастерской. И для нее в начале работы было шоком, что в мастерскую приходят натурщицы… Она даже думала бросить эту работу. А потом поняла: художнику нужна обнаженная натура для живописи, он порядочный, строгий, застенчивый, душевный человек, – рассказывает Наталья. – И работать прислугой при художественной мастерской Евгения Вучичевича Анна осталась.

И именно там, в Харькове, в мастерской младшего брата, Владимир и встретил Анну.

Он приехал с выставки, где пейзаж его получил одну из первых премий, и был, конечно, на большом подъеме… И, увидев Анну, воскликнул: «Да это же крестьянская Венера!» Сказал, что хочет написать с нее портрет… И ей было тогда 15, поясняет Артюхова… И так они познакомились. Вскоре стали друзьями. В 1900-м он позвал Анну с собой в Сибирь,  решил поехать туда – за вдохновением… Да и понимал уже, из Анны можно «вырастить» спутницу жизни…

И оба были уже влюблены…

Художник Владимир Вучичевич-Сибирский в своей мастерской. Фото из архива Крапивинского краеведческого музея.

– Долгое время считалось: старший брат-художник отбил невесту у младшего брата-художника и что была меж братьями из-за девушки ссора. Потому, мол, и уехал старший с Анной куда подальше… Но все собранные факты складываются против этого мифа. Старший брат младшего потом на выставках не раз с собою вел, и семейных уз они не теряли. Да и Анна в 1967-м, в единственном интервью, перед смертью, опровергла легенду о ссоре и сбежавшей невесте…

… И так Владимир Дмитриевич с гражданской женой Анной уехал в Сибирь, они поселились в Томске. И он позиционировал ее, как жену, себе ровню…И, построив четырехуровневый дом-дачу, с мастерской и обсерваторией, недалеко от Томска, в селе Богородском, художник с семьей уезжал туда — на все лето. А на зиму – они все возвращались в Томск, в квартиру, с главной мастерской…

И про то, как художник с женой и детьми жил в Богородском, остались воспоминания сельчан. «В прихожей у них висели картины… Барыня любила ездить верхом на лошади, одевалась нарядно, платья носила длинные, широкие, шляпу – с длинной лентой, любо посмотреть…»

И портрет «Венеры» был, хоть и не сразу, не по первому порыву, художником-мужем уже в Сибири написан.

– Портрет запомнили современники. А написан он был уже после первых родов, Анна в 17 лет родила их первую дочь, – поясняет Артюхова. – Скульптор Соловкин тоже вспоминал о том портрете. «Первую жену его (Вучичевича-Сибирского. – Авт.) знал, но мало встречался. Она была брюнеткой, очень интересная. Был с нее написан большой портрет, художник называл его – «Моя Венера»…

И Анна родила художнику семерых детей (трое умерли в раннем детстве). И к рождению последнего, Коли, в конце 1910-го, услышала от мужа, что ей с детьми лучше перезимовать на даче. Так они расстались…

Выстоять!

В хрониках Богородского есть история местной святыни – иконы Божьей Матери Одигитрии. К ней с XVIII века обращались за помощью все, кого накрывала беда. Она спасала хоть в снежной буре, хоть в буре жизни.

Но буря 1917 года, революций и потом Гражданской войны, приближалась, никому и ничему не подвластная…

– В 1910-м Вучичевич-Сибирский встретил свое позднее счастье. Он работал в том числе в гимназии в Томске учителем рисования, Генриетта Генриховна Гульдман – учительницей немецкого языка, вдова, тоже дворянка, работала там же. Умная, близкая ему по духу, влюбленная в искусство… Она и дала выросшему художнику ту поддержку, которая была нужна. И художник полюбил ее… А с Анной расстался мирно, оставил ей дом в Богородском. Анна тоже вскоре вышла замуж, через полгода. Через год – родила дочь…

…А художник новой большой семьей (Анна согласилась отпустить с ним детей на время, и плюс Генриетта Генриховна с Владимиром Дмитриевичем растили подкидыша Асю) в 1918-м переехал из Томска жить под Крапивино, на заимку. Он, пейзажист, галерист, первый в мире художник-космист, писал в доме на заимке картины, наблюдал в телескоп за звездами, собирался открыть школу.

Но 25 сентября 1919-го был с женой и тремя детьми зарублен бандитами… Спаслись с заимки лишь маленькие Коля и Ася. Но мальчик от нервного потрясения умер в приюте. А Асю в приюте нашла, забрала к себе тетя.

Узнав о трагедии на заимке, Анна тоже приехала в приют, но было уже поздно…

… Изрубленный бандитами художник, возможно, мог бы выжить, предполагает Наталья Артюхова. Но с гибелью детей и любимой жены — не захотел жить и отказывался от больницы. А когда его без сознания все же, с опозданием, довезли, умер.

–Дети для него всегда были даже важнее картин… Еще в 1906-м, возвращаясь с похорон сына Сережи, увидел: пожар, горела их квартира в Томске. А там – приготовлены картины к выставке. И художник, конечно, думал не о них. Он кинулся в огонь, рискуя жизнью, нашел и вынес трехлетнего сына Алешу, а все картины сгорели, — поясняет Наталья. – Кстати, возможно, именно в том пожаре сгорел и портрет «Венеры»… Вряд ли его до того купили. Он же писал картину для себя… Хотя… Он был талантливым и невероятно работоспособным. Только в Сибири им написано больше  тысячи картин, а нам известна судьба пока лишь пятидесяти…

…После трагедии на заимке у Анны в живых не осталось ни одного ребенка художника.

И она с трудом нашла в себе силы, чтобы жить дальше. О ее дальнейшей судьбе на днях рассказало письмо из краеведческого музея, из Мельниково, что под Томском (бывшее Богородское, ставшее Старой Шегаркой, входит в это село).

– Там прочли мою книгу в интернете и материалы уже большой нашей исследовательской группы, куда входят специалисты не только России, но уже и Украины… На музей в Мельниково вышел один из моих подписчиков в Сети. Это он переслал мне вопросы из Мельниково. И я, в свою очередь, отправила в музей свои. Так продолжает шириться сбор данных, – продолжает Наталья. – И из Мельниково нам прислали фото Анны, рассказали о ее второй семье, о трагической судьбе следующей дочери, неграмотной девушки, работавшей пастухом… И о том, что первый этаж дома-дачи художника, оказывается, сохранился и стоит в селе до сих пор…

Наталья Артюхова в Крапивинском краеведческом музее. Там собраны постерные копии картин Вучичевича-Сибирского и уникальные архивные документы.