Активный отдых глазами «чайника»

Шерегеш понравился. Необычный такой поселок. На улицу Дзержинского, на которой находилось наше временное жилье, въехали на такси откуда-то снизу. Улица так и идет – по склону холма.  А по краям ряды пятиэтажек. Вид сразу открылся замечательный – где-то впереди, показалось, улица завершается большущей горой. На самом деле она дальше, но вид был такой. Как выяснилось, это и есть знаменитая Зеленая. А когда осмотрелась, увидела, что и вокруг горы. «Так Горная Шория ведь!» — вспомнила.

Наша квартира оказалась двухкомнатной благоустроенной, на первом этаже, что обрадовало брата: не надо тащить наверх тяжеленное горнолыжное снаряжение и сноуборд. К нашему удивлению, в  квартире исправно работал безлимитный Интернет, и мобильная связь не подкачала. Так что никакой оторванности от мира мы не почувствовали. Поздравление с праздником принимали исправно. Правда, быстро познакомившись с апартаментами, мы не стали здесь задерживаться.

Первое, на что обратила внимание, выйдя на улицу, – на большое  количество такси.

Так и летают друг за другом, гордо светя оранжевыми гребешками. Зачем такое транспортное изобилие в небольшом населенном пункте – объяснилось быстро. До главной горнолыжной горы добраться больше никак нельзя. Мы-то, честно говоря, рассчитывали на маршрутку, которая, как знали, курсирует между Шерегешем и Зеленой. Но оказалось, что недавно ее отменили. Почему – достоверно неизвестно. Местные жители высказывали разные версии. Кто-то думает, чтобы дать возможность шерегешцам заработать извозом, другие считают, что хозяева горы не смогли найти общего языка с транспортниками по поводу платы за стоянку. Так или иначе, добираться пришлось на такси. За 250 рублей. Обратно – чуть дороже.  Вроде не так уж и дорого. Но когда мы на следующий день, 1 января, отправились чуть подальше, до сектора Е, цена резко подскочила. Туда нас довезли за 400 рублей, обратно – уже за 500. Подумалось: прямо как в пустыне. На верблюда посадят бесплатно, а обратно только за немелкие купюры.

Мои подгоняемые адреналином родственники кататься отправились без нас, «чайников».  Мы с сыном добирались до горы самостоятельно. И быстро поняли, что наших трех с половиной тысяч хватит ненадолго. Если учесть, что еще путешествие на гондольном подъемнике обошлось в 120 рублей… То есть за один проезд  от поселка до макушки Зеленой и обратно ушла тысяча. Кстати, потом я спросила у наших «спонсоров», почему жилье сняли в поселке. Можно ведь было и на самой горе – там целый туристический поселок, очень красивый, в европейском стиле. Тогда и ездить никуда не надо было бы. Вышел из гостиницы – и катись. Те рассмеялись в ответ: если за квартиру в Шерегеше они заплатили в расчете по 3 тысячи за день, то есть 12 тысяч за 4 дня, то гостиницы стоят в несколько раз дороже. Кстати, таксист нам рассказал, как на днях возил русскоязычного горнолыжника из Австрии. Какая нелегкая его к нам занесла – заинтересовало и самого таксиста. Австриец объяснил, что периодически отдыхает в Альпах. Сервис там несравненно качест

веннее, да и номер в отеле, если на наши деньги, всего что-то около 1400 рублей получается. Но нигде больше в Европе нет такого настоящего снега и таких прекрасных хвойных деревьев, как в Горной Шории.  И людей действительно сюда тянет, в этом мы убедились. Во-первых,  в нашем подъезде снимала квартиру одновременно с нами группа московских ребятишек с руководителем. Да и машины вокруг мелькали и омские, и томские, и новосибирские, и алтайские. Хотя, по словам тех же разочарованных таксистов, в этот Новый год народу в Шерегеш приехало в несколько раз меньше, чем в прошлом. Многие мороза испугались. По прогнозам Интернета, должно было установиться аж – 47°. Прогнозы не оправдались, но -30 – -35° было.

Когда ночью с 31-го на 1-е мне позвонила подруга из Питера, чтобы поздравить с Новым годом, я ей объяснила:

— Надька, представляешь, мы ведь на горнолыжном курорте сейчас!

— Ого! – испуганно-восхищенно ответила подруга. – Ты на лыжах или на сноуборде?

— На подъемниках… — смутилась я.

Надя долго смеялась в ответ.

Не знала она, глупая, что даже погулять по этим местам – блаженство. А подняться в гондольном подъемнике над склоном горы до вершины и обозреть из крытой прозрачной кабины все окрестности, горы, снег, сосны – дух захватывает. А когда стояла  на вершине, где сосны, как из сказки – скованные снежно-ледяной коркой, где пронизывающий ветер, открытое солнце, чувствовала сама себя вершиной – я ведь на 1 метр 5

6 см была выше. Кстати, с Зеленой катались и взрослые, и дети, даже малыши двух-трех лет уверенно стояли на лыжах.

На открытых кресельных подъемниках оказалось немного страшновато. И забираться на них, и спрыгивать. Благо и внизу, и наверху дежурят специально обученные люди, которые за много метров видят новичков в креслах и издалека кричат: «Вы влево! Вы вправо! Спокойно…» И протягивают нам, благодарным, руку.

Уезжали мы из Шерегеша 3 января. Нужно было добраться до вокзала в Кондоме, а там – на поезд и домой. Однако мой неугомонный брат заявил:

— Не-ет! Отсидеться хотела? Сначала мы заедем в «Медвежонок», там организуют конные прогулки по лесу. Ты ведь ни разу на лошади не сидела! Так попробуй!

Отказаться было невозможно. Думала, отделаюсь тем, что не смогу взобраться на лошадь. Так подсадили, вставили мои валенки  в стремена и пустили вместе с другими «жокеями» по зимнему лесу. Конные экскурсии — это несколько человек на лошадях, бредущих друг за другом по тропинке в снегу. Как только я все-таки взгромоздилась  на коня по имени  Хан, меня успокоили, что это самое доброе и умное животное в группе, дескать, не бойся. Но я все же боялась так, что полчаса прогулки вопила от ужаса и, наверное, распугала всех птиц в округе. Оказалось, что самое страшное животное, которое я видела в жи

зни, это как раз та самая смирная лошадка. Не виновата она, конечно, что у меня то и дело стремена слетали с ног, что она из-за меня все время отставала от группы, а однажды, не выдержав, понеслась, как мне показалось, галопом.

Когда весь этот ужас закончился, меня сняли с перепуганного больше меня коня, мне пришлось метров десять брести кривой кавалеристской походкой, я думала о том, как люблю собак. К слову, это оказалось не последнее приключение за тот день.

Мороз, как говорится, крепчал. Мы все заледенели. До поезда  оставалось часа полтора. «Ничего-ничего», —  утешал мой брат. – «Сейчас доберемся до Кондомы, там вокзал такой хороший, большой. Погреемся». Добрались. Вокзал действительно оказался большой. Там горел свет, дежурила женщина-сторож. Она и объяснила, что впустить нас не может, вокзал закрыт ввиду невыгодности его содержания, чтобы шли искали магазин для «сугреву». После нас подошли еще люди с большим числом детей. Какой-то парень стучал изо всех сил в стекло, вспоминая всех матерей на свете, и просил сторожа впустить замерз­ших ребятишек. Та, в свою очередь, грозилась вызвать милицию. Никто никого в итоге не впустил и не вызвал, благополучно дождались поезда. Но когда проводник вышла для проверки билетов и паспортов, толпа взмолилась: впустите, а в вагоне проверите все, что нужно. Проводница сжалилась.

Так и закончилось наше путешествие.

А мне подумалось: как, интересно, здесь собираются пропагандировать горнолыжный курорт, если транспортную проблему решить не получается? Кстати, из достоверных источников мы узнали, что не только вокзал в Кондоме, но и поезд Кемерово-Таштагол собираются отменять в ближайшее время. И даже маршрутки, как я уже рассказала,  в Шерегеше нет. Конечно, горнолыжники из других городов  и те, кто на машинах, сюда все равно, видимо, будут приезжать. Но таким, как мы, наверное, лучше присмотреться к Турции или Египту. И дешевле, и самолеты летают…