«Венский вальс» Ивана и Ульяны

«Деревенское радио» быстро разнесло весть, что завклубом Иван Великосельский женится на Ульяне, дочке переселенцев с Украины. Случилось это ровно 65 лет назад. Жених с невестой тогда танцевали под гармонь…

«Сирота» берикульская
Иван и сам мог стать профессиональным музыкантом, если бы не война. Из-за нее-то и расформировали музыкальный взвод, в котором Иван Великосельский играл на альте. А присмотрели талантливого паренька в детском доме Новосибирска. Туда Иван попал… при живых родителях, живущих в селе Берикуль, что в Ижморском районе.
Нет-нет, и отец, и мать Ивана были непьющими, трудолюбивыми, и детей своих любили. Горевали, правда, что никак не могут накормить их досыта. Кусочек хлеба отец разрезал на несколько частей. Да что там кусочки, крошки и те считали! Вот и решил Ваня сбежать из дома к дяде, который жил в Новосибирске.
Добирался до незнакомого города долго. Где пешком, где на лошади, если извозчик был добрым, а то и на подножке товарного вагона.
Уже в Новосибирске к Ване подошел милиционер. Стал расспрашивать, куда идет и где его родители. Испугался пацан и выпалил неожиданно для себя:
– Нет у меня ни отца, ни матери. Сирота я.
Вот так и попал он в детский дом. А когда наелся там досыта, стал думать, как назад в Берикуль убежать. Но не удалось.
Тем временем в детдом пришел капельмейстер, который и взял «сироту» в свой оркестр. Репетиции были многочасовыми. А Иван всё думал и скучал о доме. Представлял, как явится в Берикуль с музыкой.

Брат за брата
Но вместо родного Берикуля – на фронт. В восемнадцать мальчишеских лет. Украина, Литва, Польша, Австрия… А Германия была уже после Победы. Там сержант Великосельский дослуживал в армии. И мечтал о доме, о встрече с родителями, которые еще до войны потеряли надежду увидеть сына живым. Уже и оплакали его, и свечку за упокой поставили.
А «воскреснуть» Ивану помог его старший брат Василий. Работал он на железной дороге. И как-то в войну 1 мая случилась авария: поезд сошел с рельсов. Жертв не было, но Василия все равно арестовали. Потом-то его реабилитировали, но пока был под следствием, «раскопали» все родственные связи. И нашли уже на фронте связиста Ивана Великосельского. Доложили командирам, что он брат врага народа.
– Брат за брата не в ответе, – сказал командир и отправил Великосельского… в разведку. Вместе с другими проверенными бойцами. Вернулись они не только живыми, но еще и с важным «языком». За ту удачную операцию представили Ивана к награде. И медаль «За отвагу» вручили почти одновременно с письмом отца из Берикуля…

В рубашке родился!
Без ранений и контузий отвоевал Иван и вернулся домой. Ему и на фронте не раз говорили, что в рубашке родился. Однако, представ перед колхозным руководством живым и невредимым, услышал:
– Будешь у нас завклубом!
– Кем-кем? – переспросил Иван. – Я же не инвалид, я же многое могу…
– Вот и действуй! – пожелали ему.
А в клуб приходили разные люди. Кто-то хотел повеселиться, а кто-то и покуражиться. Как, например, Генка, свояк Великосельского. Тот запросто мог остановить игру гармониста или насильно заставить танцевать с собой какую-нибудь девушку. Никто не хотел с ним связываться, зная, что у этого хулигана еще и нож в кармане.
Надоело Ивану смотреть на это. И вот, когда свояк в очередной раз начал «выступать», хотел вывести его из клуба. А Генка нож выхватил. Хорошо, что навалился на него дружок Ивана Федор… Однако успел-таки нож «пройтись» по руке Ивана. Вот он, шрам, до сих пор заметен.
Просил потом Генка прощения у Ивана. Надо, мол, по-свойски замять это дело. Не замяли. Не так больно, как обидно было Ивану: войну прошел без царапины, а тут, дома, чуть не погиб!
Рассуди нас, председатель!
Конечно, не только зав-клубом был Иван Васильевич. Обучившись на специальных курсах, работал зоотехником, избирался на должность председателя сельсовета. Шесть колхозов было тогда на Берикульской территории. Понятно, что не по часам работал, а «от» и «до». Но Ульяна Семеновна на мужа никогда не ворчала. Спросит только:
– Утомился ты, Ванюшка?
Только Ванюшкой его и называла. А он ее непременно по имени-отчеству. Вот и сейчас 90-летний муж для нее Ванюшка. А он никогда на нее и голоса не повысил.
– Не за что нам было друг на друга сердиться, – так объясняет глава семьи, повернув лицо в сторону своей Ульяны Семеновны. Я уже знаю, что из-за болезни глаз Иван Васильевич видит только очертания силуэтов. Так что жена теперь еще и его глаза.
Живут супруги Великосельские в благоустроенной однокомнатной квартире улучшенной планировки. Благодарны за переезд в райцентр из Берикуля. В такие-то годы им бы уже тяжело было в частном доме с удобствами на улице. А эту квартиру Иван Васильевич получал по президентской программе предоставления жилья ветеранам войны.
А уж сколько сам Иван Васильевич сделал доброго для земляков – и не перечислить. Нередко приходилось вникать даже в дела сугубо семейные. Когда, к примеру, жена жаловалась на мужа. Иван Васильевич старался не занимать чью-то сторону. Ведь у каждой половины была своя правда.
Через несколько дней к председателю приходили помирившиеся супруги уже вдвоем, с улыбками. А когда в семье мир да согласие, то и на работе дело спорилось.

Словно жених
и невеста
– Ванюшка, может, ты пиджак с медалями наденешь? – вдруг спохватывается Ульяна Семеновна.
– Зачем? Я же дома, а не на митинге и не на параде, – отвечает Иван Васильевич. И вздыхает. Это потому, что парад по случаю 70-летия Победы он пропустил. Ждал, ждал 9 Мая – и занемог, слег. Но потом поднялся. Потому что еще одну дату ждал уже вместе с Ульяной Семеновной. А именно – 65 лет совместной жизни. Такую годовщину называют «железной» свадьбой. Сын Владимир, внуки, родня поздравили «железную» пару в районной газете: «Сегодня в глазах ваших тот же рассвет. Вы словно жених и невеста! Не надо считать, сколько прожито лет. Вы просто всегда были вместе!»
А у Ивана уже весной 45-го
было предчувствие любви. Их часть находилась на окраине австрийской Вены, и командир, сев на коня, чтоб побыстрей разнести долгожданную новость, кричал что было мочи:
– Победа! Мы победили!
Солдаты обнимали друг друга. Доставали из карманов, что были у сердца, фотографии жен, детей, невест. Целовали. И хотя у Ивана невесты еще не было, она все равно ему привиделась. А уж как потом Ульяну в берикульском клубе встретил, сердце замерло: «Она!» И он вдруг понял, что это ради нее, на всю жизнь единственной, и пуля его не брала. И вместе с «Катюшей», маршем «Славянки» звучал «Венский вальс». И они были рука об руку.
– Осторожно, Ванюшка! – говорит Ульяна Семеновна, помогая мужу подойти к окну. За ним белым-бело.
– А ведь мы с тобой, Ульяна Семеновна, еще перезимуем! – улыбаясь, говорит Иван Васильевич.
И, о чудо! Я тоже слышу чарующую мелодию «Венского вальса».
Галина БАБАНАКОВА.
Пгт Ижморский.

P.S. На весь Ижморский район сейчас осталось только десять фронтовиков. Пожалуйста, живите!