Сильный духом

Кузбасский солдат при обвале казармы в Омске спасал товарищей и вытаскивал раненых, хотя у самого было «выбито» плечо
— Сыну помог выжить опыт «кадетки» (нашего кадетского корпуса МЧС, что в Плотниково. – Прим. ред.), — говорит со слезами радости, гордости и тревоги Ирина Колмакова, мама 22-летнего десантника Максима.

Сам солдат, служба которого началась с потрясшего всю страну ЧП в омской казарме, где в воскресенье, 12 июля, обрушилась крыша и несколько этажей, задавив насмерть 23 человека и ранив 20, сейчас находится в Москве, в главном военном клиническом госпитале имени Бурденко.
А его мама, папа, брат – в маленьком поселке Лебяжьем под Мариинском, где сотовый ловит лишь в одном месте, – дежурят по очереди у телефона. И уже прочитали тысячу раз «эсэмэску» от Максима:
«Цел, не переживай, мама…»

Трагедия

— Накануне, еще в субботу, 11 июля, сын принял присягу. Мы с мужем так хотели быть рядом с ним, но на присягу в Омск не поехали: я инвалид, хожу с трудом, — рассказывает мама. – Зато Максим по телефону всё рассказал. Он был на таком подъеме! Мы только радовались. Десантник. Ему всё нравится. В солдатской казарме чисто и светло. Кормят очень хорошо…

Последний звонок от сына был… перед обвалом… Мы попрощались. Я напомнила: «Не забудь прочитать на ночь «Отче наш».
И всё. У нас в Кузбассе – ночь, мы легли спать… И сердце было спокойно. И даже когда сквозь сон услышала, что «пикнула» пришедшая в первом часу ночи какая-то «эсэмэска», не встала, не прочитала.
Муж ее не слышал, но спал тревожно. А в шесть утра, как встали разом, он сказал, что видел жуткий сон. Причем за нашу жизнь муж мне никогда сны не рассказывал, в них не верил. А тут – сам не свой… Говорит: «Видел, как Максим колодец копал, много земли таскал, глины. Тяжело ему было. Но всё глубже уходил в землю… И уже непонятно, то ли это колодец был, то ли обвал…» А я от бабушек знаю – видеть глину во сне, колодец копать, — к большой беде. Сердце заколошматилось! Вспомнила про «эсэмэску»…
Открыла ее. Сердце встало. От Максима! Заплакала… Писано по-военному кратко: «Всё узнаете из новостей, за меня не волнуйтесь».
Включила тут же новостной канал, а там, по телевизору, сообщения одно за другим о ЧП в казарме идут, о том, что был обвал, что продолжается спасательная операция, спасатели достают ребят из завала…
…Позже по стране разлетелись шокирующие подробности. В четырехэтажной казарме 242-го учебного центра ВДВ в Омске находилось 337 человек. Время было почти 11 часов вечера. Ребята ложились спать. И вдруг… Здание лопнуло почти посредине. Потому что крыша, круша в этом месте четвертый, третий этажи, койки с солдатами, засыпая камнями, кирпичами, обломками плит приготовленные на утро еще новенькие тельняшки и голубые береты, потащила всё, ухнула вниз.
— У сына койка была на втором этаже, и главный удар пришелся не по его «кубрику». Всё рухнуло на соседний «кубрик», на комнату за стенкой, — поясняет мама, по крупицам восстанавливающая сейчас хронику страшных минут, которые выпали Максиму. – Сын сказал, что когда всё еще только затрещало – по потолку, он бросился к окну, крикнул ребятам: «Матрасы! Надо сбросить вниз матрасы и прыгать!» Максим решил: это землетрясение. (А как действовать при землетрясении, его учили в кадетском корпусе МЧС, сын не раз рассказывал. В «кадетку» же поступил, окончив девятый класс в Лебяжьем. После «кадетки» хотел в военный вуз, но его забраковали из-за сердца, была какая-то проблема… Пошел в технический университет. И, окончив его нынче, в июне, только что защитив диплом, ушел в армию).
А тогда, за секунды перед крушением, сын с ребятами собрал солдат у окна, чтобы их не задело обвалом. Они и стали спрыгивать из окон – на сброшенные матрасы. И тем, кто не решался, медлил, Максим помог… Из его «кубрика» выбрались живыми все… Потом ребята помогали спасателям. Максим тоже таскал раненых от завала до «скорой» — на руках, на носилках…
На то, что у него проблемы с левым плечом, не обращал внимания… Не до этого, когда рядом смерть и стоны, и ценна каждая минута помощи, каждые плечи…

Служили два товарища

Работая на завале, Максим ждал и одновременно боялся узнать вести о закадычном друге – Жене Белошапко.
Ведь в момент крушения солдаты не все были у коек. Кого обвал застал в общем коридоре, кого – у медиков, проходивших с ежевечерним обходом…
— Максим с Женей – друзья с университета. Они учились в разных группах института энергетики Кузбасского технического университета (бывшего горно-электромеханического факультета), но с первого курса жили в одной комнате студенческого общежития, вдвоем. Их еще при заселении друг другу подобрали: оба не пьют, не курят, занимаются спортом, Максим – штангой, Женя – боксом, — рассказывает Альбина Карамутдинова, одногруппница Максима, кстати, единственная девушка в его студенческой группе. Именно она первой из группы, рано утром после обвала, прочитав новости, подняла тревогу. И одногруппники, связавшись, успокоились только тогда, когда выяснили, что и их Максим, и их Женя, и еще знакомые ребята из «политеха» (не дождавшиеся выпускного, а сразу и вместе ушедшие служить в одну «учебку» ВДВ), вообще вся кузбасская команда – все живы!
— Максим и Женя ушли в армию без всяких проводов. Не успели… — вспоминают одногруппники. – Они радовались, что снова вместе… Потом написали нам, что их даже заселили в одну казарму. Только спали они в разных местах: Максим в «кубрике» по центру здания, а Женя ближе к краю, в правом крыле. Женя после обвала тоже вышел на связь с родными. В том числе позвонил в три часа ночи своей девушке, чтобы не волновалась, сказал, что даже не ранен…

Смена

Когда в понедельник, 13 июля, из Омска в Москву улетали два военно-транспортных самолета, увозя самых тяжелых и проблемных травмированных десантников, Максима медики забрали в столицу.
«Кузбасс», дозвонившись до госпиталя имени Бурденко, узнал, что у парня – травма левого плеча, угрозы жизни нет.
А другой наш вопрос — родным и одногруппникам — как Максим с больным плечом встал в строй и участвовал в спасательной операции, — никого не удивил.
— Ответственность у наших мужчин в роду, — сказала мама. — А оказанию первой помощи и как себя вести в чрезвычайной ситуации, его кадетом научили. И Максим много об учебе брату дома рассказывал…
(Так совпало, что за несколько дней до ЧП в Омске недалеко от родного поселка Максима на озере утонул ребенок. Перепуганные малолетние свидетели трагедии долго ждали, надеясь на чудо, на берегу, потом побежали в поселок. Шедшие навстречу подростки, и среди них девятиклассник Андрей, брат десантника Максима, бросились на помощь. Прибежав к озеру, ныряя, Андрей и его товарищи на большой глубине все-таки нашли утонувшую девочку, вытащили ее на берег. Андрей стал делать искусственное дыхание, как брат учил. И спас бы ребенка, уверены в поселке, но с момента ЧП прошло слишком много времени…)
Однако вернемся к нашему вопросу, почему Максим в страшную ночь обвала в казарме даже с травмой продолжал помогать спасать друзей. Что им двигало?
— Опыт и характер! – ответила мама.
— Характер и опыт! – эхом прозвучали одногруппники. – Максим однажды на сессии спас парня, у которого на экзамене от волнения начался приступ. Он помог ему до приезда «скорой»… И этому его в «кадетке» научили. Мы все, даже преподаватель, растерялись, а он — нет…

Лариса Максименко.