Военная тайна Валерия Золотухина

К очередной годовщине смерти и дня рождения нашего знаменитого земляка –
неизвестные прежде факты из его биографии.

Родные из Кузбасса раскрыли секрет, почему актеру, любимому Россией Бумбарашу, умершему от рака два года назад, так удавались военные роли.

Валерий Золотухин в гостях в Междуреченске – у мамы с отцом и у брата Владимира (крайний слева) и его жены Татьяны.

А еще они сегодня, выехав из Кемерова на машине на Алтай (проведать родину, помочь с обустройством могилы), везут в село Быстрый Исток, в музей памяти Валерия Золотухина, одну вещь, в которую тот был влюблен в детстве.
– Это офицерский планшет отца, – рассказал «Кузбассу» накануне 75-летний Владимир Золотухин, старший брат актера, последний из всех братьев и сестер. И показал старую-престарую сумку из грубой кожи с заржавевшей петлей защелки. Местами – осыпавшуюся, побелевшую, местами – побитую, но все еще крепкую. И из нее, открывшейся, словно пахнуло войной…
– Мне было шесть, Валере – четыре, когда отец пришел с Великой Отечественной. И мы с Валерой считали этот планшет удивительной, самой важной вещью в семье. В нем был нож, пистолет… Мы мечтали об этом планшете, но доступа к нему не имели. Отец же с ним не расставался – часто ездил по работе, а дороги в то послевоенное время были небезопасными… Лишь через несколько лет, как пришло предписание, он оружие сдал.
А в 1965-м, когда вышел в свет первый фильм с Валерием Золотухиным, брат Владимир, уж женившийся, перебравшийся с семьей с Алтая в Кузбасс, перевез к себе и старых родителей. И с ними сундук, посуду, планшет…
И вот полвека спустя в старой родовой избе в Быстром Истоке создается музей народного артиста России Валерия Золотухина, сыгравшего в ста с лишним фильмах, и часто именно в военном кино – солдат, офицеров. И планшет возвращается теперь домой. Туда же, к истокам, куда вернулась душа актера…

Батя

Валерий Золотухин не раз рассказывал о том, что, родившись всего за несколько часов до войны, не знал отца, ушедшего воевать. И даже стал для бати, вернувшегося с фронта, сюрпризом, поводом для шуток: «Чей же ты сын?»
– Актерские байки, – хмыкает старший брат, улыбаясь. – Нашего отца, Сергея Илларионовича, призвали в армию, на военные сборы, в Крым, в мае 1941-го… И он, конечно, знал, что жена Матрена Федосеевна вот-вот родит… А как 21 июня 1941-го
родился наш Валера, и тут же началась война, мама отправила сообщение. Она надеялась, что отцу дадут отпуск, разрешат съездить домой на Алтай хоть на пару дней. Войдут в положение: сын ведь! Но какое там… Он же в 1917-м был батрак, в 1928-м –председатель комитета бедноты в селе Петропавловском, с 1930-го – секретарь ячейки ВКП(б) в том же селе, в 1941-м, перед сборами, третий секретарь Быстроистокского райкома партии… Так что сразу – в бой.
– Политрук, поднимавший бойцов в атаку! С пистолетом в руке, – добавляет Татьяна Ивановна, жена брата актера. – Даже страшно представить, он ведь был для фашистов двухметровой мишенью – такого был большого роста. Но пуле не кланялся… А бои прошел страшные.
– Да, вспоминая про бои на том же Днепре, про то, как много погибло товарищей, отец говорил: Днепр был розовым от крови…
…А вообще лейтенант Золотухин рассказывать о войне не любил. Ни в письмах первых месяцев войны. Ни в июле 1942-го, когда его, после госпиталя, с простреленными и чуть подлеченными легким и ногами «списали» и отправили домой. Ни когда уже в Быстром Истоке он обнял жену и пятерых детей, впервые взяв на руки самого младшего – Валеру… Ни уехав снова в июне 1943-го – в Карповское военно-политическое училище и прослужив в составе 129-го запасного стрелкового полка 26-й запасной стрелковой Алтайской дивизии до Победы заместителем начальника маршевого эшелона по политчасти. Ни после войны…
– Только однажды с Папановым, приехавшим на очередные гастроли в Кузбасс и «отправленным» Валерой к нам в гости, отец, проговорив с ним, тоже воевавшим, полночи, вспоминал войну, – говорит Владимир Золотухин. – Они рассказывали оба и плакали…

Брат актера Владимир с женой Татьяной и с планшетом отца перед отъездом.

Да еще Валерию, сыну-актеру, по его приезде приоткрывал отец порой душу… А потом родные узнавали в очередном фильме, в очередной роли командира характерный батин жест, интонацию, взгляд…
– Даже отцовскую фразу «Надочь подумать» Валерий с экрана говорил, – вспоминает Татьяна Ивановна. – У отца же – четыре класса церковно-приходской школы, помноженные на хозяйственную хватку, на железную армейскую дисциплину, на силу и талант народа… Конечно, зритель сразу чувствовал «своего»…

Крест

По словам родных, последней просьбой актера весной 2013-го было похоронить его не в Москве, а в Быстром Истоке. И последним жестом – крест.
Просьбу выполнили… А через год бешеное наводнение обрушилось на Быстрый Исток.
– Но могилу вода не снесла, как нам по телефону поначалу говорили, – сказал перед дорогой брат актера. – Валерий похоронен у церкви, там повыше, вода дошла только до крылечка храма. А вообще беда была большая… Валера про наши алтайские наводнения знал. Такое же большое было в 1958-м. И годы спустя власти даже хотели село перенести на три-четыре километра, подальше от Оби. Но народ взбунтовался. Даже Валерий тогда письмо в защиту села писал, чтоб не переселяли. И Быстрый Исток остался на месте.
…Как планируют брат актера с женой, в ближайшие дни они посмотрят крест, заказанный родней на Колывани и готовый к установке. Они мечтают не только посидеть на ступеньках родительского крыльца (дома-музея), но и рассказать подробно, что где стояло – и тогда, когда отец воевал, сестры качали Валеру в люльке, а мама работала, и потом, после войны, когда все учились и начали вылетать из «гнезда»… И впереди у каждого была длинная жизнь. А у самого младшего еще и жизнь вечная – в кино…
Лариса МАКСИМЕНКО.