Шорец на войне

Среди документов о Великой Отечественной войне, хранящихся
в Государственном архиве Кемеровской области, есть воспоминания одного очень интересного человека, шорца по национальности.

Оставляя в неприкосновенности лексические и грамматические особенности текста, сегодня мы познакомим читателя с выдержками из автобиографии фронтовика, гвардии лейтенанта запаса («в миру» – простого учителя) Федора Яковлевича.

Перед нами обычная школьная тетрадка в клеточку, полностью исписанная четким, округлым почерком. В конце проставлена дата – 17 сентября 1960 г.
«В Кузбассе живет небольшая народность – шорцы, — начинает Апонькин, — которые до Советской власти были отсталые, жили в таежных уголках среди дремучих лесов и гор, не знали, что такое армия, и никто не служил. Царское правительство их не считало за народ и не имело им доверия. Теперь они живут в индустриальном краю Сибири в Кузбассе, служат в армии так же, как и другие. В Великой Отечественной войне воевали отважно и мужественно, проявляли героизма. Народ выносливый.

Я сын простого шорца-охотника /…/ имел жажду побыть в армии, отдать свой гражданский долг перед Родиной. Моя мечта сбылась. В феврале 1940 года я был призван в рядах Советской Армии на действительную службу. Служил солдатом-наводчиком полковой артиллерии 693-го стрелкового полка в городе Татарск. С первого же дня с интересом, любовью и упорно стал изучать военное дело и набирать навыки выносливости, смекалку и физическую закалку. Командиры всегда твердили слова Суворова: «Тяжело в учебе, легко в бою». Принимал активные участия в жизни своего подразделения – агитатором, редактором стенной газеты и боевых листков, выполнял различные комсомольские поручения.

Второй год службы мы, солдаты, имеющие среднее образование, готовились экстерно/м/ сдать экзамены на звание среднего комсостава запаса. Армейская жизнь и служба проходила весело, даже не заметил, как прослужил более года.

Такая интересная мирная жизнь и служба /была/ прервана вероломным нападением Германии, немецким фашизмом на Советский Союз. 2 июля нас эшелоном отправили /…/ на Западный фронт в распоряжение командующего фронтом маршала Тимошенко. Прибыв на прифронтовую полосу (на берегу реки Днепра), наш 74-й корпус занял оборону второго эшелона на подступах Москвы.

27 июля для отражения атаки крупных воздушных десантов противника в районе города Ярцево на помощь другим воинским частям из нашего полка выделен и отправлен на передовую линию фронта 3-й батальон, а на поддержку его артиллерийским огнем – наш 3-й огневой взвод батареи, в котором я служил. Попрощавшись с боевыми товарищами, где были шорцы – Апанаев Я.В., Чульжанов Г.В., Уртегешев и др., /мы/ отправились и с ходу в тот же день вступили в бой. Все время вели огня прямой наводкой с открытой ОП. Сами ужасно подвергались под обстрел противника. Провоевал четыре дня, был ранен в голову. Отправлен и лечился в эвакогоспитале №3823 в городе Иваново. За это короткое время я понял, что такое война. Это было первым боевым крещением и уроком.

После излечения был в Гороховетском лагере Горьковской области в маршевой батарее. Тут был агитатором, политгрупповодом, комсоргом и за командира орудия.
31 декабря с этой части меня направили в гор. Солнечногорск Калининской области, где формировался новый 410-й гаубичный артполк, дивизию не помню, /полк/ входил в состав 41-й армии Калининского фронта. В этом полку с января по март 1942 года учился в полковой школе и выпущен досрочно со званием сержанта.

21 марта направлен на передовую линию в тот же полк командиром орудия – 76 мм дивизионной пушки (ЗИС) в 3-ю батарею. ОП батареи была под гор. Велижа, потом перевели под гор. Белое, где долгое время стояли в активной обороне. Тут наш орудийный расчет по ведению огня в полку отличился. Об этом было написано в дивизионной газете, и /я/ фотографировал/ся/ для истории полка. Здесь я вступил кандидатом в члены партии. Как отличившегося сержанта меня направили учиться на прифронтовые курсы младших лейтенантов, где проучился пять месяцев, и /мне/ присвоили /звание/ младший лейтенант.

По окончанию курсов в январе 1943 года возвращаюсь в свою 41-ю армию, приступил к обязанности командира взвода батареи в отдельном артдивизионе 91-й Сталинской добровольческой бригады сибиряков. Это было под гор. Белое, /войска были/ только что вышедшие из окружения. В конце апреля нас отвели в тыл в районе гор. Гжатск на отдых и на переформирование. Здесь из нескольких отдельных бригад сформирован 19-й стрелковый корпус добровольцев-сибиряков. В состав корпуса входили 56-я, 62-я, 72-я стрелковые дивизии; наша была 56-я, куда входил 189-й артполк, где я служил. 19-й стрелковый корпус входил в состав 10-й гвардейской армии. По приказу командующего армией нам присвоено звание гвардейское и мне присвоено /звание/ лейтенанта.

Наша армия была прорывная: где следовало прорывать оборону противника, там и была наша армия. В декабре нас перебросили в Калининскую область/…/ В процессе боев приходилось мне выполнять многие ответственные боевые задачи на передовой линии, за что командованием 10-й гвардейской армии награжден/…/ медалью «За отвагу».

На одном боевом участке при выполнении роли командира батареи в сложной обстановке я был ранен и вышел из строя. Направлен в медсанбат, затем в эвакогоспиталь №2478 в гор. Кувшиново. После излечения направлен в распоряжение штаба 1-го Прибалтийского фронта, но мне хотелось в свою часть. Поэтому /…/ переводился на 2-й Прибалтийский фронт и добрался до своей части 189-го артполка. Сколько было радости при встрече с боевыми друзьями, чувствовал себя как в родной семье. Тут назначен командиром взвода управления 1-й батареи, где командир батареи старший лейтенант Морозов оказался опытным, быстро ориентировался /в/ любой сложной обстановке. Благодаря его смекалке в корректировке артогнем мы из тяжелой обстановки действия боя вышли, чуть не попав в окружение.

Бои шли в Латвии, скоро должна освободиться Прибалтика. Настроение всего личного состава батареи было бодрое и веселое, что скоро из территории Советского Союза будут изгнаны немецкие оккупанты. Все имели желание идти только вперед, бить врага.

В Латвии, севернее гор. Мадонна в хуторе Сотект, от обстрела противника я был ранен в ногу. Отправлен в медсанбат, а оттуда в эвакогоспиталь №1247 /в/ гор. Муром Владимирской области. Пролежал около четырех месяцев. Лечимся и ежедневно слушаем радостные сообщения Совинформбюро /о том/, что наши войска успешно продвигаются вперед…

В этом госпитале подшефные организации мне поднесли подарок – отрез серого сукна для шинели. Это еще раз показывает заботы советского народа о воинах Советской армии и воодушевляет на новые подвиги для скорейшей победы над врагом.

После выздоровления выписан в распоряжение отдела кадров артиллерии Московского военного округа. С Москвы направлен в резерв МВО, опять в Гороховецкий лагерь в УПРОС. Там было скучно, потому что я уже привык к фронтовой жизни, думал как можно быстрее попасть на фронт. Тогда у командования УПРОСа просился, чтобы меня перевели в маршевую батарею. Моя просьба была удовлетворена, получил назначение в 989-й Печенгинский краснознаменный гаубичный полк командиром огневого взвода в 59-ю маршевую батарею.
24 февраля нас отправили на фронт через территории Польши в Германию, в распоряжение штаба 1-го Украинского фронта, командующим которым был (ныне) маршал Советского Союза Конев. По прибытию на фронт нас определили в состав 21-й армии в 118-й стрелковый корпус, в 128-ю стрелковую дивизию, в 292-й артполк. Мы были в 3-м дивизионе 9-й батареи. Заняли боевой рубеж и вступили в бой. Чувствовали скорую победу.

7 мая я был переведен в командиры взвода управления батареи. В эту же ночь наш полк готовился к наступлению. 8 мая утром мы потеряли противника, который стоял против нас. Разведка доложила, что их нет. Стали преследовать противника. Потом узнали, что немцы отходят и капитулируются. 9 мая сообщено, что немцы капитулировались, война окончена. При этом сколько было радостей у воинов, одни обнимаются, другие за победу целуются.

После окончания войны, с 12 мая по 19 июня, мы были в Германии. В лесу /в/ районе гор. Вальденбурга разбили лагерь. С 19 июня /…/ на автомашине отправились из Германии в Венгрию. В декабре 1945 года наша дивизия из Венгрии переведена на Родину в Советский Союз. Приехали на Кавказ /в/ гор. Моздок. Расположившись в военный городок, стали заниматься в мирных условиях. Веселее стало в своей Родине. Отсюда многие демобилизовались, в том числе я. Меня демобилизовали в июне 1946 года как учителя /…/

Армейская жизнь многому научила, а война заставила меня путешествовать по Советскому Союзу и западноевропейским государствам, что мне как учителю пришлось практически изучать географию по политической карте. Во время войны много было жертв и разорения. Я как участник Отечественной войны желаю, чтобы больше война не была…».

Публикацию подготовил
Николай ГАЛКИН,
старший научный сотрудник
Госархива
Кемеровской области.