На семи холмах

План реконструкции бора.

Рим считается городом на семи холмах. Традиционные их названия – Авентин, Палатин, Капитолий, Виминал, Квиринал, Целий и Эсквилин. Одни из них названы по природным особенностям, другие – в честь богов или баснословных героев. Их названия заучивали дореволюционные гимназисты – от зубов отскакивало, как у Остапа Бендера латинские исключения («пуэр, соцер, веспер, генер…»).

На самом деле знаменитых холмов в Риме больше: левобережные Ватикан и Яникул в классический список не входят. Самый первый огороженный поселок, Roma guadrata, якобы построенный легендарным братоубийцей Ромулом, умещался на самом маленьком холме, Палатине. Затем возникали другие поселки на других холмах (в заболоченных низинах между ними никто селиться не хотел); постепенно они объединились, об этом напоминал праздник Семихолмия. Впрочем, в глубокой древности список семи римских холмов отличался от канонического.

Семихолмие,
или Septimontium

Как бы то ни было, многие города также считаются построенными на семи холмах, по римскому образцу. И это не только столицы, как Москва или Киев, но и провинциальные города и местечки, наподобие Ижевска или Чердыни. Впрочем, подобная символическая топография годится не для каждого города. В Петербурге, например, естественным образом выделяются не холмы, а острова. А такие новые столицы, как бразильская Бразилиа или казахская Астана, построены на гладком месте, где при всем желании затруднительно выделить какие-нибудь пригорки.
Но в городе Кемерово семь холмов обнаружить нетрудно: и рельеф, и история позволяют. Даром что официальный возраст кузбасской столицы смешно даже сравнивать с римскою древностью, наша река Томь раз в десять шире хваленого Тибра, а вместо угля в Вечном городе добывали в основном строительный камень. Но мы и не ищем прямых соответствий – только символические.

Памятник в Сосновом бору, на аллее Трех дивизий.

Бор в центре города

Начнем, пожалуй, с правого берега, где самые заметные холмы и пригорки окружают сосновый бор, который официально называется Рудничным. Ничего подобного, кстати говоря, в Риме с его бурной историей сохраниться не могло, хотя когда-то римские холмы тоже были лесистыми. Ныне в Вечном городе имеются, конечно, парки и исторические виллы, но до сибирского размаха им далеко. Наш Рудничный бор по площади (403 гектара) превышает не только Булонский лес в Париже и Венский лес, воспетый Иоганном Штраусом, но и нью-йоркский Сентрал-парк.
Кто-то когда-то назвал бор «куском Барзасской тайги», и с тех пор это недоразумение так и гуляет по публикациям коллег. Сосновые боры ничего общего с тайгою не имеют, это совсем другой тип леса. В тайге господствующее дерево – ель, лиственница или, как в Кузбассе, пихта. Сосна любит песчаные почвы, пихта предпочитает суглинки. И внешний облик у соснового бора совсем иной, о чем говорит и пословица: «В сосновом лесу – молиться, в березовом – веселиться, в еловом – удавиться».
Сосновых боров в Кузбассе немного: они занимают всего лишь около трех процентов наших лесов. Однако близ них возникли многие кузбасские города: Кемерово, Новокузнецк и Прокопьевск, Мариинск и Юрга, Гурьевск, Салаир и Белово; в общем, наши предки знали, где селиться. Да и самый знаменитый кузбасский памятник древних культур – Томская писаница – также находится в сосновом бору.

Голливудская надпись и памятник Сталину

В Рудничном бору со стороны реки выделяются два или три отдельных пригорка, но мы будем считать их за один символический холм. В середине прошлого века, как рассказывает кемеровский летописец Владимир Сухацкий, на этих вершинах высились четырехметровые статуи Сталина и Ворошилова. Ныне эти господствующие высоты занимают, соответственно, поклонный крест и надпись «КУЗБАСС», светящаяся в ночи. Сделана она явно в подражание американскому Голливуду; но тамошняя надпись обозначает название легендарной местности, обсиженной кинематографистами; наша же надпись не значит ровно ничего. Если уж вам так нравятся американизмы, написали бы, как в Техасе: «Это Кузбасс! Люби его, понял?» Хотя по нынешним временам подобные заимствования выглядят крайне непатриотично.
В 1930-е годы в бору намеревались устроить больничный городок, в 1940-е планировали построить стадион, в 1970-е решили разбить Парк Победы. Сейчас так называется в Кемерове совсем другой парк – в пойме Искитимки на левом берегу.
От семидесятых годов в бору остались и две бетонные лестницы. Близ них стояли пошлые парковые статуи Орла и Козла. Орел, кстати, залетел к нам именно из Древнего Рима: именно там он сделался геральдическим символом, унаследованным многими государствами, в том числе и Россией (через посредство Византии, где он стал двуглавым). Козел, вероятно, забрел из анекдота. Впрочем, бор, если оставить его в покое, сам себя лечит: от большинства этих сооружений и следов уже не осталось.
Последним сторонником большого строительства в бору был председатель Кемеровского горисполкома Герман Веселов. Это был редкостный энтузиаст, и многие его начинания в 1980-х и впрямь украсили город: стоит вспомнить реконструкцию Набережной или красивейшую ограду Комсомольского парка. Но идею провести из Городского сада в Рудничный бор канатную дорогу над рекою, а затем разбить в бору регулярный парк многие кемеровчане уже тогда восприняли в штыки. Недавно проект канатной дороги попытались реанимировать, но взволнованная общественность отбила и эту атаку.

Радиобашня
и ее окрестности

Возвышенность на северной стороне Рудничного бора на местности особенно не выделяется, однако это одна из самых высоких точек города. Недаром здесь недавно была воздвигнута радиомачта высотой 90 м, с которой вещают несколько местных радиостанций. Если смотреть с левого берега, с Набережной, светящаяся радиомачта высится аккурат за светящейся надписью «КУЗБАСС».
В окрестностях мачты находится детский санаторий «Журавлик» (ул. Терешковой, 7). В конце 1960-х он уже существовал. Я там в детстве был; помню, однажды запрудил ручей на задворках санатория и чуть не затопил пищеблок.
Параллельно проспекту Шахтеров по самой опушке бора проходит улица Волкова, названная в честь первооткрывателя кузбасского угля. Если верить картам, ответвление улицы Волкова углубляется и в самый бор. На самом деле это система более или менее благоустроенных аллей. Они остались от начала 1980-х, когда бор собирались превратить в упомянутый Парк Победы.
Иногда это место называют «аллеей трех дивизий». Здесь в самом деле установлены гранитные памятные знаки в честь дивизий, но только двух: 376-й стрелковой Кузбасско-Псковской и 303-й стрелковой Верхнеднепровской. Обе дивизии формировались в Кузбассе. Первая держала оборону на Волховском фронте, участвовала в прорыве блокады Ленинграда, с боем брала Псков, войну закончила в Латвии. Вторая остановила наступление гитлеровцев на Воронеж, вела бои за Харьков, форсировала Днепр, освобождала Кировоград, города Молдавии, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Австрии.
Кроме того, на одной из аллей имеется монумент, который в разных источниках называется по-разному: «Боевое знамя», «9 Мая», «40 лет Победы в Великой Отечественной войне». Памятник был установлен в 1985 году, его автор – самый плодовитый из кемеровских скульпторов, Алексей Хмелевской. Надо сказать, это не самая удачная его работа. Скульптурную группу составляют два молодых воина, усатый ветеран и женщина на заднем плане, как бы парящая в воздухе; фон – развернутое знамя.
Состояние памятника оставляет желать лучшего. Не говоря уж о том, что не все кемеровчане знают о его существовании. А если отправиться дальше по той же аллее, она выведет аккурат к упомянутому поклонному кресту и бугельному подъемнику для горнолыжников.
Если же вспомнить о римских холмах, то южную опушку бора можно соотнести с Авентином, само название которого значило «загородный», хотя позднее он был плотно застроен. У кемеровчан пока хватает ума сохранить свой бор в неприкосновенности. А северную опушку с ее военными памятниками уподобим Целию. По римскому преданию, он был назван в честь воинственного этруска Целеса Вибенны, который поддержал одного из римских царей и в благодарность получил земли на холме для поселения своего отряда.

Олег Третьяков.