Зов крови

Через 40 лет две сестры смогли впервые обнять друг друга.

Это было последнее желание отца: чтобы дочери разыскали друг друга и стали сёстрами. Чтобы старшая, Наташа, узнала, что не была отрезанным ломтем со дня рождения,
а жила в его сердце всю жизнь.
А младшая, Таня, и без того любимая, бывшая все годы рядом с ним, осиротев, не осталась бы на свете одна.
Отец умер. Его желание могло не сбыться. Но помог зов крови: сёстры начали искать друг друга… одновременно.

Смотрины
— Любовь родителей вспыхнула в середине 1960-х, — вспоминает Наталья. – Мама приехала в поселок Скалистый работать поваром. Там и познакомилась с шофером Николаем из лагеря.
Встречаться им было нельзя. Но запретную любовь было не погасить. И родилась дочка Наташа. С прочерком в графе «Отец» в свидетельстве о рождении (так в те годы было положено по закону, если родители не расписаны). Безотцовщина, с первых дней жизни гревшаяся лишь в любви мамы Тамары. И в обещании отца: «Мы всё равно будем вместе!» Однако все планы оказались спутанны…
— Мне было несколько месяцев, когда отца в наказание за какую-то провинность перестали выпускать из лагеря. Но мама знала, что скоро всё закончится. И решилась на дальнюю дорогу, как отец её не раз просил. Она поехала к его маме. А там ее приняли холодно. Свекровь хоть и сказала, подержав меня на руках, что глаза отцовские, но всё это – без радости. Возможно, из-за того, что у мамы уже была не только я, но и старший сын от первого неудачного брака, — с горечью говорит Наташа. – Наутро мама, в обиде, сорвалась с нами и уехала в никуда.
Ни адреса не оставила, ни письма.
…Отец Наташи, освободившись, примчавшись в родное село, пять лет боролся за свое исчезнувшее счастье. Он искал Тамару с детьми, писал запросы. Но не нашел.

Борьба за счастье
А Наташа с раннего детства жила с занозой в раненом сердце. Ее жгло всё: и прочерк в метриках — знак безотцовщины, и то, что мама вечно занята на работе, и пример других детей, которых забирали из детсада папы…
— А мама, одна поднимая нас, сняв угол, работая на фабрике по две-три смены подряд, забирая меня из детсада лишь раз в неделю, старалась изо всех сил, — грустно улыбается Наташа.
Ей было пять, когда, услышав слова мамы об отце, что он все-таки есть, Наташа забилась в приступе настоящего горя. Она так плакала и просилась к папе, что ее с трудом успокоили. Словами, что, вот подрастешь, напишешь ему письмо.
И в самом начале первого класса она написала из Яи, где они жили. На адрес, который, надеялась, еще не успел смениться: село Тайлаковка, Новосибирск, Тайлакову.
И пришел ответ, написанный твердой женской рукой, что Николай… умер.
Так, обманом, боролась за своё недавно обретенное семейное счастье вторая жена Николая. Ее тоже звали Тамарой. И у них с Николаем уже родилась дочка, которую назвали Таней.
Перекресток
Пути Наташи с Таней, возможно, никогда бы не пересеклись, но…
— Нам с Таней выпало большое горе… одновременно, — волнуясь, продолжает рассказ старшая сестра.
То, что на подходе время больших перемен, она, по профессии режиссер, работник культуры, почувствовала перед Новым годом. Хотела вечером привычно подровнять «машинкой» короткую стрижку. Но рука, словно сама собой… провела полосу. И вот так, в странном порыве, она обрила себе всю голову.
Что это было? Вызов судьбе, конец дет-ским мечтам, предчувствие удара судьбы?
— Мне это до сих пор трудно понять. Но вскоре… умер брат, и я почувствовала такое одиночество! – говорит Наташа.
В то же самое время у Татьяны от сердечного приступа умер отец, потом – мать.
Но еще болея, отец, приехав к дочке Тане в гости в село Старые Карачи, всё жалел, что не знает она сестры, и просил найти «его» Наташу, завещал им стать друг другу поддержкой.
А где искать? Поиск мог бы «зависнуть»… Но тут мама Наташи, слабая после инсульта и похорон сына, боясь, что скоро может уйти сама, наугад написала в Тайлаковку. А оттуда письмо передали Тане.
…Звонок от младшей сестры озарил счастьем Наташину жизнь. А потом пришло письмо со знакомыми буквами. У сестер оказался одинаковый почерк!
И вскоре Наташа с сыном отправилась в гости. С волнением и тревогой вышли они из поезда на людной станции…
— Мы стояли у вагона, народ спешил мимо. Снизу, с площади, поднимались ступени. И по ним бежала сестра Таня, — улыбается Наташа. – Она меня первой узнала, бросилась безошибочно, обняла: «У тебя папины глаза! Я так по ним соскучилась!»
Лариса МАКСИМЕНКО.