Сильнее бури века

Жители Комсомольска-на-Амуре решили поставить памятник героям Великого наводнения, в историю которого вошли имена и двух кузбасских солдат.

Сейчас, почти через месяц после бури века (пика рекордного наводнения на Дальнем Востоке), эту идею «пробивают» в верхах жители Комсомольска-на-Амуре. На гранитной стеле не будет длинного списка тех, кто встал плечом к плечу в ночь с 15 на 16 сентября на Мылкинской дамбе и спас город от бешеной волны, почти цунами. Но сотни имен защитников Комсомольска сохранятся в архиве города – в списках наград, благодарственных письмах.

От Кузбасса там было двое: солдаты Дима Птушкин и Рома Миронов.

Они рассказали читателям «Кузбасса», как попали в Комсомольск, как прошла та страшная ночь и в чем они черпали силу, чтобы противостоять страшной стихии.

Успеть всё

Любители ночных клубов города Кемерово 22-летнего накачанного Диму Птушкина наверняка помнят хорошо. Ведь это именно он «заводил» народ, танцуя ночами (потому что работал профессиональным танцором). А днем – учился на спортфаке в КемГУ, разрывался между тренировками со штангой и ролями в студенческих мюзиклах.

— Мы ругали его за то, что хочет всё успеть, разом. Шли навстречу, если нужно было передвинуть зачет. Удивлялись его нагрузкам. Но такую супернагрузку, которая досталась Диме на дамбе в Комсомольске, даже и представить себе не могли, — признаются гордые за своего воспитанника преподаватели факультета физкультуры и спорта и тренер — Игорь Валецкий.

И жалеют, что факультет, привыкший к бурной энергии Димы, не успел вручить ему диплом. Выпускной на спортфаке был назначен на 3 июля. А Дима ушел в армию неделей раньше — со словами, что заберет диплом через год.

— Я хотел служить. Решил: после армии пойду на юрфак. И на службу в МЧС. Готовил себя к испытаниям. И первый в жизни не учебный, а взрослый зачет в Комсомольске, куда нас с частью переправили в сентябре, удерживать дамбу, думаю, сдал, — четко, по-военному, говорит Дима.

Без пафоса. Без романтики. В его голосе – пока одна только усталость после пережитой «обороны».

«Ищите нас рядом с утонувшим «КамАЗом»

Их, солдат из воинской части №30-632, перебросили в Комсомольск-на-Амуре из Хабаровска самолетом за несколько дней до бури века.

Привезли на дамбу.

Раньше в истории города ее называли просто насыпью, идущей по берегу озера Мылки, жившего своей тихой жизнью – в сторонке, отдельно от Амура. Но этой осенью река, перебрав дождей, выйдя из берегов, пошла собирать все речушки и озера под боком, на глазах превращаясь в ревущий кошмар.

И к ночи с 11 на 12 сентября слившиеся Амур и озеро Мылки, и без того наклоненное в сторону пологого берега Комсомольска, в первый раз штурмовали дамбу. Вода, перелившись через нее, всего двести-триста метров не дошла до городских домов.

А главный шторм и штурм дамбы выпали в ночь на 16-е.

— Мы стояли в линию по краю дамбы – спиной к озеру, лицом к городу. «Стена» из мешков с песком доходила до пояса. Только она отделяла нас от рвавшегося к домам озера и Амура, — вспоминает Дима. – Спиной, руками поднимали над головами и держали брезент. По мешкам с песком, по брезенту, по спинам били волны. Если бы вода прорвала дамбу, что стало бы с нами? Выжили бы не все…

Мы кричали друг другу, чтобы крепче держали брезентовую «стену». (Ее хватало на 30 человек. – Прим. ред.) Чуть душу Богу не отдали. Не раз. Но самой ужасной была та волна, что прошла на метр выше брезента, упала сверху. Все барахтались, вытягивали друг друга, а потом, подныривая, достали вырванный из рук брезент. И встали на свои места снова.

…После той волны до конца их 16-часовой вахты солдаты Дима и Рома стояли уже по пояс в холодной воде, под ударами ветра, давно промокшие насквозь, крича друг другу – для согрева:

— Представь, что ты приходишь домой!

— Снимаешь куртку!

— Ставишь чайник!

— Пьешь ГОРЯЧИЙ чай! Так было!

— Будет!

…Про то, что они были на дамбе в ту фантастически тяжелую ночь, оба расскажут своим мамам по телефону намного позже. И в море фотографий, заполонивших интернет, снятых жителями потрясенного и благодарного города из окон многоэтажек, Дима с Ромой укажут мамам «их» пост:

— Ищите нас рядом с утонувшим «КамАЗом».

— Я – третий в цепи.

— Я – четвертый.

«Вынырнул, схватившись за крестик»

18-летний Рома Миронов из Зеленогорского ушел в армию, в танкисты, после второго курса техникума – в ночь на 22 июня.

Маме Людмиле, обняв ее на прощание, он говорил:

— Не на войну же иду. Не плачь.

А теперь, вспоминая ночь на дамбе, признается:

— Как на войне побывали… Меня волны раз 30 сбивали, накрывали с головой. Поднимался. Думал об одном: я для мамы – всё, мы вдвоем с ней на свете. И сила откуда-то бралась. Раз накрыло так, что мне показалось: крестик с шеи сорвало. Схватился за крест, обрадовался: цел, так и вынырнул.

Мама Ромы за то, что ее сын и все его друзья-солдаты уцелели в битве за дамбу, благодарит Святого Георгия.

— Когда сына отправили в Комсомольск спасать город от наводнения, он позвонил мне, сказал, куда полетели. И меня ТАК потянуло в церковь! Зашла, поставила свечки перед Георгием Победоносцем — за сына, за друзей его. Это же Святой Георгий «болеет» за солдат, помогает им, — рассказывает Людмила.

Свечки горели ровно, дружно. И на сердце стало легче. Словно весточку получила: все будет хорошо.

…После 16 часов вахты на дамбе (за которую, вспоминает Рома, он при температуре +8 лишь раз согласился сбегать погреться в палатку, глотнуть чаю), после того как ледяной ветер и шторм стали утихать, солдат отправили в часть. Они, отогревшись под двумя одеялами, уснули – без снов.

И встали утром с вопросом:

— Как там буря? Ушла?

Лариса МАКСИМЕНКО.

Главный вопрос

Почему применили «живой щит», рискуя людьми?

Как рассказала «Кузбассу» Елена Еременко, руководитель пресс-службы ГУ МЧС по Хабаровскому краю, «живой щит» из солдат и спасателей в ночь с 15 на 16 сентября на тот момент был единственно правильным решением.

— Такой силы наводнения в истории Дальнего Востока еще не было. Приход его в Комсомольск-на-Амуре прогнозировали. И готовились к этому. Дамбу укрепляли как? Укладывали бетонные плиты, металлические щиты. Водолазы усиливали крепость дамбы, забивая мешки с песком в ее тело, в скальный грунт. И закрывая тело дамбы под водой – так же пленкой (брезентом. – Прим. ред.).

Работать было тяжело. Длина дамбы – 5 километров, она узкая, машины шли в одну колею. Пока позволяла погода, мешки с песком и гравием доставляли на дамбу на плавучих транспортерах.

Сделано было много. Но в ночь с 11 на 12 сентября первый шторм начал разрушать дамбу. И тогда впервые применили «живой щит».

Потом вместо него установили пленку на прибитых деревянных подставках. Но в начале второго шторма они не выдержали удара стихии. И тогда снова применили «живой щит». Только люди всё выдержали. И жертв, и пострадавших от наводнения нет.

Если бы дамбу прорвало, то из-за наклона переполненного озера вода бы пошла в город под большим напором. И большая волна накрыла бы полгорода.

…Уровень воды в Амуре с тех пор понижается. А работы на дамбе продолжаются. Ее расширили: машины уже ходят в две линии. И дамбу поднимают до нового исторического максимума – до отметки подъема воды 9 метров10 сантиметров.