Походы пьесы

«Сам себе драматург» — так назывался мастер-класс, который провели в рамках фестиваля «ДрамоМания» известный российский драматург Вячеслав Дурненков и театровед Ильмира Болотян.

Надо сказать, «ДрамоМания» проходит в Кемерове уже в третий раз. Это не театральный фестиваль в обычном смысле слова, скорее – нечто среднее между научной конференцией, творческой лабораторией и дискуссионным клубом.

Инициатор этого мероприятия, бывший кемеровчанин, а сейчас москвич, доцент РГГУ Сергей Лавлинский, считает,

что именно пьесы (сценарии) – наиболее репрезентативно отражают сегодня современную действительность. С этим можно соглашаться или спорить, но ясно одно: мир сегодня становится все более визуальным, вербальное искусство сдвигается в сторону его «обслуживания».

Нынешняя «ДрамоМания» в центр внимания поставила русскую и польскую драматургию: в числе приглашенных гостей были известные польские авторы Магда Фертач, Кшиштоф Бизё, театральные критики и исследователи театра Катажина Сыска, Павел Штрабовский, Полина Юстова. В программе – просмотр документальных и игровых кинолент, спектакль «Иллюзии» студенческого театра КемГУ «Встреча», научные доклады о поэтике польской и русской драмы.

Но главная изюминка фестиваля – выступление Вячеслава Дурненкова о социальных проектах современного театра.

Разве спектакля мало?

Первый вопрос, который сразу вертится на языке: а зачем они нужны, эти проекты? Разве для миссии театра «нести разумное, доброе, вечное» одних спектаклей мало?

— Мало! – считает Вячеслав Дурненков. — Мало, если театр готов брать на себя социальную ответственность за все, что происходит вокруг. Вот в Шотландии, в городе Глазго, есть театр «Синтезис»… Собственно, наши проекты и начались с шотландского опыта. Девять лет назад в город Тольятти приехали коллеги-шотландцы и рассказали, ЧТО может сделать театр, если внедрить его в повседневную практику жизни.

Испытав кризис образования, британцы решили, что в школу надо ввести… театр. Там профессиональные, маститые драматурги приходят в школы и проводят обучающие курсы по написанию пьес. Одновременно маститые актеры уровня Шона Коннери, например, ведут занятия по актерскому мастерству. То же самое – в отношении сценографии. Важное условие: главным остается ребенок. Это он сочиняет пьесу, ставит спектакль, выбирает сценографическое решение. Его слушают все. Итогом таких экспериментов стала национальная программа ClassArt. Через обучение театру в Шотландии сейчас проходят все. Это – составная часть образования, как компьютерная грамотность.

— А результат?

— Ребенок, который, грубо говоря, в написании своего имени делал четыре ошибки, становится вполне социализированным существом, человеком культуры.

В России шотландский опыт распространяется своеобразно. Дурненков и компания ведут мастер-классы по написанию пьес в домах-интернатах для престарелых и пенитециарных учреждениях, в школах (причем самых разных – от продвинутых лицеев и гимназий до интернатов, где содержатся дети с ДЦП и задержкой умственного развития). В наркологических лечебницах. В больницах, где находятся дети с тяжелейшими заболеваниями (в онкоцентрах, например).

Цели этих мастер-классов в общем-то повсюду одинаковы: арт-терапия.

— Только попрошу не путать наши занятия с психодрамой, — настаивает Вячеслав Дурненков. – В душу мы не лезем. Нас не интересуют реальные травмы, пережитые человеком. Нас интересует его ВЫСКАЗЫВАНИЕ. В этом – суть театра. В возможности прямого высказывания.

Все мы страдаем от отсутствия внимания. Изначально драматургия – это возможность высказаться и быть услышанным. Причем не когда-то там, будущими потомками, а здесь и сейчас.
В онкологическом отделении одной московской больницы, где проводил мастер-класс Дурненков, лежала девочка, чьей судьбы хватило бы на трех драматургов. Когда ей было пять лет, отец на ее глазах зарубил мать топором. Девочку взяла на воспитание бабушка. Она попивала. И однажды по пьянке стала виновницей пожара, в котором сгорел и дом, и она сама. Девочку спасли. Оформили в интернат. И уже там у нее диагностировали онкозаболевание…Что же касается документальной основы…

— Казалось бы, трагедий – выше крыши! А знаете, о чем она стала писать пьесу? – рассказывает Вячеслав. – Об эльфах. Оказывается, не семейные драмы, а жизнь этих сказочных существ волновала ее больше всего…

«Сделай хуже!»

Как пишут драмы? Авторы проекта уверяют: очень просто. И быстро.

— За неделю, — поясняет Вячеслав. – В Шотландии, правда, на курс отводят полгода, но наши спокойно успевают написать вполне достойную пьесу за неделю. Надо всего лишь придумать героя и конфликт. А для этого есть своя

технология. Точнее, серия упражнений.

Ну вот, например, «Сделай хуже». Я вызываюсь поучаствовать в эксперименте на правах «трудного подростка».

— Предположим, я говорю вам первую фразу: «Я проснулась сегодня утром…», — предлагает мне задание Вячеслав. — Продолжайте.

-… по звонку будильника.

— Хуже!

— Он не прозвонил, я проспала.

-Хуже!

— Ой, и замок в двери сломался, открыть не могу.

— Хуже!

— Отключили воду, прихватило живот… Видимо, съела вчера что-то несвежее. Сижу с поносом, а тут телефонный звонок…

— Хуже!

— Любовник приглашает на свидание.

— Замечательно, — комментирует Вячеслав. – Вот у нас уже есть завязка сюжета. Теперь, чтобы создать «поворот действия» (есть такое понятие в драматургии), можно использовать прием «Врешь!». То есть вы продолжайте рассказ, а я буду отсекать последнюю, самую ожидаемую версию. Итак, любовник.

— Ага, приглашает на свидание.

— Врешь!

— Ну, говорит: «Сам сейчас к тебе приеду. Представляете, я сижу с поносом, а он – с цветами, с шампанским…»

— Врешь!

— Ну, не с шампанским, — потупилась я.

Надо сказать, зал, наблюдающий за нашей «дуэлью», уже корчится в судорогах смеха. Похоже, пьеса и впрямь набирает обороты.

Далее Вячеслав и Ильмира объясняют, как создать конфликт.

Обычно под этим словом дети понимают одно: мама и папа ссорятся. На самом деле, это всего лишь столкновение интересов. Когда один персонаж страстно хочет чего-то, а другой не может это дать. Или является помехой для достижения цели. Пример: подруга, отправляясь в отпуск, оставила вам своего любимца-хомячка. А он сдох. И вот подруга вернулась и надо как-то ей объяснить утрату, чтобы не испортить отношения навсегда…

Сцены «отмазок», которые придумываются тут же, – хорошая тренировка для постижения таких понятий, как мотивы и цели.

А еще можно разделить лист бумаги на две колонки и написать вверху одной «почему» и над другой «потому что». Дается вводная: на детской площадке обнаружили собаку на трех лапах. Объясните: почему она такая? Чем длиннее эта цепочка (ведь каждое «потому что» тянет за собой новое «почему»), тем убедительнее сюжет. Драматурги уверяют: главное в хорошей пьесе, кроме героя и выразительных диалогов, вот этот блок причинно-следственных связей. Его и надо отрабатывать.

Кстати, о герое. Его придумать тоже не так-то просто.

Для начала надо составить «паспорт персонажа». А для этого заполнить пять граф: что он «Любит», «Хочет», «Скрывает», «Боится», «Не любит». От ответов на эти вопросы зависят и характеры героев, и их отношения.

Дурненков и Болотян привели еще массу упражнений, для описания которых потребовалось бы создание целого методического пособия.

— Напишите его! – взывал к коллегам Сергей Лавлинский. – Это может стать бестселлером в педагогике. Да и в литературоведении – тоже…

Переполненная флэшка

Необходимая оговорка. За кажущейся простотой – бездна проблем. Не факт, что такие «правильно сделанные пьесы» на самом деле являются фактом литературы. Для талантливой пьесы, кроме знания «ремесла», необходим все же и талант. «За девять лет нашей работы я встретил только трех по-настоящему одаренных детей, — признается Дурненков. – И еще – одного зэка и одну бабушку из дома престарелых…».

По словам Дурненкова, лучшие драматурги выходят из… двоечников («в них свободы больше, а «правильные девочки» пишут скучно»). Для стариков же подобные мастер-классы – как освобождение. «Старики ведь (каждый!), как переполненная флэшка, им свой опыт куда-то скинуть надо». Для заключенных мастер-класс драматургов – возможность социализации. Собственно, этой же цели служит и работа с детьми. «Только у детей важнее другое – повышение собственной самооценки». Возможность стать этаким демиургом, который вершит судьбы (хотя бы и вымышленных персонажей!), наверное, и впрямь очень тому способствует.

Проекты, которые команда Дурненкова осуществляет уже в нескольких городах России (в Москве, Ростове-на-Дону, Перми, Самаре), называются по-разному. Для колоний – «АртАмнистия», для людей старшего возраста – «Серебряный век»… Многие спектакли, рожденные в результате этой работы, являются, понятно, «одноразовыми». И далеко не каждое такое произведение, хотя в него и вложено немало сил ума и души, становится фактом искусства. Но способом постижения «пружин жизни» оно делается несомненно. И это – очень существенный художественный результат.

Ольга ШТРАУС.

НА СНИМКАХ: сцена из спектакля «Иллюзии»; Вячеслав Дурненков (справа) с артистами театра «Встреча»,

Фото Сергея Гавриленко.