Не из блокнота

Трудно будет – высылайте деньги!
– Привет, Галинка! – услышала я энергичный женский голос в своем «сотике». Высветившийся номер заканчивался двумя семерками.
– Привет, – отвечаю, одновременно гадая, кто бы это мог быть.
Но времени на раздумье мне не дали. Последовал вопрос, знаю ли я шутку-прибаутку вечного должника: «Трудно будет – высылайте деньги».
Отвечаю, что слышала, гадая уже, не кто звонит, а к чему она клонит.
– Комбинацию из трех пальцев ты от меня получишь в следующий раз! – кричит незнакомка, не давая мне сказать ничего оправдательного в свой адрес. Но я ведь точно знаю, что ни рубля ни у кого не занимала.
– Меня предупреждали, что ты наглая, но я не думала, что до такой степени. Скажешь, что и записки моей не читала, которую я положила в твой почтовый ящик? Ты же мне дверь не открываешь. А я точно знаю, что ты дома была. И сейчас, конечно, дома. Вот возьму и приду. А ты мне деньги готовь – три тысячи рублей, если ты забыла.
И – все. Пошли гудки. Теперь уже я звоню на номер с двумя семерками.
– Проснулась, значит, совесть-то?! – вновь мне не дают сказать, что я не та Галина, которая должна. Что я никому не должна. Принцип у меня такой: не занимать. А эта женщина, выходит, просто ошиблась номером.
– Подожди, Галь, не отключайся. Ко мне в дверь позвонили, – кричит громкоголосая «кредиторша».
Еще через минуту ее же голос в «сотике», но уже растерянный:
– Слушай, а ты что, раздвоилась?! Ты же сейчас ко мне пришла. И три тысячи принесла… Или ты не Галина?
– Галина. Галина Андреевна, – отвечаю, радуясь, что отдуваться за чужие долги уже не придется.
– Что же вы сразу-то не сказали, что вы Андреевна? Я-то ведь думала, что с Михайловной говорю. Ну, вы, блин, даете!

На что намекаете?!
В аптеку нынче ходят не только за лекарствами, но и за косметикой. Она здесь хоть и подороже, чем в обычных магазинах, но такая многообещающая! Способна будто бы вернуть и красоту, и молодость, и сияние, и упругость… В общем, всего не перечислить, что на коробочках написано.
– Вам помочь? – спрашивает молоденькая симпатичная аптекарша даму в возрасте. Но та молчит, продолжая рассматривать ряды коробочек, тюбиков и бутылочек.
– Вы не то смотрите, – замечает аптекарша. – Ваша продукция вот здесь. Все – для стареющей кожи.
– Вы на что намекаете? Вы что, ко мне в паспорт заглядывали? Кто вам позволил хамить?
Девушка растерялась и начала оправдываться:
– А что я такое сказала? Я ведь просто показала, где косметика для вашего возраста. Извините, если ненароком обидела. Хотела ведь как лучше.
– А получилось как всегда! Ладно, прощаю. А я вообще-то не для себя крем выбираю, а для снохи – жены моего сына. Пусть мажется. А то станет такой же, как я.
– Да вы еще хорошо выглядите для своего возраста, – решилась на комплимент успокоившаяся аптекарша.
– Терпеть не могу лукавства и притворства! – вновь возмутилась дама. – Нет чтобы крем омолаживающий посоветовать. А вы…
Девушка вновь засмущалась. Но тут в аптеку (а она в супермаркете) забежала девочка лет десяти.
– Бабуль, ты чего тут застряла? Мы тебя ждем-ждем. Мама говорит, что ты на своей косметике помешалась. Все равно ведь не поможет. Ты же старенькая.
Дама вспыхнула. Аптекарша сделала вид, что ничего не слышала. Но дежурную фразу произнесла:
– Заходите к нам почаще.
А в ответ уже знакомое и сердитое:
– Вы на что намекаете?!

Иван без Марьи
– Ой, Иван! Ну, ты сегодня прямо как жених нарядился! – рассыпается в комплиментах соседка Нина Федоровна, встретившая Ивана Андреевича по пути на Гурьевский автовокзал.
– Хочу вот в Белово съездить, погулять, расслабиться, – делится своими планами Иван Андреевич.
– Поди сбежал из дома-то? Тебя ж твоя Марья не отпустила бы, – продолжает соседка.
– Умеешь же ты, Нина, настроение испортить, – сдвинул брови сосед. – Так хорошо начала, а так плохо заканчиваешь: Марью мою вспомнила. Мне же с ней в Белово ехать – это как в Тулу со своим самоваром. Ты же мою Марью знаешь. Не жена, а командир. Можешь передать ей, что я рассердился, – сказав все это, Иван Андреевич прибавил шаг, решив «оторваться» от любопытной соседки. И вдруг, резко «затормозив», нарядный Иван оглянулся назад:
– Я так и знал, что она меня догонит, – произнес он, вздохнув. – Вон Марья-то моя. Я ее спиной почувствовал. Это ж надо, прямо как молоденькая: легка на подъем.
Оглянулась и Нина Федоровна. Увидев в нескольких шагах свою соседку, законную супругу Ивана Андреевича, рассмеялась:
– А что я говорила: какая Марья без Ивана?!
– Лучше скажи: какой Иван без Марьи! – сердито произнесла догнавшая их женщина. И тут же, не церемонясь, стала отчитывать мужа:
– Куда это ты без меня намылился? Я ведь тоже в Белово собиралась. Там магазинов больше. Надо кое-что прикупить. А ты, Нин, тоже в Белово? Нет? А чего ж тогда к Ивану привязалась? Он мне сегодня и самой нравится. А ты, Нинок, лишняя.
И, взяв мужа под руку, оттеснила в сторону растерявшуюся Нину Федоровну.
– Верно говорят: муж да жена – одна сатана, – только и сказала та в сердцах, тут же раздумав ехать в соседний город вместе с ними..
Галина БАБАНАКОВА.
Рис. Андрея Горшкова.