Полоса неприкаянности

Защитные лесополосы, созданные повсеместно в середине прошлого века, постарели. Выброшенные волей случая из правового поля, в нынешнем состоянии они превращаются из друзей во врагов. Это может в скором будущем привести к большим проблемам.

Тополь вам на голову

Начиная с 1918 года на территории нынешней Кемеровской области создано 13124 га полезащитных лесных насаждений. К 1990 году сохранилось 9138 га, или 70% от посаженных. А еще через два десятилетия, то есть к 2010 году, эти лесные полосы совершенно утратили свои полезные свойства. Кто может привести их в порядок? А никто. На сегодняшний день лесополосы никому не принадлежат, и никто не может ими распоряжаться. А следовательно, никто не обязан о них заботиться. Фермеры, на полях которых расположены эти неприкаянные полосы насаждений, уже не знают, что и делать.

— Рубки ухода лесополос нужно производить немедленно, — считает Артур Мовсесян, глава крестьянского хозяйства. — Они представляют угрозу – не только потому, что могут упасть и кого-то придавить (хотя и это тоже). Но вдоль них на расстоянии 20-30 метров уже ничего не растет. Зерновые мы на этих участках сеем, но, во-первых, лесополосы всё затеняют, во-вторых, корневая система деревьев влагу забирает. Мы на этих 20-30 метрах с обеих сторон полосы все обрабатываем, затраты несем, а ничего не собираем. Вторая проблема в том, что эти тополя вымахали уже в высоту 20-30 метров, ветки слабые, от любого порыва ветра они отламываются и летят вплоть до середины поля. Комбайн идет – палка залетела – поломка – простой. А мы за эту технику миллионы рублей платим. Понятно, что посадки нужны — снег задерживать, ветровую эрозию предотвращать, но не в таком состоянии, как сейчас. Нам хотя бы кто-то объяснил, чья это собственность и кто за них отвечает. Если это муниципалитет, значит, пусть он заботится. Если нам передадут в собственность, то будем какие-то меры принимать. Например, договариваться с организацией, которая может провести санитарную вырубку. Мы сегодня собственники полей или арендуем их у пайщиков, а к лесопосадке подойти сами-то, честно говоря, боимся. Спилишь эту ветку, а кто там хозяин – непонятно. Никто на себя за них ответственность не берет.

Сколько на сегодняшний день фермер теряет полезной земли из-за гнилого сухостоя, который когда-то был экологическим каркасом, сказать сложно. На каждом поле этих деревьев до нескольких тысяч.

— У меня поля по 3 тысячи га, и на каждые 100 га клетка полностью в лесополосе, – говорит Иван Миронов, глава другого крестьянского хозяйства. – От каждой посадки по 30 метров в обе стороны ничего не растет. Посчитайте, сколько полей мы просто так засеваем. И за землю эту мы платим. В чьей собственности лесополосы, кто должен ими заниматься? Этот вопрос давно назрел. Главное – проредить, в порядок привести, и чтобы польза нам от этого была. А как подойти к ним, как начать с ними работать – не знаем, мы не специалисты. И, чтобы этим заниматься, нужна специальная техника. Это опять дополнительные затраты.

А сколько по осени проблем от грибников! Есть такие – заехал в посадку, грибов нет, он через поле, через посев едет в другую посадку. Все поле исколесят. И ещё поджигают, чтобы грибы лучше было видно. Объяснять – бесполезно. Я сутками там живу, охраняю. Говорят: «Тебе грибов жалко?» Да не грибов мне жалко. Жалко, когда машины едут через поля. Когда траву в посадках поджигают. Мы устали от этого.

Защита от глобального потепления

Почему нельзя всё просто «срубить и распахать»? А потому, что защитные лесные полосы выращиваются вовсе не для красоты: они существенно меняют ветровой режим, относительную влажность воздуха, испаряемость, формирование поверхностного стока и положительно влияют на формирование продуктивных запасов влаги в почве.

Растительный покров не даёт возможности ни ветру, ни воде сносить верхний, наиболее плодородный слой почвы. Так что на сельскохозяйственных землях защитные лесные насаждения выполняют роль своеобразного экологического каркаса.

Работа по восстановлению лесополос – масштабная, долгосрочная и очень затратная. Прежде всего, нужно посмотреть обветшавшие лесополосы и понять, как их восстанавливать, сколько и какой породы деревьев понадобится. Прежде чем саженцы высадить на место, их нужно вырастить в питомниках, а это два-три года. Два года и почву надо готовить под лесополосы, и только потом на нее высаживать. На каждую из них по всем канонам нужно составить проект с подробным описанием всех видов работ. А после посадки более 5 лет необходим уход за саженцами – все это стоит денег.

Первыми в России после долгого перерыва инвентаризацией лесополос занялись наши соседи – Алтайский край. Там эта проблема жизненно важная: почти 70% пахотных земель края находятся в степной зоне, где существуют проблемы водной, ветровой, почвенной эрозии. После инвентаризации алтайские ученые сделали вывод: 50 лет понадобится краю для полного восстановления лесополос. А первые подготовленные посадки саженцев деревьев начнутся в 2014 году.

Но сегодня ученые единогласны: нужна жесткая программа с капиталовложениями в полезащитное лесоразведение. Не сделаем – получим развитие ветровой эрозии на новом уровне.

Кстати, с новыми лесополосами потом можно… торговать квотами на поглощение парниковых газов, выбрасываемых промышленными предприятиями. Участвовать в таком «обмене», согласно Киотскому протоколу, могут леса и лесополосы, посаженные после 1990 года. Суть проекта состоит в выращивании лесополос для решения проблемы глобального потепления климата и предотвращения деградации почв.

Жадность как тормоз

В нашей области в 2009 году уже подходили к этой проблеме. Тогда предложили нестандартный ход – произвести реконструкцию существующих лесных полос. Занималось этим экспериментом предприятие ООО «Таежный», один из самых крупных изготовителей и переработчиков древесины в области. Сейчас оно защитило проект, по которому будет доводить собственную заготовку до 250 тысяч кубометров. И именно низкосортной дровяной древесины, которая в результате своего отпада просто захламляет лес. После переработки она идет в производство ферросилиция, который используется в любом металлургическом производстве. Поставки на предприятия составляют у них примерно 150 тысяч кубометров в год. 50-70 тысяч готовят сами, остальную древесину закупают – у томичей, алтайцев.

— А у нас этого леса тьма, — говорит Дмитрий Рыков, заместитель директора ООО «Таёжный». — Львиная доля по лесному хозяйству с 6 миллионами кубометров – процентов 70 лиственное хозяйство. Береза перестойная, переспелая осина, тополь. Тем самым мы занимаемся, по сути, санитарной рубкой леса от Юрги до Таштагола. Нам в аренду такие площади не нужны. Мы пришли, вырубили гнилой лес, а вместо него пошел молодой.

В общем, в перестойных лесопосадках получалась польза для всех сторон. Конечно, если смотреть по-хозяйски, то лесные полосы нужно выкорчевывать и садить новые. Но это очень затратно. А здесь эффект получился положительный. Тополь, из которого в большинстве случаев и состоят наши полосы, можно «омолодить», если спилить под корень или на высоте двух метров от земли. После такой операции дерево дает поросль. И тополевые посадки получают устойчивость, не ломаются и не валятся при сильных ветрах, лучше задерживают снег и влагу. Так достигается повышение урожайности полей без значительных затрат на создание новых посадок. Кроме этого, при реконструкции полос одна из главных проблем – куда девать порубочные остатки. А «Таежный» тут же утилизирует эту древесину, перерабатывает в щепу, увозит: не остается ни ветки. Эксперимент начал давать неплохие результаты.

Но уже год как предприятие не работает на лесополосах.

— Все дело в правовой неопределенности, — говорит Дмитрий Геннадьевич. – Договор купли-продажи никто не имеет права с нами заключать. Думали мы, думали и заключили соглашение о социальном партнерстве, по которому мы проводим работы по реконструкции и оздоровлению защитных лесных полос. Но тут на нас некоторые фермеры стали подавать жалобы за незаконные рубки. А других документов у нас, кроме соглашения, нет. И начались неприятные ситуации с правовыми органами. Хотя можно ли это назвать рубкой? Незаконная рубка – это нанесение повреждения до степени прекращения роста древесной и кустарниковой растительности. А у нас из каждого пня по нескольку побегов молодых идет. Деревья-то растут. Никакого состава преступления нет. И вы попробуйте продать этот кубометр гнилого тополя – кто у вас его купит? Занимаемся переработкой такой древесины в Кузбассе только мы. Мы хотим работать законно, но непонятно, как это оформить, учитывая правовую ситуацию…

Комментарий

Вячеслав СЕМЕХИН, заместитель начальника департамента лесного комплекса:

— Практическая польза защитного лесоразведения доказана научно: под защитой лесных полос урожай зерновых повышается в среднем на 3-4 ц/га, а овощей и корнеплодов на 50-60 ц/га. На поле, защищенном лесными полосами, скорость ветра снижается на 40-50%, испарение воды – на 20-30%, а влажность воздуха повышается по сравнению с открытой степью на 5-10%. Если рассуждать логически, раз речь идет о деградации сельскохозяйственных угодий, то их состояние должно волновать собственника или арендатора. Но и они не отвечают, поскольку волею законодателя лесополосы оказались вне правового поля. На мой взгляд, собственник или арендатор должен взять на баланс эти полосы, тем более что растут они на землях сельхозназначения. Рассчитываю, что коллеги из департамента сельского хозяйства дадут более адекватный совет, как передать лесополосы крестьянским хозяйствам. Но, как лесовод с многолетним стажем, не остаюсь равнодушным к этой проблеме. Изложу свою точку зрения.

Как быть, если лесные полосы утратили свои полезные свойства из-за старости? Создавать новые? Есть вариант, о котором уже сказано: реконструировать существующие лесные полосы, используя свойства тополя – главной древесной породы, из которой создавали большинство лесополос в области. Еще одно преимущество – низкая стоимость работ по реконструкции, в сравнении со стоимостью посадки новых лесных полос. Есть и другой вариант: извлечь доход из лесополос. Кто мешает заменить старые тополевые посадки новыми, быстрорастущими клонами осины, которые можно своевременно вырубать, перерабатывать, получать прибыль? Или использовать эти площади одновременно в качестве питомника для выращивания крупномерного посадочного материала для озеленения наших городов?

Евгения РАЙНЕШ.

Фото автора.

Беловский-Гурьевский районы.