Вперед, к регрессу?

Нелегкая – потому что дело в дальнейшем коснется денег. Если шахтер получает серьезную травму на производстве, ему назначают так называемые регрессные выплаты – компенсацию по утере трудоспособности. Такие выплаты составляют,  по словам самих горняков, от 10 тысяч рублей в месяц. При этом шахтер больше не будет спускаться в шахту, он может быть занят только на легких работах.

Понять желание горняков получить страховую выплату можно: шахтерская пенсия в России пока относительно невелика, и человек, отработавший под землей десятки лет, считает, что имеет право на большее. Тем более что сумма регрессных денег индексируется. Поэтому  шахтеры рассматривают  регресс как своего рода показатель обеспеченного будущего. И многие из них считают, что медицинские комиссии взяли за правило всячески отказывать шахтерам в начислении регресса, в упор не замечать их профзаболеваний. Именно эта причина и стала поводом для конфликта.

У нескольких десятков пострадавших шахтеров, которые уже выписались из больниц Междуреченска, Новокузнецка и Ленинска-Кузнецкого,  расстройство здоровья признано легким, хотя их травмы были комбинированными (ожоги верхних дыхательных путей, баротравмы, отравление окисью углерода). За причиненный вред здоровью эти люди получили по 250 тысяч рублей (50 тысяч от областной администрации и по 200 тысяч от государства). Но, как оказалось, некоторые рассчитывали на большее. В частности, на регресс. А при легкой степени причинения вреда здоровью он не положен. Поэтому эти шахтеры и не согласились с выводами медицинской экспертной комиссии. Они настаивают, что потерю их трудоспособности надо оценивать, по крайней мере,  как средней степени тяжести.

— Я после аварии стал психически неуравновешенным, у меня появились головокружения, провалы в памяти, беспокоят головные боли, а комиссия делает заключение, что это заболевание у меня было и раньше. А значит, регресс мне не светит! – заявляет 40-летний пострадавший проходчик шахты, которому, по заключению врачей, в дальнейшем противопоказан труд под землей (фамилию его по этическим соображениям называть не будем). – Но я же до этого ежегодно проходил медицинскую комиссию, и ни одна из них не выявила моего заболевания. А теперь меня хотят отправить на инвалидность по общему заболеванию. Так откуда у меня болезни, если комиссия не связывает их со взрывом? Как я без регресса буду жить?

В заключении комиссии указывается, что этот рабочий получил термический ожог 1-й степени, острое отравление окисью углерода легкой степени. После 10 дней нахождения в стационарном отделении центра охраны здоровья шахтеров в Ленинске-Кузнецком он был выписан на амбулаторное лечение. Теперь, по решению областной врачебной комиссии, шахтер направлен для дальнейшего обследования и уточнения профнепригодности в неврологическое отделение областной больницы. У него по результатам МРТ выявлены дискуляторная энцефалопатия большой давности, гипертония и другие заболевания. Возможно, утверждают врачи, взрыв спровоцировал обострение заболевания или его прогрессирование. Но ведь заболевание, хоть и не выявленное, было и раньше… Да и обнаружить его  не так просто — только с помощью магнито-резонансной томографии мозга.

На головные боли жалуются многие из пострадавших. Однако, по их словам, комиссия не принимает во внимание это ухудшение здоровья. Как и ларингиты, острые трахеобронхиты и другие заболевания верхних дыхательных путей, которые пострадавшие шахтеры напрямую связывают с последствиями ожогов и отравлений угарным газом.

Теперь работники «Распадской», претендующие на страховую выплату, пытаются доказать, отстаивая свои права на регресс, что им на производстве нанесен непоправимый вред. И намерены ехать «за правдой» в Москву. Ведь регрессные выплаты, как считают шахтеры, это не подачка с барского стола. Это  очень малая компенсация за утраченное здоровье.

По словам же Ларисы Набиулиной, заместителя главного врача центральной городской больницы Междуреченска, присутствовавшей в качестве секретаря во время работы областной комиссии, пока

говорить о регрессах рано. О них вопрос встанет примерно через год. Сейчас же главная цель для медиков – лечить пострадавших и по возможности вернуть их в работоспособное состояние.

— Люди лечатся, проходят реабилитацию. Мы не исключаем, что им удастся полностью восстановить здоровье. На мой взгляд, здоровье гораздо ценней, чем любые выплаты.

Думать о здоровье, а не о регрессных выплатах советует шахтерам и главный врач МУЗ ЦГБ Междуреченска Виктор Корнев:

— Некоторые шахтеры настаивают на тяжелых травмах. Но по всем критериям их к таким отнести нельзя. Люди судят по чисто субъективным факторам, а комиссия – по объективным. Поэтому идет эмоциональный накал, нажим на врачей, вплоть до оскорблений. Но ведь, чтобы принять решение, комиссия, в которой заняты опытнейшие и лучшие специалисты,  учитывает многие медицинские критерии, работая коллегиально. И это не первая комиссия и  еще не последняя. Не доверяет кто-то этим врачам — есть возможность показаться другим.

— Специалисты области оказывают нам просто бесценную помощь. Благодаря их работе нам удалось признать пострадавшими дополнительно еще восемь человек, которые не обратились за медицинской помощью сразу после аварии, — добавляет Лариса Александровна. – А всего пострадали в легкой или тяжелой степени более 140 шахтеров.

Что касается реакции членов комиссии на возникший конфликт, то в письме за подписью начальника департамента охраны здоровья населения Кемеровской области Валерия Цоя говорится: «Основная цель работы комиссии – уточнить клинические диагнозы у пострадавших, определить объём дополнительной диагностики, лечебных и оздоровительных мероприятий. Освидетельствованы  27 пострадавших, из которых двенадцати рекомендована госпитализация в областные учреждения. Один из шахтеров направлен на МСЭ для определения процента утраты профессиональной трудоспособности (причинение вреда здоровью)… Обвинения членов комиссии в подкупе считаем оскорбительными».