Политэкономика. Когда за «наших» можно не болеть

Цены на 92-й бензин за последнюю неделю медленно, но верно пошли вверх. Везде перешагнув за 22 рубля за литр, кое-где добрались уже до 23 рублей. Памятуя о том, что стоимость бензина в Кузбассе – вопрос, как говорится, подконтрольный властям, удивляться таким дружным действиям владельцев АЗС не стоит. Раз уж подняли цены, значит, держать уже не было никакой возможности.И власти на то согласились.

То есть налицо некая договоренность. Позитивная для автовладельцев при этом. Ведь при росте цен, никто не будет спорить, в Кузбассе самый дешевый бензин в Сибири, если не во всей России. Разного рода договоренности между тем формально – нарушения закона о конкуренции. Что не раз в последний год доказывала Федеральная антимонопольная служба (ФАС), «приговаривая» к штрафам крупнейшие нефтяные компании страны. Попыталась ФАС такую практику распространить и на другой топливный рынок – угольный. Получается пока все не в нашу пользу.

Цена бензина, согласитесь, вопрос уже политический. И все усилия областных властей по сдерживанию цен на АЗС понятны и оправданны. И вряд ли кто-то будет всерьез предъявлять претензии по поводу одновременного подорожания топлива. Тем более, что растет в цене 92-й в пределах, так сказать, нормы. Кстати, даже грозная ФАС, которая заставила самых великих нефтяников России заплатить миллиардные штрафы, всегда пытается добиться одного – сдерживания резкого роста цен. Так что Кузбасс, даже с учетом нескольких антимонопольных дел в отношении крупнейшего поставщика ГСМ в регион, можно считать своеобразным полигоном для всей России. Вот умеют же тут «правильно» договариваться.

Не везде, поправила в конце прошлого года ФАС. Глава ведомства Игорь Артемьев в канун Нового года обвинил несколько угольных компаний, бизнес которых в основном представлен в Кузбассе, в преступлении – в создании картеля. Иначе – в сговоре. Компании СУЭК, «Русский уголь», «Стройсервис» служба обвинила в заключении невыгодных для контрагентов договоров (соглашения ограничивали выбор поставщиков угля и содержали требования о предоплате), действовавших в 2009 году. Как на днях пояснил Игорь Артемьев, эти компании трижды нарушили закон о защите конкуренции – согласованно повысив отпускные цены, разделив территориальные границы рынка между собой и сговорившись на торгах при муниципальных закупках угля. По данным ФАС, выручка, полученная СУЭК, «Русским углем» и «Стройсервисом» от реализации угля по установленным ценам, превысила 100 млн рублей, при этом незаконно полученный в результате ценового сговора доход СУЭК составил более 5 млн рублей. Столь незначительные для денежных оборотов угольщиков суммы закон квалифицирует как «крупные». Но не только поэтому дело, инициированное ФАС, поставило компании перед Новым годом «на уши». Именно на угольщиках служба впервые применила новую практику – расследование антимонопольного дела одновременно с уголовным. Последнее обстоятельство даже превращало разбирательство в детектив. Ведь в качестве доказательств по делу были представлены в виде расшифровки телефонных переговоров менеджеров компании: в рамках оперативно-разыскных мероприятий сотрудников «слушали».

После громких обвинений угольных структур (а в контексте упоминались не только три компании, но и «Кузбассразрезуголь», и «Кузбасская топливная компания») прошло 9 месяцев. «Родилось» за это время несколько новых дел, но уже судебных. Отбилась от претензий ФАС «Кузбасская топливная компания». А СУЭК и «Русский уголь» – в суде оспорили штрафы за нарушение антимонопольного законодательства на 551 млн рублей (485 и 66 млн рублей соответственно). И хотя рассмотрение дел в отношении других компаний, как и расследование уголовного дела, продолжаются (то есть решение ФАС о наличии сговора в силе), пока по факту угольщики не наказаны.

Наложенные ФАС штрафы по размеру беспрецедентны по таким делам на угольном рынке. Выплата таких сумм лишь кажется справедливой платой «зарвавшихся богатеев» (все же мы не прочь порассуждать, от чего не обеднеет крупный бизнес). Штраф накладывают не на владельцев, не лично на богатого дядю, а на компанию. То есть на шахты и разрезы. Следовательно, и на шахтеров тоже. Вполне же может тот самый богатей сказать: «Меня тут оштрафовали, так что не обессудьте, с повышением зарплаты придется подождать да и с удорожанием социальных программ – тоже». Потому судебные победы угольщиков над ФАС – благоприятный расклад для нас, обычных людей. Это как с теми же ценами на бензин. Угрозы новых больших штрафов начинают сдерживать амбиции нефтяников.

Но и у этой «волшебной» палочки в руках закона и власти есть два конца. В бизнесе как в обычной жизни в принципе все строится на договоренностях. Мы каждый день договариваемся с родителями, кто ребенка из детского сада заберет, с мужьями и женами – кто пойдет в магазин, а кто посуду помоет… Без таких «мелочей» порой не построишь не просто счастья, элементарного быта. Так и в бизнесе. Вы думаете, копаются СУЭК и «Кузбассразрезуголь» себе в своих песочницах-разрезах и думают только о своем? Встречаются их руководители только на официальных совещаниях или светских вечеринках? Разговаривают только о погоде? Угольный рынок хотя бы потому, что он стал первым частным в новой России, так существовать в принципе не может. Невозможно здесь без элементарных договоренностей, на уровне «правил игры», как в известной «Монополии»: количество игроков, очередность ходов, запрещенные приемы… В конце концов и объективные обстоятельства для таких договоренностей имеются. ФАС разбиралась с компаниями, работающими на рынке энергетического угля. Энергостанции в России, как правило, «настроены» на конкретные марки угля, котельные и подавно. Это в советское время не было разницы, какой разрез-шахта куда уголь поставляет. При нынешнем хозяйстве все становится рынком сбыта-деньгами-прибылью. И если договариваются о чем-то в таких условиях, «искрит» от этого другой конец палочки. Цены на уголь для коммунальных котельных или электростанций – это тариф на свет и тепло. Для всех. Словом, выбирайте сами, что лучше: угроза сокращений расходов на шахты и разрезы или продолжение роста цен для всех.

Соглашусь, впрочем, что аргументов такой позиции маловато. Никто же не посчитал, во сколько обошелся конкретный картель (для корректности добавлю: картель, по версии ФАС) всем нам. Вот во сколько вылились те же 5 млн рублей дохода СУЭК? Но ведь чей-то доход всегда означает чей-то убыток. Посему «наши» угольщики, думаю, не особо нуждаются в защите от претензий государственного ведомства. Вопрос в том, кто конкретно будет «болеть» за нас.

Татьяна ДУМЕНКО.