Как родился и разбился кузбасский фарфор

К  юбилею «Кузбасса»

7 января 2012 года «Кузбасс» будет отмечать 90-летие со дня выхода первого номера газеты.Говорят, газета живет один день, ведь вчерашних новостей не бывает. И это правда, но не вся. В газетных подшивках «вчерашние» новости оборачиваются летописью края, и каждая строчка становится достоянием истории. Причем весьма ценным, ведь журналист, ее написавший, являлся очевидцем и непосредственным участником событий.В преддверии юбилея перелистаем старые подшивки, вспомним старших товарищей, чьим трудом и талантом креп «Кузбасс». А отправной точкой послужат нам экспонаты Кемеровского областного краеведческого музея — вещественная иллюстрация газетных статей.

В фондах музея хранится стопка непритязательных тарелочек с голубой каемочкой, украшенных дарственной надписью «Газете «Кузбасс» — первая продукция фарфоро-фаянсового завода 4.05.73 г.». Доставил их в редакцию собственный корреспондент по Прокопьевску Геннадий Лебедев, который присутствовал на открытии завода. Из его репортажа «Пошел кузбасский фарфор» область и узнала, что в строй действующих вошло еще одно предприятие легкой промышленности.

…Это событие имеет свою предысторию. Руководство Кемеровской области долго и настойчиво убеждало Москву в необходимости комплексного развития края. Крен в сторону тяжелой, угольной и химической промышленности исключал рабочие места для женщин, ставил область в положение просителя товаров народного потребления. В 1960-1970-е годы всесильный Гос­план наконец-то внял уговорам и началось строительство предприятий легкой промышленности. Причем строили не абы как, с размахом. Из репортажа Г. Лебедева: «Вот что рассказал о заводе главный инженер проекта А. А. Белов: «Это предприятие будет одним из крупнейших. Ни в нашей стране, ни за рубежом не возводили подобных заводов такой мощности – 55 млн. изделий в год».

Гигант довольно быстро встал на ноги, почти два десятилетия его продукция – тарелки, чашки, потом сервизы, сувениры – успешно реализовывалась, правда, по разнарядкам. К рыночным отношениям завод оказался не готов, и его начало лихорадить. К началу 2000 года надежда еще была, и ее озвучил на страницах «Кузбасса» директор Прокопьевского фарфорового завода А. С. Апкарьян. Но дальше дела пошли все хуже, не помогло и акционирование. Громадное неповоротливое производство накапливало долги, работники месяцами не получали зарплату… В итоге прокопьевский фарфор с треском разбился…

Все перипетии завода в той или иной мере освещал «Кузбасс», делая их достоянием общественности…

Привет друзьям

— Прекрасно помню эйфорию, с которой открывали завод, — говорит Геннадий Иванович Лебедев. – Тогда мы и думать не думали, что его жизнь окажется такой короткой. Напротив, предполагали, что он будет давать продукцию не хуже, чем дулевская или, скажем, чешская. Кстати, оборудование поступило из Чехословакии, монтировать его помогали чешские инженеры, с которыми я подружился. Как-то даже предложил им поехать со мной на рыбалку, они с радостью согласились. Но на вокзале к нам подошли два строгих мальчика: «Куда это вы, Геннадий Иванович, наших гостей увозите?» В Шорию, говорю, порыбачим там. «Извинитесь и скажите, что передумали». Чехи все поняли, а мне до сих пор за державу обидно…

— В «Кузбасс» меня сосватал Валентин Иванович Денискин. Тогда в областную газету «с улицы» никого не брали, присматривались к городским, районным газетчикам, давали пару-тройку заданий, а уж потом приглашали в штат. Я после Осинниковского горного техникума работал в городской газете, оттуда и ушел в «Кузбасс» собкором по Прокопьевску, потом по Новокузнецку. Осинники же остались в памяти сердца как город юности. Наверное, поэтому свою первую книжку я написал об этом городе, его людях. Надо сказать, далось это легко – я знал всех, все знали меня.

В 1978 году мне предложили карьерный рост — возглавить газету «Красная Шория». Не хотелось расставаться с «Кузбассом», но желание попробовать себя в новом качестве пересилило. Да и партийная дисциплина тогда была в чести. Словом, десять лет «оттрубил» в Таштаголе. Могу похвастать: когда пришел, тираж газеты едва дотягивал до 8 тысяч экземпляров, а когда уходил, он вырос до 22 тысяч. Наверное, за это достижение мне и дали звание «Заслуженный работник культуры».

Но самое памятное не это. Я влюбился в природу Горной Шории, ее горы, долины, которые исходил вдоль и поперек. Нет, наверное, речки или речушки, где бы я не рыбачил, куда не привозил друзей. Сейчас, когда отметил 80-летие, шустрости поубавилось, в этом году только на десяток дней выбрался в глубинку, чтобы посидеть на бережку с удочкой.

Сейчас к рыбацкому хобби добавилось еще одно – пчеловодство: держу небольшую пасеку в Сарбале, где и живу большую часть года. В Новокузнецк, как говорит жена, приезжаю в гости. А своих гостей принимаю на пасеке, я их угощаю медом, они меня – новостями о сегодняшней жизни.

В пору моей юности говорили: не имей сто рублей, а имей сто друзей. Так что я очень богатый человек — друзей у меня много. И не только из журналистской братии, подружился и по сию пору поддерживаю отношения с героями прошлых моих публикаций. И очень ценю это.

Трудовой стаж закончил в «Кузбассе», опять собкорил в Новокузнецке. А потом творил «на вольных хлебах» — писал книжки к юбилеям предприятий, собирал материалы по истории Горной Шории. Книжки напечатаны, а вот рукопись «Шория» три года лежит в столе главы Таштагола. К своему 80-летию сам себе сделал подарок – издал сборничек «Привет друзьям», который теперь друзьям и раздариваю.

Семья у нас, считай, журналистская. Супруга, Светлана Ивановна Гибнерс, тоже бывшая «кузбассовка», работала собкором по Новокузнецку. Младшая дочь издавала русскоязычную газету в Ирландии, потом или прогорела, или еще что – не говорит, но «завязала» с газетным бизнесом и переехала в Италию: мол, там климат лучше…

За все свои годы я ни разу не пожалел, что стал журналистом. Профессия подарила мне массу впечатлений, незабываемых встреч и главное – друзей, которым я и передаю привет!

После и до собкорства в «Кузбассе» Геннадий Иванович Лебедев был главным редактором таштагольской районной газеты «Красная Шория».