Политэкономика.Спрос на нестандартность

Лень двигает прогресс. Так мы объясняем свои придумки по упрощению домашнего быта – разные сушилки, держалки, даже способы варки супа. Некоторые идут дальше. Открывают мастерскую по производству тех же сушилок или цех по выпуску домашнего кваса. Мы ленимся и за избавление от хлопот платим. Сам же бизнес, по идее, лениться не может. Хотя бы потому, что следить за тем, что именно нам не захочется делать сегодня, тоже труд. Да к тому же непростой. Уж очень это индивидуальное понятие – «лень». Сходство в самом принципе всех новинок-заменителей людских трудозатрат – проще, еще проще именно для меня и уже сегодня. И тут в одну линейку встают и домохозяйка, и угольная компания. Разница лишь в названии. Очередной агрегат для дома мы называем «бытовая техника», для компании – «инновация».

Ярмарку таких инноваций кузбасским угольщикам на этой неделе предложили посетить устроители XIV международной выставки-ярмарки угольных технологий «Экспо-уголь» в Кемерове.

Буквально, конечно, понимать не надо. Угольщики на печи не лежат. Наоборот, заверяют, что по всему миру ездят в поисках лучших решений для добычи и переработки угля. Находят искомое, например, новые системы управления кровлей в мощных лавах (такие системы позволяют предотвращать вспышки метана) за границей. А потом чисто случайно обнаруживают, что такие системы и методы есть у сибирских ученых. Спрашиваешь, зачем столько затрат на поиски, когда вот оно, решение, под самым носом. Внятного ответа не получишь. Посетуют лишь, что ученым надо бы и самим шевелиться. И согласятся, что выставки на угольную тему помогают им найти то, за чем обычно за три моря ездят.

Порядка 55,5 млрд рублей (очередной рекорд) в этом году кузбасские угольщики потратят на покупку повой техники, оборудования, технологий, в том числе для повышения безопасности. Цифра сумашедшая, но раскинутая по всем шахтам и разрезам, а у нас их 116, просто адекватная. А если еще вспомнить, что в нее входят и расходы на строительство новых предприятий (а тут миллиардный счет), то может даже и скромной для кузбасских-то объемов добычи показаться. Впрочем, буду реалисткой. Ни одна отрасль таких денег в свое развитие в Кузбассе не вкладывает. Потому, уж простите за банальность, она – локомотив для тех, кто придумывает и делает то, что облегчает добычу угля. Для ученых и машиностроителей.

С учеными, несмотря на кучу проблем с финансированием новых разработок, все относительно понятно. Медленно, но верно о них в регионе пекутся. Речь не только о льготных кредитах на жилье, губернаторских премиях, грантах молодым ученым. Не первый год в области действует технопарк, который сводит ученых с бизнесом и уже может предъявить первые результаты. Опять же есть идея создания в Кузбассе своего рода научного центра – углеграда. Идея дорогая, оттого кажется сегодня полетом фантазии. Но ведь и технопарк когда-то сном казался…

С машиностроителями история все же посложнее будет. Мы как-то привыкли, что главное направление кузбасского машиностроения – угольное. Забыли совсем, что в начале 1990-х годов ставшая частной угольная отрасль, собственно, и родила бОльшую часть угольного направления в прошлом оборонных предприятий (вспомните хоть Юргинский машзавод с его пушками, где комбайны для угольщиков были пусть и крупными, но всего лишь «товарами народного потребления»). В области появились и построенные с нуля машиностроительные мощности. И как часто бывает в начале истории, многое в этой отрасли было хаотичным. Машиностроителям казалось, что их продукт купят тут же, а угольщики часто и не знали, что рядом завод появился, на котором конвейер заказать можно. Бывало и так, что машзаводы впустую конкурировали друг с другом: выпускали одни и те же ролики для конвейеров или мало чем различающиеся электропускатели. Шли годы, и все вставало на свои места. Одни делали конвейеры, другие – проходческие комплексы, третьи сделали ставку на подземные электростанции, четвертые – на очистную технику…. В отдельные годы отрасль даже показывала самые высокие темпы роста в промышленности региона. Чем опровергала расхожее мнение, что угольщики наши предпочитают импорт. Не буду спорить с тем, кто призовет меня посчитать соотношение отечественной и зарубежной техники на наших шахтах и разрезах, чтобы убедиться в обратном. Все так.

Что там добычные или проходческие комплексы! У нас в угольных забоях иногда даже в иностранной спецодежде работают. Но ведь есть и другие примеры. Рекорды добычи, причем безопасной, в Кузбассе были и есть и на наших комплексах. Конвейеры, скребковая техника, погрузчики, взрывозащищенные двигатели. Товарный знак на них довольно часто российский, и в частности, кузбасский. Наши системы кое-где уже обеспечивают и контроль за этой безопасностью. Совсем неплохо для отрасли, повторю, с не очень давней историей, да еще в стране, где машиностроение принято считать отсталым.

Довелось на днях разговаривать с директором одного молодого кузбасского машзавода. Построено предприятие по-новому, с учетом многих претензий угольщиков к отечественному оборудованию. Конвейеры и очистная техника, которые здесь выпускают, начинены самыми современными немецкими разработками. Сделаны на хорошем оборудовании. Клиентам оказывается первоклассный сервис. Одна характеристика к имиджу предприятия. В прошлом году оно обошло самого крупного мирового производителя горно-шахтного оборудования на конкурсе по выбору подрядчика для модернизации комплекса, который поставил на кузбасскую шахту тот самый мировой лидер. На комплексе уже выдан очередной рекорд. Так что основания верить собеседнику у меня были. Тем более, что говорил он, по сути, про формулу машиностроительного успеха. Главное сегодня, по его мнению, отход от стандартности. Угольщикам, как нам, ленивым домохозяйкам, нужен прогресс. Но не массовый, а такой, что «вмещается именно в нашу кухню». Нет стандартных решений, уверял меня гендиректор, все сегодня становится индивидуальным товаром. Применимым на конкретном месторождении угля, в конкретной лаве. Сможешь сделать такой комплекс, а потом обеспечить ему сервис, заказ будет твой. А если еще и качество твоего оборудования (в том числе параметры безопасности) и сроки изготовления угольщиков устраивают, то за ценой они не постоят. Еще несколько лет назад очередность требований угольных заказчиков была другой. При широте предложений компании смотрели на качество и деньги, не всегда при этом выбирая оправданно дорогое и действительно нужное для новой лавы оборудование.

Такая эволюция угольных предпочтений имеет простое название – потребительский спрос. Сегодня этот спрос, к слову, родил целые новые предприятия. Не чисто угольные, но «замешанные» на топливе, точнее его перевозке. Многолетний бич углепрома – нехватка вагонов – стал для кузбасского бизнеса, у которого просто были деньги, идеей нового производства. Идея эта уже потеснила многие направления кузбасского машиностроения. Если еще два года назад на долю предприятий, выпускающих транспортные средства, приходилось лишь 5% общего машиностроительного производства, то в первом полугодии текущего года уже 27%.

Но вернемся к тем, кто претендует непосредственно на угольные инвестиции. Историй успеха здесь немало, но еще больше проблем. Двух рук не хватит, чтобы загибать пальцы. Высокий износ основных фондов (до 70%), нехватка кадров, инструментов, оборудования. Отсюда единичные примеры выпуска инновационной, той самой востребованной у «ленивых» угольщиков продукции (в среднем доля инноваций составляет 1,5%) и пр., и пр. Но что показывают выставки-ярмарки? Экспонентов и посетителей. Первые в Кемерове сегодня – наука и машиностроители. Вторые – угольщики. Кемерово – не Сочи и не Санкт-Петербург, где на форумах подписываются многомиллиардные контракты. У нас все скучнее и скромнее и даже дольше. На этой неделе на «витрине» форума выставлены технологии по разведке месторождений, очистке сточных вод, контроля за производственным процессом, новые модели светильников, самоспасателей. С другой стороны, компании с деньгами (к слову, согласно обнародованной на днях стратегии развития угольной отрасли региона до 2025 года, потратить угольщики намерены 840 млрд рублей за 15 лет). Расставаться с ним они, как в магазине, не готовы. Но фокус в том, что обычно через полгода-год после таких выставок видишь, как поставляется новая кузбасская техника на шахты, как «вдруг» идею ученых подхватывает угольный генерал. Так что, если уж встречаются продавец и потенциальный покупатель, значит, им это действительно нужно. В наше время больших обещаний такие встречи с отложенным результатом почти как гарантийное письмо.

Татьяна ДУМЕНКО.