Отечественные записки. Остап Бендер как былинный герой
В греческой мифологии есть герой Протей – сын морского бога Посейдона, наделенный способностью принимать облик различных существ. Бендер выступает как истинный Протей, легко меняющий занятия, роли и амплуа, обличья, маски и личины.
Герой русских былин, соответствующий Бендеру – это богатырь Волх Всеславьевич, он же Вольга Буславлевич, оборотень и кудесник шаманского типа, наш вариант Протея. Сюжеты о нем принадлежат к наиболее архаичному слою в русском эпосе, «с преобладанием стихии чудесного, волшебно-колдовского и магического». Колдовские мотивы в образе Бендера возникают регулярно: знаменитый волшебный саквояж; воспоминания о ярмарке в Херсоне, где он выдавал монаха за бородатую женщину; готовность выступить в роли фокусника (в пешем походе после крушения «Антилопы») и даже накормить толпу двумя рыбами и пятью хлебами («Накормить-то я их накормил, но какая была давка»).
Когда былинный Волх появляется на свет, рождение его потрясает природу: гремит гром, дрожит сыра земля, трясется «царство Индейское», колеблется море и т. п. Напомним, что в «Двенадцати стульях» прямо изображается девятибалльное землетрясение в Ялте. А в «Золотом теленке» часты упоминания вулканизма – это экран с Фудзиямой в Арбатовском исполкоме; «вулканическое кольцо общественной деятельности», которым Скумбриевич охватил «Геркулес»; небывалые вулканы и перешейки, от которых спятил некий учитель географии; вулканическая грязь российских проселков и т. д. Упомянем также главу «Подземное царство» (о коммерческих операциях Корейки); адскую контору «Рога и копыта» с адским курьером Паниковским; обстановку шабаша на Черноморской кинофабрике, с козлом, помелом и пением петуха; арию «не счесть алмазов пламенных в лабазах каменных» и т. п.
К 10 годам Волх постигает «хитрости-мудрости»: умение оборачиваться ясным соколом, серым волком, крохотным муравьем и т. п. Про оборотнические таланты Остапа сказано достаточно; о годах его детства и юности почти ничего не известно; отметим все же, что за плечами у него явно имеется гимназическое образование1 и несколько тюремных отсидок. В 12 лет Волх набирает себе дружину. Остап занимается этим в «Золотом теленке», хотя репетиции такой вербовки есть и в первом романе («Союз меча и орала», мобилизация васюкинских шахматистов, попытка занять роль «старшого» в автопробеге Персицкого). Волх упражняется в «хитрости-мудрости», выступая как повелитель природного царства: он бегает по лесам и «бьет звери сохатые», в облике сокола бьет гусей, лебедей, уток. Настоящий противник у Бендера только один: это «золотой теленок» Корейко, но походя он приручает «гадюку семибатюшную» Полесова, «курочку» Грицацуеву, «змея» Мечникова, Балаганова с бараньими кудрями, водителя «Антилопы» Козлевича, целый зверинец геркулесовцев и др. Лишь Воробьянинов умудряется вывернуться из-под влияния Остапа. Но Ипполит Матвеевич – сам своего рода маг, напоминающий пародийного Кощея Бессмертного.
Волх применяет свои «хитрости-мудрости», чтобы завоевать Индейское царство и воцариться в нем. «Индийская тема» в романах о Бендере всплывает неоднократно. Саквояж Остапа содержит арсенал облачения и принадлежностей «брамина-йога»; его капитанская фуражка, сорванная ветром, катится «в сторону Индии»; Остап пытается выяснить смысл жизни у индийского мудреца; поминается «ария индийского гостя» и т. п. Даже голубая мечта Остапа о Рио-де-Жанейро – по сути, мечта об «Индейском царстве». Правда, это не Ост-, а Вест-Индия, но она служит символом того же земного рая.
Еще один былинный сюжет связывает Волха-Вольгу с баснословным пахарем Микулой Селяниновичем. Ни богатырь, ни его дружина не могут поднять его сохи, крестьянская кобыла землепашца обгоняет коня богатыря и т. д. Когда Остап после черноморского фиаско опять берет след и пускается в погоню за Корейкой, «Антилопа» терпит крушение именно в безнадежно сельской местности.
С деревенскими проселками связаны и прямые былинные мотивы в «Золотом теленке». Во-первых, это авторское отступление о вечно непроезжих российских дорогах по пути в Черноморск, с образом «Соловья-разбойника, грубого мужчины в каракулевой шапке». Во-вторых, совещание на перекрестке по пути из Черноморска: («Объявляю конференцию русских богатырей открытой! Налицо имеются: Илья Муромец – Остап Бендер, Добрыня Никитич – Балаганов и Алеша Попович – всеми нами уважаемый Михаил Паниковский»).
Не заслуживает забвения и камень с надписью «владения отставного майора Волк-Лисицкого», который становится для Паниковского надгробным. Здесь скрещиваются не только дороги, но и важные мотивы: оборотничество (ср. западных вервольфов и китайских лис-оборотней) и предсказание судьбы (в сказке камень предвещает смерть, женитьбу или утрату коня2; «Антилопа» терпит крушение невдалеке от места гибели Паниковского; первый вариант «Золотого теленка» кончается женитьбой Остапа на Зосе).
Коренная разница романного и былинного сюжетов в том, что Остап Бендер, в отличие от Волха-Вольги, терпит поражение. На наш взгляд, это связано с тем, что Остап по большей части занимается не своим делом. Дело в том, что в дилогии Ильфа и Петрова так или иначе отражены все задачи исторической алхимии, а они отнюдь не сводились к вульгарному обогащению. «Блюдечко с голубой каемочкой» напоминает чашу Грааля, вариант философского камня. Живая и мертвая вода монтера Мечникова, дистиллированные химикалии Корейко напоминают об универсальном растворителе, о котором мечтали алхимики. Гемоглобин парикмахера «Пьер-и-Константина», кефир Паниковского – средства от всех недугов, варианты алхимической панацеи. В губернском Старгороде явно проступают черты обители бессмертных (граждане здесь родятся и женятся, но нипочем не хотят умирать); в «Золотом теленке» есть вставная новелла про Вечного жида, упоминаются Лига сексуальных реформ, которая способна избавить от старости, а также загадочная Лига времени. Похоже, главная задача Остапа – не богатство и не зачарованное царство, а магическое «пресуществление себя» по алхимическому образцу, хотя сам он об этом задумывается только в финале второго романа.
1Бендер цитирует на память латинские исключения, обладает кое-какими познаниями в немецком и французском и демонстрирует достаточно обширную общую эрудицию.
2Поэт Алексей Цветков называет его «камень-конемор».
Бендер сегодня – это кто?
Безумный полёт фантазии.
Ну, вот Остап Бендер встроен в мифологию.
И даже капли иронии в рассуждениях по сему поводу не улавливается.
Хотя литературный типаж более очевиден — Ласарильо с Тормеса или ЖильБлас. Плутовской роман. Сюжетно оформлен в традиции — похождения персонажа, эпизоды-бусины. Поиски сокровища как джижитель фабулы — тоже традиционный приём.
Можно повыше подняться, к идеологии: плутовской роман был параллелен возвышенному рыцарскому, а история советского ЖильБласа — героическому советскому роману.
Протей, говоришь? Хе-х!