Политэкономика. Дорогие причуды?

Абрамович вместе с другими реальными собственниками компании тогда приезжал в Кузбасс. Все послушал и опять отмолчался. Нет объяснений от него и сегодня, когда пошли слухи, что он ищет покупателей на свою долю в «Распадской».

Оговорюсь сразу: кто и что хочет продать – пока неясно. Возможных вариантов два. Первый – Абрамович, и исключительно свою долю в иностранной компании, которая владеет 40% акций «Распадской». И тут посчитать акции самого известного российского миллиардера довольно сложно. Потому что участие Абрамовича в «Распадской»  не прямое. Акциями угольного предприятия владеет «ЕвразХолдинг», который почти на 40% принадлежит Абрамовичу. Такая матрешка собственности, впрочем, обычно отставляется в сторону, когда речь заходит о «великом и ужасном». Все тут же персонифицируется. И московская пресса уже написала, что «Распадская» может стать очередной продажей российских активов Абрамовича (совсем недавно он продал акции телевизионного Первого канала). Потому вывод, который напрашивается сам собой, – Абрамович, известный своими вызывающими приобретениями за границей,  постепенно выводит деньги из России.

Почему растущий в цене угольный актив сегодня тяготит Абрамовича и «Евраз»? Вопрос хороший, но без ответа. Говорят, что «Евраз», затеяв серьезные изменения в структуре своего бизнеса (предстоящее слияние Западно-Сибирского и Новокузнецкого меткомбинатов – лишь одно из таких изменений), решил сосредоточиться на том, чем владеет полностью, а не частично, как на «Распадской». К Абрамовичу же в голову не залезешь. У богатых  и причуды дорогие.

Есть только два человека в руководстве «Распадской», лично владеющих акциями предприятия: глава управляющей компании Геннадий Козовой и Александр Вагин – председатель совета директоров.

Но это мизер. Еще 40% акций тоже за ними через участие в совместной с «Евразом» (читай, с Абрамовичем) компании. Такой расклад в «Распадской» уже не первый год. И за все это время ни Козовой, ни Вагин не давали повода говорить о том, что они хотят что-то изменить в такой конструкции. Все потому, что «Распадская» – компания публичная, с акциями на бирже. А это, не раз подчеркивал Геннадий Козовой, многое меняет. Здесь уже не важно, 40 у тебя процентов или 50. Контроль инвесторов такой, что каждое слово тут же оценивается, как на битве гладиаторов. Палец вверх – цена за акции растет, тебе – уважение и доверие. Палец вниз – падает тут же все, что было достигнуто. Но и при таком положении вещей формальное (по должности) руководство «Распадской» сумело сохранить полный оперативный контроль в компании. Более того, не логикой «Евраза» как совладельца, а стратегическими задачами самой «Распадской» определялось и определяется ее развитие. А чего еще, собственно, желать руководству и совладельцам любого бизнеса?!

Впрочем, жизнь, хоть и встроенная в крупный бизнес, может преподнести сюрприз. И мы станем свидетелями покупки руководством «Распадской» части акций компании. У богатых, пусть и не таких, как Роман Абрамович, тоже случаются причуды. Однако же посмотрим другие цифры.

На днях руководство «Распадской» раскрыло планы компании на 2011-2015 гг. В немалой степени это программа по восстановлению шахты «Распадская». Уже в этом году к запущенной в декабре прошлого года первой лаве здесь планируется прибавить еще 4.  И с 2,5 млн тонн угля в этом году шахта должна подняться до 6 млн тонн в 2012-м. Одновременно рост добычи угля предусматривается и на других предприятиях «Распадской» – разрезе и двух шахтах – такими темпами, чтобы уже через два года был «перебит» рекордный для компании 2007 год с добычей в 13,6 млн тонн. А в 2015 году намечено добыть 18,5 млн тонн угля. Стоить это будет от 155 до 252 млн долларов год – всего порядка 1 млрд долларов. Теперь сопоставьте эту сумму с возможными затратами на покупку акций, а по сути, ненужного дополнительного контроля. Что бы вы в такой ситуации выбрали?