Когда деньги девать некуда

– Да что же это такое?! Нас обманули, а теперь мы никому не нужны. Столько денег мы отдали – сотни миллионов рублей. И никому дела нет,  – возмущались на прошлой неделе вкладчики некогда гремевшего чуть ли не на всю страну кооператива «Гурьянин» в здании областного арбитражного суда. Хоть вы-то нас выслушайте, – обращались они уже ко мне.
Я выслушала, но по привычке спровоцировала:
– Про новый «МММ» Мавроди слышали? Туда бы отнесли свои деньги после всего, что с нами случилось?
– И понесли бы, процент же хороший…
Другой диалог – между самыми высокопоставленными чиновниками области – услышала на этой неделе:
– Денег кузбассовцев в банках куча – под 100 млрд рублей.
– Это да. Как бы их «пристроить» с толком. На ту же ипотеку…
Две реальности – как два полюса?

Итак, «Гурьянин», а с ним еще «Сибирский альянс» и «Лидер». Эти кооперативы, собиравшие деньги кузбассовцев (и не только) и выдававшие займы, сейчас не действуют. В них «запущены» процедуры банкротства – главное подтверждение неустойчивости подобных структур. Недавно попалось на глаза математическое доказательство невозможности изобретения вечного финансового двигателя. Один финансист показал нереальность долгого существования структур, подобных новому детищу Мавроди – «МММ-2011». Все строится на риске и плате за него. Больше риск = большой процент в случае выигрыша. Участникам затеи Мавроди обещаны баснословные проценты – 240 и 360 в год. Но, уверяет финансист, даже для того чтобы вернуть 100% вложений, нужно пойти на риск, который оценивается в 50%.
Что произойдет с теми, кто решится на нечто большее, предлагаю посмотреть в арбитражном суде. Людям, которые несли деньги в тот же «Гурьянин»  под 25-28%, теперь приходится утешаться, только рассказывая свои истории судьям и журналистам. Утешение для них, прямо скажем, слабое.  Специфика рассмотрения дел о банкротстве такова, что виноватых здесь не называют, а тем более не наказывают, как в уголовном процессе. Последний пример. Вкладчики «Сибирского альянса» обвинили управляющего кооперативом в том, что он слабовато добивается возврата их денег. В подтверждение люди собрали целое досье, чуть ли не с ежедневным описанием «бездействий» управляющего. Да только управляющего суд оставил на месте. Почему? – недоумевали вкладчики, ведь все вроде бы яснее некуда. Сначала их «кинул» директор кооператива, а потом пришел человек, который обязан вернуть им деньги. А результатов нет. Хотя бы «убрать» нужно «неактивного» управляющего, а как максимум – наказать.
Но в том-то и дело, что из закона о банкротстве ни то, ни другое не вытекает. Нет, сменить управляющего, конечно, можно, но для этого нужны либо веские основания (доказано, например, что управляющий похитил последние деньги из кооператива), либо само желание управляющего. Ни того, ни другого в случае с «Сибирским альянсом» не случилось. Вот и вышло (в сознании у вкладчиков), что за их проблемы никто не ответил.
Вкладчиков «Гурьянина» схожая правовая казуистика вообще возмущает. Они в последние два месяца добивались назначения «хорошего» управляющего для своего кооператива. Не получилось. Все по той же причине – закон есть закон. И другого пока никто не придумал.
Спросите, при чем тут тогда чиновники, желающие найти применение деньгам, лежащим на депозитах в кузбасских банках? Отвечаю. Не важно, что хотят этого именно чиновники.  Думают-то они в правильном направлении. Деньги на то и деньги, чтобы не лежать мертвым грузом. В банках – это ведь не сейф – на деньги капают проценты. Очень скромные. На мои, например, 5,7% годовых. И это еще прилично по нынешним временам. Банкиры уверяют, что кузбассовцы, наученные опытом 1990-х, вообще-то выбирают чаще меньший процент, чем быструю прибыль. Пострадавших вкладчиков кооперативов сейчас, по разным оценкам, тысяч 20, а клиентов банков – сотни тысяч. Потярянных в «гурьянинах» денег сотни миллионов, в банки люди отдали десятки миллиардов. Сбережение, а не погоня за прибылью, повторю, изначально сопряженной с потерей, движет большинством. Но деньги везде должны «крутиться». Выданные кредиты из ничего не рождаются. Потому депозиты кузбассовцев чиновники и рассматривают как оживляющий источник для той же ипотеки.
Само-собой, просто так предложить банкам (а они в Кузбассе преимущественно «некузбасского» происхождения) «по-хозяйски» распорядиться деньгами не стоит и пытаться. Даже учитывая, что банкиры вовсе не против прямой зависимости ипотечных кредитов для кузбассовцев от депозитов. Но тут, как и в арбитражном суде, свои законы в кредитовании. Не замечать эти законы, так уж показала жизнь, удается только таким, как бывшие директора кузбасских кооперативов-«погорельцев». Кооператив – не банк, проблем с лицензиями, отчетом перед Центробанком и прочими «формальностями» у них нет. Зато есть искомая властями прямая зависимость привлеченных и выданных денег. К тому же людей в такие  образования силком затягивать не нужно. На предложения высоких процентов всегда найдется своя очередь. Но и во сне не советую вам видеть, как в Кузбассе создают кооператив для того, чтобы собрать деньги на строительство, а потом раздать их на ипотеку. Одно только слово «кооператив» уже давно заставляет чиновников содрогаться.
Что же остается? На этой неделе разговор чиновников, услышанный мною в кулуарах, стал официальной позицией. Первый замгубернатора Валентин Мазикин, разбирая на заседании коллегии обладминистрации строительные проблемы региона, заявил, что власти намерены искать механизм привлечения денег населения в строительство. Стимулировать стройку может одно, считают в обладминистрации: спрос на жилье. С кризисных 2008-2009 гг. он сейчас растет. Но недостаточно быстро. При этом деньги у людей есть. Вместе с банкирами, пообещал Валентин Мазикин, власти будут искать способ направить их туда, куда нужно. Поиски, видимо, будут не быстрыми. Специально под Кузбасс законы функционирования банков никто менять не станет. Остается, видимо, одно. Придумать альтернативу тем же «гурьянинам». Но только без пирамидной финансовой схемы, без высоких процентов. Но с привлекательными условиями возврата. Чтобы было куда людям деньги нести, когда «положить» их, кроме как в банки, почти некуда.