В статусе особенных и вечных квартирантов?!

Под сердцем своей мамы – Надежды Оборовской – Ванюша лежал всего лишь шесть месяцев. А потом родился с весом 1 кг 100 г.

Понятно, что через несколько дней домой маму с сыночком не выписали. Выхаживали младенца. В свои два месяца Ванюша весил уже 2600 г. Рост – 48 см.

Однако, при выписке вместе с этими обнадёживающими показателями был поставлен и неутешительный диагноз: резидуальная энцефалопатия смешанного генеза.

От радости до печали

У Андрея Оборовского Ванечка третий сын. Двое старших от первого брака. Как говорит Андрей, с сыновьями он не расходился. Это с их матерью не сложилось, не получилось счастья в личной жизни. А с сыновьями, уже взрослыми, он не прерывает отцовских отношений.

С Надеждой Андрей познакомился, когда уже был разведённым. Так что соперницей и разлучницей Надя не была. Стала любимой женой.

Понятно, что супруги мечтали о ребёнке. Но первая и вторая беременности Надежды закончились неудачно. Надеялись, что уж в третий-то раз непременно повезёт. Надежда выполняла все назначения врачей. Хотя сами они обнадёживающих прогнозов не давали.

Дело в том, что Надежда – инвалид. Признаться, я не люблю этого слова. Обычно заменяю его на другое – особенные. Так вот, Надежда особо особенная: у неё I группа инвалидности. Потому пришлось рассчитаться с работы. Хотя с деньгами в семье было, конечно, не густо. Приходилось платить за жильё, которое сняли. Но когда родился Ванюша, то стали жить с мамой Надежды. А там домик такой маленький, что пословица «В тесноте, да не в обиде» явно была не по адресу. А ещё надо учесть тяжёлое заболевание Надежды, плюс букет болезней маленького Вани. Он отставал от своих сверстников в развитии. Не сделал первых шагов, как другие малыши. Не сказал: «Мама!», «Дай!», «На!» – в общем, своих первых слов, как было положено в его возрасте. Конечно, это не могло не волновать родителей. Андрей всё время посвящал жене и сыну. И ему пришлось оставить свою работу. Стал получать пособие по уходу за тяжело больным человеком, то есть за своей женой.

Она, Надежда, как человек со статусом особенной стояла в очереди на получение жилья. Внеочередного, конечно. Но очередь всё-таки была. Она растянулась на годы. Пришлось Оборовским обратиться в прокуратуру своего Промышленовского района.

Без новоселья на улице ДОС

А уже сотрудники прокуратуры вышли в суд с иском о предоставлении Надежде внеочередного жилья. Основанием послужила и адресная проверка бытовых условий особенной семьи, а ещё постановление Правительства РФ от 16.06.2006. Согласно ему, состояние Надежды входит в перечень тяжёлых форм хронических заболеваний, при которых невозможно совместное проживание с иными гражданами в одной квартире. Напомню, что поселились Оборовские в домике родственников Надежды. Они, в отличие от мужа и сына, относятся к категории иных.

Суд удовлетворил иск и требование прокураторы, обязав администрацию Промышленновского района предоставить отдельное жильё Надежде Оборовской. В решении чёрным по белому было сказано, что жилое помещение должно отвечать санитарным и техническим нормам и квадратным метрам с учётом на троих – самой Надежды, её мужа и сына Вани.

Суд состоялся в 2014 году, а в 2015-м решение суда было наконец-то исполнено. Назвали адрес квартиры, предоставленной Надежде Оборовской по договору социального найма. Правда, дом с заветной квартирой не в самой Промышленной, а в посёлке Плотниково. Но это в пределах района.

Когда Андрей с Надеждой приехали уже в свою квартиру, то радость поугасла. Мало сказать, что однокомнатная квартира на улице ДОС была убитой. Она была просто-напросто непригодна для жилья. И потому новоселье на улице ДОС отложили. Кстати, ДОС – дом офицерского состава. Раньше здесь была воинская часть. Вот и построили несколько домов для служащих. Как сказали Оборовским, в последнее время здесь жила не очень-то хорошая хозяйка с детьми. Она и довела квартиру до нежилого состояния.

– Мы вам поможем с ремонтом, – пообещали в районной администрации.

Время шло, помощи с ремонтом не было. Но на неё Оборовские всё-таки надеялись. Именно поэтому решили приватизировать квартиру на улице ДОС. Квартира муниципальная и квартира в собственности – это ведь не одно и то же.

То-то и оно. Уже сам собственник должен устранять все недостатки в своей квартире. Или сам, или пригласив мастеров. За деньги, конечно. А от прежнего состава администрации, выполнившей решение суда и обещавшей помочь Оборовским с ремонтом, почти никого не осталось.

Сам Андрей пробовал что-то исправить, но то времени не хватало, то денег. Были дни, недели, да что там, месяцы, когда нельзя было отлучаться Андрею от больных жены и сына не то что на часы, но даже на минуты.

А сынок по-прежнему отставал и отставал в развитии. Надо было что-то делать. Нельзя же мириться с приговором врачей. А тут ещё ДЦП (детский церебральный паралич) добавился в букет Ванюшиных болезней.

Везде неместные

Услышал Андрей, что в Кемерове есть специализированный детский сад для таких детей, как Ванюша. Позвонил знакомому кемеровчанину.

– Помоги найти квартиру близ этого детсада.

Знакомый помог. Так семья Оборовских стала квартиросъёмщицей. Квартира трёхкомнатная, в хорошем месте. Тот садик действительно рядом. Но только Ванюшу туда так и не водили. Зато устроили в специализированную школу-интернат. Тоже для особенных детей. Сейчас девятилетний Иван – ученик первого класса. Он научился многому. И не просто ходит, а пытается бегать. Любимое место дома – на подоконнике. Ляжет на него и смотрит, смотрит в окно.

Но сейчас и в комнатах много интересного. Нарядили квартиру к Новому году, превратив в сказку. Улыбается Ванюша. Опять же, чтобы уютно было в квартире, купили мягкую мебель, «стенку». Стал собирать её Андрей, а тут звонок от хозяйки.

– Я решила продавать квартиру. Хотите – покупайте, или ищите другую.

Так и осталась «стенка» несобранной.

К квартирантам Оборовским хозяйка претензий не имеет. Квартира в идеальном порядке. И за аренду рассчитываются ежемесячно. А плата вместе с коммунальными расходами не такая уж маленькая: от 18 до 20 тысяч рублей ежемесячно. Бюджет Оборовских только из пенсий. А это 49 тысяч рублей. Экономят на всём. Но только не на сыне, конечно. Ведь ради него и живут в Кемерове. В их-то посёлке нет коррекционной школы. И центра «Фламинго» тоже нет. И в нем Ванечка во многом преуспел.

Но там, в Плотникове, есть своя квартира. За нее накопились долги. Уже приставы напоминали, что долг за коммунальные услуги составляет более 32 000 рублей.

– А вы пользуетесь льготами? – спрашиваю. – Вашей семье они положены. При начислении той же квартплаты.

– Нет, мы ничего не оформляли, – говорит Андрей.

Удивительно, но факт.

– А в очередь на улучшение жилья вы встали? – ещё один вопрос.

– Нет, заявления не писали. Но в поселковом совете знают, что наша квартира убитая.

Но слова-то, как говорится, к делу не пришьёшь. А устно Андрей в прокуратуру вновь обращался. Оттуда, по его словам, позвонили в Плотниково. Услышали, что квартира Оборовских в плачевном состоянии. Но свободного жилья нет. Да и в собственности ведь квартира.

– Наверное, надо начинать там делать ремонт. Может, удастся обменять или продать, – рассуждает Андрей.

О том, чтобы переехать туда на постоянное место жительства, не говорит. Нет такого желания прежде всего из-за Вани. Без занятий со специалистами, без реабилитации все многолетние усилия могу сойти на нет. А встать на внеочередное получение жилья в Кемерове нет возможности.

– Для этого вы должны иметь хотя бы временную прописку. То есть регистрацию, – объяснили Андрею.

О регистрации семьи Оборовских в Плотникове, кажется, начали забывать и в Промышленном районе. Не одаривали Ванюшу даже новогодними подарками. Пришлось Андрею напомнить. И подарок в прошлом году был.

А будет ли в этом? Конечно, без угощения Ваня не останется. Вон и сейчас сколько вкусняшек на столе. Угощается Ваня, улыбаясь мультяшкам. А когда они закончились, взобрался на подоконник, улёгся на нём и стал смотреть в окно. А с потолков чужой трёхкомнатной квартиры свисали искусственные звёзды. Но на них-то не загадаешь заветное желание…