Кто подаст лапу помощи?

COVID-19, этот новый враг, призывает сегодня к дисциплине и ответственности всех и каждого – от отдельно взятой семьи до государства в целом. Однако, кроме явных последствий атаки нового вируса, с которыми мы ежедневно имеем дело, возникают и будут еще возникать неявные, но не менее значимые. Одно из них – затухание благотворительной деятельности. На грани закрытия сегодня оказался самый крупный в области приют для бездомных животных «Верный».

Невольные жертвы человеческих ошибок

Пёс по кличке Верный встречает посетителей во дворе приюта возле своей конуры. Симпатяга оказался здесь благодаря неравнодушию пожарных, прибывших на тушение частного дома. Они сообщили о брошенной собаке в приют. Когда сотрудники приехали забрать пса, отыскали будку. Заколоченную. Кто-то – может, «добрые» соседи – загнал Верного в нее и забил вход гвоздями, оставив животное погибать. Кличку ему дали уже в приюте. За то, что не бросил дом, несмотря на предательство хозяина.

Сегодня он – один из трехсот четвероногих обитателей временного пристанища. Каждая история как ножом по сердцу. Старый фокстерьер Егорка здесь с весны, он плохо видит и периодически теряет ориентацию в пространстве. Жуля попала в приют четыре года назад после ДТП. Ей пришлось ампутировать одну лапу. Муху хозяин бросил, потому что пришлось переселяться. Джесси подкинули в чужой подъезд с ошейником, поводком и… ветпаспортом.

Кошки хотят обрести дом. Фото Надежды Бойковой.

Кошачьи судьбы тоже непросты. В приюте есть усатые с почечной недостаточностью, пожизненно вынужденные питаться специальными кормами, иначе не выжить. А кошке Клипсе повезло еще меньше. Опухоль ей удалили, но метастазы остались. Отдавать в дом такую кису не решаются, так что Клипса обречена доживать свой век в «Верном».

Приют как автономную некоммерческую организацию в Кемерове открыла восемь лет назад группа энтузиастов. Сегодня, по признанию руководителя Татьяны Медведевой, впервые со дня создания он находится в ситуации, когда может прекратить существование.

– Совершенно не поступают пожертвования, – говорит Татьяна. – Связываем это с пандемией. Мы всегда сильно экономили, долги у нас были всегда и по электроэнергии, и в клинике, но мы потихоньку при помощи неравнодушных граждан их гасили. Начиная с весны пожертвования стали снижаться и практически свелись к нулю.

Вкладывая лишь собственные средства, учредители приюта не могут содержать это хозяйство площадью 3,5 тысячи квадратных метров, на котором обитает 300 голодных ртов. Статей расходов уж больно много. Вот для примера лишь некоторые цифры.

В летнее время в сутки на прокорм одних лишь собак уходит 60 килограмм сухого корма стоимостью шесть тысяч рублей. Несложно посчитать, что в месяц эта сумма составит 180 тысяч. За сентябрь пришел счет за свет – 15,5 тысячи. Расходов требуют постоянные ремонты в помещении, карантинах, вольерах для собак. Не говоря уже о дорогостоящем лечении больных животных. Скажем, сложная, многоэтапная операция для пса может внепланово увеличить смету еще на 150 тысяч рублей.

– Если худо-бедно деньгами на лечение и кормление животных помогают, то все посты о ремонте и оплате труда наемных работников, как правило, проходят мимо, – отмечает руководитель приюта.

Словом, спасение бездомных жизней обходится недешево. Усугубляет ситуацию то, что на место пристроенных животных всегда поступают новые. «Верный» не может отказать в приеме четвероногим, пострадавшим в автоавариях и других тяжелых обстоятельствах.

Пес Верный встречает у входа в приют. Фото Надежды Бойковой.

Усыпить нельзя отпустить

Приют был изначально построен на 60 кошек и 80 собак. Сегодня здесь живет по 150 тех и других хвостатых. Если сбудутся худшие ожидания и организация закроется, всех их, стерилизованных и привитых, придется выпустить на улицу. Чем это чревато? Татьяна Медведева отмечает, что далеко не всех можно отправить в естественную среду. Это и больные, и инвалиды, и агрессивные псы, а также те животные, которые были взяты с территорий школ и садиков.

Но это лишь верхушка айсберга. Проблема гораздо глубже. Возьмем для примера одних собак.

– Кастрировать их и выбросить на улицу, где их никто не собирается кормить, – глупейшая с биологической точки зрения вещь, – уверен заведующий кафедрой зоологии и экологии, профессор Кемеровского государственного университета Николай Скалон. – Если собака полноценная, она занимает свое место в иерархии. А у кастрированных статус резко снижается, и они превращаются в париев – самых угнетаемых особей стаи. Они будут побираться возле рынков, магазинов, выпрашивать еду.

По мнению ученого-зоолога, корень зла лежит в принятых в 2020 году изменениях в федеральный закон № 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными». Согласно новым нормам, запрещено умерщвлять отловленных на улицах животных. Обязательными стали стерилизация, чипирование и выпуск обратно в то место, откуда взяли.

В течение последних 10-15 лет проблемы бездомных собак в Кемерове не существовало. Ведь у службы отлова было право элиминировать, то есть усыпить, пса. По официальным данным, в областной столице ежегодно вылавливали 5500-6000 собак. Из города их удаляли. На следующий год появлялись новые шесть тысяч. Система работала. Методы кому-то могут показаться негуманными. Однако Николай Скалон подчеркивает, что истинная псевдогуманность – это выпуск на улицу после кастрации. Где искать золотую середину?

– Надо, чтобы по всей стране законодатели на местах осмыслили эту проблему и обратились в Госдуму с целью переработать закон, – говорит Николай Васильевич. – Вот мой прогноз: в течение нескольких лет количество собак будет нарастать, число нападений на людей – увеличиваться. Возникнут вспышки бешенства. Тогда все общество возмутится, зоозащитников сметут. Федеральные законодатели задумаются. Пройдет еще год-два, закон изменят и вернутся к тому, что было. В целом этот процесс займет лет 10, если начнутся вспышки бешенства или где-то покусают детей. Иначе процесс может занять и 15 лет.

 

Татьяна Медведева и Клипса. Фото Надежды Бойковой.

По мнению депутатов, для регулирования численности бездомных животных закон нуждается в усовершенствовании.

– Он достаточно финансово ёмкий, – отмечает заместитель председателя Парламента Кузбасса Юрий Скворцов. – Средства областного бюджета, запланированные на 2020 год для его реализации, это мизерная часть от необходимого. На мой взгляд, должен состояться откровенный, честный, без эмоций разговор с защитниками животных, чтобы, возможно, не отменять, а ввести поэтапное применение данного закона.

Получается замкнутый круг. Закон запрещает усыплять бродячих животных. Выпущенные после кастрации на улицу, они теряют статус среди сородичей и вынуждены сбиваться в стаи, просить еду у людей. Реакция населения будет неоднозначной, человек может и ударить, вызывая в собаке агрессию. Ответные нападения – в первую очередь, на детей – не заставят себя ждать, и разгневанные отцы возьмутся за ружья или, того хуже, начнут разбрасывать отраву, не дождавшись решения проблемы от властей. Приюты могли бы помочь, вот только на одних пожертвованиях далеко не уедешь.

– Нужно создавать предприятие, которое должен содержать муниципалитет, – считает профессор Николай Скалон. – Оплачивать ставки сотрудников, ветеринара и покупать корма.

В мэрию «Верный» писал неоднократно, и градоначальник Илья Середюк четыре года назад обещал приехать в приют лично. Пока что он так и не доехал.

Конечно, остается еще и бизнес. Татьяна Медведева вместе с единомышленниками не раз обращалась за помощью к коммерческим структурам. В ответ приходили отказы со ссылкой на то, что они уже помогают детским домам и инвалидам. И что им не до животных.

Бетти страдает эпилепсией. Четвероногие в ожидании хозяев. Фото Надежды Бойковой.

В ответе за тех, кого приручили

Известный афоризм «Уровень цивилизованности общества определяется отношением к детям, старикам и животным» говорит сам за себя. Все зоозащитники сходятся во мнении, что меру ответственности должен соблюдать каждый человек, будь то нерадивый заводчик или тот, кто взял котенка или щенка в дом, а потом, не справившись, попросту выбросил. Идти в приют и требовать, не давая ничего взамен, позиция откровенно инфантильная и потребительская.

80% звонков, поступающих в благотворительный фонд помощи животным «За зверушек», – это попытка пристроить собственное домашнее животное. Когда такие владельцы слышат отказ, они пытаются обвинить приют, хотя стоило бы начать с себя, считает его директор Оксана Воронцова:

– Бездомные животные были, есть и будут, пока нет законов для людей. Сегодня юридически невозможно доказать то, что это животное ваше. Оно приравнено к вещи. Вот когда домашние животные встанут на учет и будут закреплены юридически за своими хозяевами, тогда проблема будет решена. Выбросил кто-то животное, его отловили, информацию по чипу считали, выписали штраф хозяину, казну тем самым пополнили. За счет этой казны в других странах содержатся приюты.

И приют «Верный», и фонд «За зверушек», и другие подобные организации переполнены. Горе-владельцы по-прежнему не научились отвечать за тех, кого приручили, по-прежнему не осознали необходимости стерилизации своих питомцев и по-прежнему считают, что за их ошибки ответит кто-то другой. Увы, чудес не бывает, и если самое крупное пристанище четвероногих бродяжек сегодня распустит своих подопечных и закроется, проблема станет еще острее. Некуда будет нести сбитых на дороге или изувеченных животных, страдающих серьезными заболеваниями вроде эпилепсии, как у собаки Бетти, или онкологией, как у кошки Клипсы. Никто не протянет руку помощи. Так, может, стоит повзрослеть и научиться помогать первыми?

Варка каши для собак занимает полдня. Фото Надежды Бойковой.