Открытая книга

Рождественское студенческое гадание с … учебником педагогики сбылось с удивительной точностью…

… Этот рассказ или педагогический опыт, когда-нибудь, возможно, станут книгой. Ее напишет мама 22 детей Наталья Панченко из Таштагола… И там будет всё прожитое, понятое:  и труд, и подвиг, и любовь, и чудо, и трудности воспитания (большинство ребят семьи – приемные), и  как «открылся», наконец, маме, папе даже самый «закрытый» ребенок…, и когда большая сборная и такая разная, но с годами – всё срастающаяся – семья стала, наконец, Семьей.

А пока интервью 50-летней Натальи  – нашей газете, и оно дано в редкий час тишины, перед приходом детей из школы. В гостиной  лишь мы с мамой да дочка-дошколенок, «кнОпишная» (и малышка угощает нас мамиными и своими постряпанными блинами, и краснеет от похвалы, убегает играть).

И монолог мамы потрясает выстраданным, всеобнимающим, истинным материнским счастьем.

И подарок маме, рисунок с иконы, сделанный одним из самых трудных (в прошлом) мальчиков, пришпиленный у родительской кровати много лет назад, —  это тоже монолог, от приемных детей — родителям — признание: «… сколько вы с нами перенесли…» Ведь у Божией матери (всматриваюсь и чувствую детский замысел)  – немножечко мамин, Наташин, взгляд!

… А началась эта огромная по судьбам, драматическая, с хэппи-эндом история 30 лет назад. Под стук колес поезда, под мысли о будущем  тогда еще студентки Наташи в январе 1990-го…

Рождество. Колея судьбы…

… Они вынырнули из рождественской ночи, горы, неровно срезанные, с нависшими скалами, со сказочными снежными шапками, неожиданно.

…Они возникли в сплошной тьме в свете фар локомотива и отблеске «бегущих» окошек и напомнили. Пошла родная земля, но до Таштагола еще ехать и ехать. И основной народ в плацкартных отсеках, сев раньше, уже под одеялами спал.

И Наташа, сдавшая сессию в новокузнецком педучилище, ехавшая домой, захваченная радостью, что Рождество (!), но вагонная дисциплина, надо лечь потише, побыстрее, придумала, как можно успеть всё. И никому не помешать, и не пропустить (как оказалось, единственное в её жизни. – Авт.) …рождественское гадание.

– На бумажках написала имена парней, положила не под подушку, как принято, а … в учебник «Педагогика», убрала в сумку, – вспоминает Наталья.

Решила: учебник откроет и имя суженого, которое по судьбе должно выпасть, прочитает, в Таштаголе. А пришел поезд, Наташа выложила дома учебник (экзамен же сдан)  на книжную полку…

Открыла ли она его? Узнала ли имя будущего мужа? Расскажем об этом  позже.

… А тогда – прошло полгода, в середине лета Наташу с дискотеки попросил разрешения проводить незнакомый парень, представился: «Женя». И пошел рядом – с поручением от своего друга, и сказал, что другу Наташа очень нравится. Но сердце девушки на это промолчало.

И они с Женей шли и говорили, говорили обо всем…

– Женя, позже, признался: «Ты меня тогда чем задела – такая чистая, доверчивая, внимательная…» А мне понравилось, с какой любовью говорил он о своей семье и как был самокритичен, – говорит Наталья. —  … И мы шли, и была полная луна, и в ее волшебном свете мы поцеловались… Это было неожиданно для обоих, …как толчок внутри. Как будто посланная с неба звезда пролетела меж нами, ведь говорят же: «Свыше дается муж…» И уже осенью, 13 октября 1990-го, мы с Женей  сыграли свадьбу. А нынче  отметили 30-летие свадьбы!

В 1990-м. Свадьба Натальи и Евгения Панченко. Фото из архива семьи.

Они были молоды, счастливы и мечтали о детях. Фото из архива семьи.

«Я вернусь!»

И, конечно, в 1990-м Наташа и Женя и представить себе не могли, что у них будет 22 ребенка.

– Муж, правда, хотел много детей. Но я думала, что любви во мне хватит на двух…

И у них родились Лена и Данилка.

– А исполнилось дочке 9, и мы ее уже подняли (с ДЦП), и все было хорошо, как вдруг пришла беда. У 7-летнего Данилки врачи нашли опухоль мозга, сын умер… – в глазах Натальи – слезы, …боль и тоска по сыну с родителями навсегда. – И я думала: от горя сойду с ума. И муж от горя не мог найти себе места. Нас спас тогда… он, Данил.

… Чудо произошло, когда папа, идя с работы, пришел на могилу сына в который раз и … увидел  Данилку, как живого. И сын сказал: «Я вернусь…» И мама с папой с этим знанием выдержали горе, и жизнь, остановившаяся,  пошла потихонечку дальше, и у них родились Стас, Софья…

Но родители чувствовали: будут важные события еще…

И снова был внутри …толчок, и Наташа позвала мужа …в интернат. И они, Наталье было тогда 36, мужу – 34, в 2006-м взяли в семью двух сирот, 8 и 7 лет… А через несколько лет – еще сирот, и через годы еще… Итак, все их дети (родные, 15 приемных, 3 усыновленных), семьи Панченко: Лена, Данил, Стас, Софья, Паша, Игорь, Эдуард, Виктория, три Сергея, две Тани, Андрей, Мария, Екатерина, Карина, Алина, Даша, Ангелина, Саша, Степа… И детям уже – от 7 до 29, и старшие давно самостоятельны, средние и младшие – студенты, школьники.

– А вернулся сын к нам в том, что… дом наполнился многими детскими голосами… Мне, слыша их, плакать хотелось от радости… – признается Наталья. – Думаю, благодаря ему у нас появилось столько детей. Лучше же бороться за детей (взятые дети были многие трудными), чем терять.

И теперь у Натальи с мужем – два внука, четыре внучки. И черты умершего сына она видит в маленьком внуке Данииле.

Дополнение к «Педагогике»

Слово «Мама». «Поначалу мы, взяв приемных детей (одними из первых в Таштагольском районе. – Авт.), шли, казалось, в никуда, не у кого было о педагогике приемной семьи спросить… — рассказывает дальше Наталья. — И когда я читала, что в такой-то ситуации нужно сделать так то, например, не обращать внимания, то были сомнения… И мы шли, набирая сами опыта и ошибок… Однажды мне позвонили из интерната, рассказали про 17-летнего мальчишку. А нам еще на форуме приемных семей говорили, что у детей, которые в интернате росли, но за годы их так никто в семью и не взял, такое по жизни отчаяние, и протест… И я приехала к нему, говорю: «У меня есть  сын Стас…» — «Тот, который на мотоцикле на одном колесе ездит?» — «Да. Поехали в гости?» Побывал он у нас, стеснялся. Потом в интернате поделился: «Мне было очень тяжело – все «мамкают», а для меня это слово ненавистно».  «Хорошо, что рассказали», — поблагодарила интернат. И в нашу вторую встречу с мальчишкой поделилась с ним своим: «Когда мы взяли из интерната первых детей, один ребенок слово «мама» по сто раз в день говорил, и мне было не по себе…, но муж сказал: «Потерпи, пусть насладится, так бывает…» И для тебя когда-нибудь отношение к слову «Мама» переменится. Ненависть к этому слову ведь неправильна…» И прошло время, и этот мальчишка, став членом нашей семьи, подошел ко мне в Новый год: «Можно, я мамой буду тебя называть?» — «Хорошо». И с тех пор он: «Знаешь, мамуль…»

Неподдающийся ребенок.  «Одному ребенку ничего не было нужно, не нужна семья… Какой только ключ к нему ни подбирала. Позвала его съездить в Новокузнецк, сказала: «Хочу, чтобы ты занялся баскетболом, поедем все тебе для занятий покупать». Пока ехали – звонки, поздравления, был мой день рождения. Я на звонки отвечаю — он слушает, думает… А приехали, купили всё, вижу: рад. И потом он начал понемногу меняться… А другой ребенок однажды в запале убежал в лес, мы его искали, нашли…, и это он потом через несколько дней икону нарисовал, мне подарил… А еще один мальчишка завоевывал внимание всем, чем можно, поджигал игрушки дома – это было лишь самое малое…Намучились мы с ним. Но однажды поехали на «уазике», далеко по тайге, на речку, там рядом у нас сейчас покос, мы большое хозяйство держим, а у родственников там рядом огород. И наша машина застряла в болоте. И было страшно: тайга, медведи. Муж сказал, что пойдет с детьми за помощью, за техникой. А у меня давление поднялось. Муж спросил детей: «Кто с мамой останется?» И именно этот мальчишка, с которым мною столько пережито, вдруг сказал: «Я». И как я была поражена, пока мы с ним вдвоем в болоте возвращения наших ждали, и как он от меня веткой комаров отгонял и поминутно спрашивал, оберегал: «Мам, тебе плохо или лучше?» И тогда я поняла, что это окончательно «наш» ребенок, и поняла, что мне раньше просто не хватало опыта,  что таких гиперактивных детей я раньше не знала. И поняла: теперь мы справимся…»

Смогут ли родители полюбить приемных детей. «Любви к чужим детям сначала не было, точнее была, но пустой. Я много молилась, когда возникали с детьми конфликты, просила: «Господи, убери у меня обиду». Потому что они, конфликтующие, столько творили, каждый божий день… А прошло время — и я полюбила. Я так благодарила Бога за это, даже не представляете… Но любовь к детям дается не просто так, ее надо заслужить, заработать… И мы через такие муки прошли, но выстояли, и всё пришло… Да, это труд, и большой, быть приемными родителями. И столько здоровья в него вложено. И ты детям отдаешь все, что имеешь. И должна быть вера в лучшее, она не должна покидать нас, родителей, никогда… И без любви ты не получишь результата. И ты – 24 часа в сутки – с детьми, и ты всю жизнь будешь им помогать, даже когда они вырастут… И это в конце концов не работа – быть мамой, папой, а жизнь… И я такая счастливая мама, столько детской любви вокруг, столько счастливых лиц…»

Смогут ли приемные дети полюбить нас. «…Дети подросли и, к 8 марта, видя, что папа в этот день всегда дарит мне цветы, стали подключаться и дарить подарки, сделанные своими руками… Но пришел год, когда трудности с деньгами были большие, и дети, предвидя, что цветов не будет, сделали сюрприз. Двое наших мальчишек две недели тайно копали в сугробах траншею – от дома до речки, с полкилометра. Это чтобы мама и папа прошли 8 марта по ней на романтическое свидание…»

«У нас 15 приемных и трое усыновленных детей. Усыновили тех, кому усыновление уже не могло помешать получить им положенное жилье… И вот мы – в учреждении, заняты документами на усыновление, и вдруг звонит наш первый приемный сын, уже взрослый, Павел. Говорит: «Мам, скажи свой размер обуви». Удивилась: «Зачем?» — «Хочу тебе купить, подарить коньки, чтобы ты с нами каталась». Настолько стыдно стало: усыновляем маленьких, и они еще недолго с нами, а вот кого первым, по праву, должны мы были усыновить…»

Трудный возраст приемной семьи. «Наступил подростковый возраст первых детей, было трудно, я помнила по психологии, в 14-15 они еще не большие, но уже и не маленькие. Нужно ставить себя на их место, нужно подождать, но главное: что бы ни произошло, что бы ни натворил, но ребенок должен знать, что дома любим, что дома его всегда ждут… И наступил момент, когда проблем со старшими накопилось через край и пришло отчаяние. Я поняла, что уже сама не справляюсь, и стала больше молиться. И раз утром, после «Отче наш», в голову сами стали приходить слова: «Господи, благослови меня, грешную, мужа грешного и всех наших грешных чад, как ты считаешь нужным, пускай у нас день пройдет, я полагаюсь полностью на тебя и приму все, что ты нам сегодня дашь. Аминь». Эта молитва ко мне пришла свыше, я ее, как только произнесла, запомнила. А пришла в храм, батюшке про чудо пришедшей молитвы рассказала. И он сказал, что это одна из частей молитвы Оптинских старцев, сказал: ты любишь детей и это тебе помощь старцев… И я дома читала эту молитву, она помогла устоять старшим детям и потом с другим подросшими детьми было уже легче, помогали молитвы и опыт…И если старших в подростковом возрасте мы крепко держали, то следующих научились немного отпускать и все, что происходит, так болезненно не воспринимать, и где-то проблему даже решать шуткой… И да, если звонки-претензии шли, по поведению, по учебе…, мы уже по-другому, не как раньше, реагировали… Ну нет у нас отличников, зато все дети занимаются спортом и творчеством. И главное – они людьми хорошими растут…»

Что для нас семейные ценности. «Это чтобы после нас у детей осталась память о родителях. И чтобы они шли нашим путем, несмотря на трудности. Сын старший обещал, что пойдет (когда женится и пойдут свои дети, то возьмет в семью приемных детей), и даже если не пойдет, уже было тепло, что мы его правильно воспитали…

И нам с мужем очень хочется, чтобы все наши дети продолжали бы дружить между собой и потом, после нас…

И независимо от того, что они пришли к нам с разных семей, я им всегда говорила и говорю: «У нас одна семья, семья Панченко. Мы встретились здесь неспроста, каждый со своим горем. Мы потеряли сына – вы потеряли родителей. Мы нашли друг друга. Теперь мы идем все вместе, невзирая на все невзгоды, сложности…, мы должны быть вместе. И никто не знает, кто когда кому поможет, в какой момент, но вы должны знать, что вы есть друг у друга. Это самое дорогое – семья, это самое главное. Потому что в семью всегда вернешься и семья не предаст, по крайней мере мы их так воспитываем, что семья не может предать. Она лишь может отпустить на короткий срок, чтобы набраться опыта, горького, сладкого. И семья всегда ждет и примет…

И когда дети вырастают, уходят, понимают, что жизнь не настолько легка, как поначалу кажется.

И когда они уходят, знают: семья осталась, семья их ждет всегда. И я говорю: «Люблю и жду, ни на минуту не забываю о вас, каждый день молюсь за вас и жду». И когда кого-то из старших я давно не видела, не слышала, то очень сильно молюсь, делая акцент на него. И, по воле божией, происходит звонок: «Мам, ты мне во сне сегодня снилась и ТАК звала». – «Я и правда звала». – «Скоро буду…»

… Они вынырнули, из памяти, самые незабываемые семейные главы из прошлого, настоящего… И пришло еще одно — из юности — воспоминание: о рождественской ночи 1990 года, о захлопнутом в поезде учебнике с записками с именами…

– Это после того, как я на тот старый учебник «Педагогика», спустя много лет, наткнулась, его с полки в руки взяла. И вспомнила: как однажды с ним гадала, но так в итоге в 1990-м и не раскрыла и имя суженого не узнала… Что ж, подумала, а закончу-ка я моё гадание сейчас… – смеется Наталья. – И вот… Открываю книгу и вижу… записку с именем «Евгений»… Кричу, смеюсь, зову всех, кто дома, на нее посмотреть: «Дети, Женя, ну надо же, всё сбылось!» Я – многодетная мама, и семейный педагог, и муж у меня – Евгений…

Простые будни семьи Панченко. На покосе… Фото из архива семьи.

Папа с сыновьями. Пришел из армии сын Павел… Фото из архива семьи.

Мама с дочками… Фото Ларисы Максименко.

В семье все занимаются спортом — горными лыжами, сноубордом, хоккеем…, Софья — даже парашютным спортом!

Среди спортивных достижений семьи есть награды областного и российского уровня! Кроме того, Станислав и Софья Панченко и Сергей Чумичкин получили звание «Надежда Кузбасса»!

Наталья — мама, педагог, спортсменка, красавица… Фото Ларисы Максименко.