«Я три месяца жил в XV веке…»

Алексей Кулик, таштаголец, прожил на Урале, севернее Перми, на берегах рек Усьвы и Косьвы, в тайге (называемой местными народами «Парма») три месяца. Он работал на летних съемках кинодрамы «Сердце Пармы».

В фильме звездный состав: режиссер Антон Мегердичев, сценарист Сергей Бодров, художник Павел Новиков, оператор Сергей Астахов, снимавший «Брата». А в главных ролях Александр Кузнецов, Евгений Миронов, Федор Бондарчук.

Лента снималась по книге Алексея Иванова, основанной на реальной истории XV века. Тогда Великий князь Московский Иван III объединил земли русские вкруг Москвы, и она стала центром русского государства. И присоединение Пармы – Великой Перми (еще только осваиваемой русскими территории) – было последним.

По сюжету, князь Михаил (актер Кузнецов) полюбил язычницу-ведьму, превращавшуюся из девушки в рысь. И шел Михаил в Парме к миру между народами, и стал опасным для Ивана III потому, что вырос как лидер.

В фильме – скоро его премьера – показан трудный русский путь: местные война и мир, большая битва Московии с Пармой, рождение многоязыкового русского народа…

И еще в фильме оживёт столько страшных, в том числе мистических событий! А делать декорации к ним, в группу художников-бутафоров пригласили и таштагольца Алексея Кулика.

– Ни дня отдыха. В жару, в дождь, по колено в грязи, – вспоминает 34-летний Алексей. – Но я получил бесценный творческий опыт!

70 идолов

Похоже, в кино Алексей пришел случайно-судьбоносно. Еще в 2011-м, когда на Алтае снимали фильм «Пока цветет папоротник», к нему в мастерскую – тогда под Барнаулом – приехали вдруг Татьяна Макарова и Евгений Матюненко, художник по реквизиту и художник-постановщик. Они попросили сделать для кино амулет, вокруг которого закручен сюжет.

– А у меня гончарных изделий много, во дворе конский, коровий черепа, варяжский антураж, – поясняет Леша.

Киношники увезли с собой старинный сундук с черепками. И вскоре вызвали Кулика на съемки, для работы над декорациями. И сделанный им амулет из белой глины был снят в том фильме.

Прошли годы. Леша переехал жить в Таштагол. А потом в его семье заболел ребенок.

– Три года – по больницам. Добрались мы до Москвы. Жена с сыном – в клинику. Я должен быть где-то рядом. Но где жить? Вспомнил про Таню и Женю из фильма «Пока цветет папоротник». Звоню. «Приезжай!» Думал пожить, поработать таксистом. Но Женя сказал подождать, скоро – съемки «Сердца Пармы». И мы сели за эскизы…

Летом 2019-го киногруппа «Сердца Пармы» отправилась на Урал (а закончили снимать фильм зимой 2020-го).

– И мы делали капища для съемок. Первого идола вырезал, начал обжигать, – долго и не то. В итоге – черный лак, «Кузбасслак», нас спас. В ближнем городке Губахе мы весь его скупили. И наши новые идолы с его помощью становились старыми, и горели лучше.

– И сколько ты идолов сделал?

– 70. С деревяшками нам с пилорамы помогли… Самый маленький идол был полтора метра, самый большой – около пяти метров.

Алексей и другие декораторы делали для съемок идолов простых и самого главного по сюжету – Золотую Бабу, и строили дома, крепости, барки, даже огороды в лесу с лопухами на грядках делали – имитацию репы.

– Делал даже… головы отрубленные обожженные, типа человеческие. Для этого нам с мясокомбината кости животных привозили.

Монах

Фотография монаха Алексея Кулика, полученная родными и друзьями с Урала, вызвала переполох.

«Леша, что случилось?» – пошли ему письма. «В монастырь ушел», – вел шутку дальше Леша.

– Потом – звонок от мужа сестры: «Чем смогу, помогу». И, чувствую, он собрался ко мне ехать. И я, конечно, «раскололся»: «Это не взаправду, это роль в кино».

Сняться в «Сердце Пармы» в эпизодической роли монаха Леше предложили внезапно. А кем именно – он узнал, когда грим стали накладывать. «О! Не холоп!»

Сняли его звонящим в колокола. Возможно, при нашествии войска вогулов – манси. Или когда вогулы сожгли русский собор с людьми, и лишь чудом из огня выбрались двое детей – будущий князь Михаил и его будущая жена-колдунья ламия-рысь…

Но главный эпизод – когда после поражения Пармы Михаила и товарищей везли в клетке по Москве. И монах Алексей шел за клеткой и крестил государственных преступников. Никто не предупреждал, но крестил Леша по привычке и по эпохе верно – двоеперстно, он же из рода старообрядцев.

– А вот кадр – я заглядываю в московскую тюрьму, где сидел Михаил. Окно тоже я делал: решетка – деревянная, кирпич – из пеноплекса…

Правда слова

Евгений Миронов сыграл в этом фильме крестителя Иону. Он крестит язычников, сечет плетью их идолов (в том числе идола… Христа). Строит храмы. Проходит через испытания. Причем в начале, по приезду в Парму, он «седенький и розовый старичок», улыбчивый, благословляющий направо-налево. А в конце – неистовый в поиске пути, несчастный.

На съемках Леше выпало увидеть Миронова в начале роли. Когда актер искал для своего Ионы слова, жесты, прототипы. И в этом звезде кино помогла… сама Парма.

– Мы с Мироновым впервые встретились на пороге церкви. Сфотографировались. Он спросил (про быт на съемках. – Авт.) и «Чем кормят?» – вспоминает Кулик. – Потом я видел, как он работает на площадке. Звезда без капризов. В работе – супер!

Тогда же Леше дали очередное задание.

– На этот раз – найти среди местных человека, который умеет рубить срубы «в чашку», класть бревно на бревно таким способом. А я с местными уже законтачил. И приехал к главе поселка. Говорю: надо такого-то человека. Он: «Есть. Трое. Этот в лесу, этот на покосе. Есть еще дядя Витя, по прозвищу Прокурор. Потому что говорлив…» И привез глава на съемки дядю Витю. И тот, старенький, но всё-то ему интересно, а рот и правда у него не закрывается: «А? Че? Кино снимаете? А че там? А там? А сколько платят?» Ему предложили полторы тысячи рублей за съемочный день, но я договорился, чтобы три платили, и он три дня снимался.

И вот когда они церковь для съемок строили, и Миронов в кадре должен был руководить стройкой, он все дядю Витю расспрашивал, чтобы в роль вжиться, что можно бы его Ионе мужикам XV века сказать. Дядя Витя предложил: «Е…шьте заподлицо» (в переводе с народного, с мата, – «Рубите вровень».). Миронов: «Ну, может, как-то покультурнее?» Дядя Витя отрезал: «Никак». Миронов: «Ладно, хорошее слово – заподлицо». И потом Миронов – постоянно к нему: «Как это сделать? А это? Это? А как лучше сказать?» Не гнушался знакомством с простолюдином.

Мистика Пармы

Фильм снимали в Подмосковье и на Урале. Батюшку не приглашали, у языческих богов защиты тоже не просили.

Только разбили, как принято перед началом, тарелку с названием фильма – о штатив. Ее тоже Леша делал. И тарелка разбилась с первого раза – значит, будет фильму успех.

– На протяжении съемок какого-то рока или чудес не было. Хотя мне уже чудо – в кино снялся! – улыбается Леша. – Сын поправился, я жену с ним из Москвы домой проводил и как раз поехал на съемки «Сердца Пармы». Это чудо – работа доктора… Мы, участники съемки, ехали по Пермскому краю, видели заброшенные места, видели город-призрак с домами, с вывесками, сквозь которые березы проросли. Но так это рудник закрылся – люди и ушли… Мы не потревожили реальных старинных капищ, не снимали там. То, что на съемках кто-то падал с седла, так что ж, московиты, городские, на лошадях скакать не могут. Но они учились. Да и съемкам помогли каскадеры.

А упали ни с того ни с сего ворота въездные во время съемки с квадрокоптера. Одна воротина грохнулась, но массовка успела отбежать… Оказалось, ночью кто-то снял с петель…

А еще история была. Я для съемок столько имитаций деревьев и коряг сделал… И нашел интересную корягу – выглядит, как обглоданная нога человека. Попросил актера: «Ну-ка, ногу загни». Он свою ногу поджал, я под колено ему деревянную ногу подставил. Подошла. Посмеялись. А вернулись в Москву – нет и нет этого Сереги. А пришел, говорит, заболел, грыжа позвоночная. Я подумал: знак нам, предупреждение, мы же все-таки идолов делали, и Серега нам из интереса помогал… А он опять пропал. Звоню: «Уволят тебя за прогулы!» А он: «Я в больнице, осложнение с ногой – тромб. Досмеялись». Позже он снова звонит, говорит, что от наркоза отошел и теперь… без ноги. «Как?» – «Отрезали по колено». Мы на съемочной площадке – все в панике. Думаем, надо бы помочь, денег бы отвезти. И тут знакомый знакомого видит на улице нашего Серегу – на двух ногах. Позвонил нам. Шутили мы по этому поводу потом часто…

…И как же удивительна магия кино! Алексей Кулик сделал амулет для фильма «Пока цветет папоротник…», и тот привел его в следующий фильм. А потом Леша сделал талисман для удачи «Сердца Пармы», и хранимый им дома осколок тарелки, похоже, уже «ведёт» талантливого художника дальше.

– Мы в семье этой зимой спонтанно вдруг решили сделать загранпаспорта. А следом – звонок из Москвы, от Евгения Матюненко: «Какая страна больше нравится: Черногория, Чехия?» – «Не знаю. Никогда за границей не был». – «Делай загран, поедем». – Зачем?» – «На съемки нового фильма». Начавшаяся следом пандемия эти планы приостановила. Но следующее кино, конечно же, будет.