О скитаньях вечных. По Земле…

Велопутешественник из Кузбасса встретил на маршруте необыкновенных людей и… представителя самой древней расы пришельцев.

Скажи кто Владимиру в начале очередного марш-броска по России, что на десятый день пути, в глухомани, на пустой каменистой дороге он увидит существо с другой планеты, ни за что бы не поверил! Ведь такое бывает разве что в книгах…

…Пять лет кабинетный преподаватель, неожиданно увлекшись велосипедом, тренируясь на нем и зимой, и летом, уезжал во время отпуска от Кузбасса всё дальше. Экстремальных задач – на скорость, на рекорд, на выносливость – не ставил. Просто ехал, счастливый, включенный в большой мир, наконец, по-настоящему… А потом открыл для себя, что обратно – домой – ехать легче, педали словно сами крутятся…

– Вот и решил в этот раз доехать из Кузбасса до Читы поездом, а оттуда – рвануть назад в Кемерово на велосипеде, – поясняет велостранник.

Ехал от Читы к Улан-Удэ (где тоже родина, где прошло детство), к Байкалу. А там, в основном, все подъемы сложные, спуски, безлюдье. И там всё и случилось…

Искра

– Я три с половиной часа крутил педали на подъем, на Хамар-Дабане. Мне бы слезть и катить велосипед, потому что скорость все равно одинакова была, но я преодолел весь подъем на педалях, трудный, аж кисти завернулись… А поднялся наверх, встал, вижу: здесь и здесь спуск в деревню, а тут сразу – крутизна! А пейзаж! Глаз не отвести!

Отдыхаю. Смотрю. Бах – Он! Рядом! Вот так встал передо мною… Руку протяни и достанешь Его…

– Пришельца?

– Я это слово не люблю. Его…

– И какой он?

– Представьте себе стекло, волнистое. Так, так, так (Владимир чертит ладонью в воздухе вертикально волнистую линию. – Ред.). И вот Оно встало передо мной. Но стекло до того чистое, прозрачное, что края его не видно. А видно только переходы через стекло.

И Оно – волнами. Волны идут, пейзаж искривляют.

Его размеры – полметра вот так (горизонтально. – Ред.) и 70 см так (вертикально. – Ред.). И Оно от земли находится на расстоянии 20 см, висит в воздухе. И Оно – не застывшее, волны менялись… А от середины Его, как пульс, пробегала искра и гасла. Искра синего цвета, значит, температура 5000 градусов. Но я, стоя близко, температуры той не ощутил… Искра шла с края к центру, словно пульс Его работал. Потому что Он колебался раз в секунду, и раз в секунду импульс проходил…

– Такой «экран», меняющийся, с искрой – может, это была в своем роде… дверь?

– Нет, «экраном» было само существо! – продолжает рассказ Владимир, по преподавательской привычке взвешивая, чеканя, чтобы успели записать, каждое слово. – И я Его видел 15 минут – прямо перед собой. Даже руль пришлось отвернуть, чтобы Его не задеть. И Оно так же внезапно, как появилось, так же разом вдруг исчезло… Это были не мираж и не видение из-за усталости, я не знаю усталости. Это реальность… Он, по-видимому, изучал меня. Я стоял, изучал Его, считал: пульс Его раз в секунду идет… Замечал, как волна меняется, и что длина волны 20 сантиметров… У меня инженерная память: я вижу – такое-то тело, колеблется так-то, фиксирую время, прозрачность, преломление… Мне хоть дьявола покажите, хоть кого, на автомате зафиксирую в уме, подсчитаю, сколько копыт, когтей…

Пространство через Него искривлялось раз в секунду, меняло положение, то есть деревья были за ним то так, то так, и они не соответствовали деревьям рядом, растущим по бокам.

Я, домой приехав, думал, полиэтиленовую пленку возьму, перепроверю. Крутил, крутил пленку – нет искривления пространства…

Немыслимо, но Оно, пришел к заключению я, особого вида материя, которая преломляет свет, искривляет пространство. И то был сгусток разума. Я никогда не верил в «зеленых человечков», в человекоподобных пришельцев с «летающих тарелок»… Если они и есть, то существо, которое увидел я, из космической цивилизации, которая их много-много старше…

Описывая тот случай, Владимир объясняет, что был спокоен.

– И был миг – почувствовал: Он хотел, чтобы я протянул руку, Его затронул. Но я не сделал этого… Позже, уже спустившись в деревню на ночлег, никому ничего не рассказав, на сеновале я вспомнил старый телесюжет из Краснодарского края, он был про странные узоры на полях, их часто связывают с НЛО, с пришельцами. И там рассказывала женщина-биолог, в том числе про то, что, приехав к полю, увидела в кустах необъяснимое колебание, руку протянула – ее стало затягивать. Человек рядом ее из тех кустов вырвал… И я понял: она видела то же самое, что и я. Но она биолог – не физик, и описать, как я, увиденное не смогла.

Кстати, недавно Владимир снова видел «своего» пришельца. Поясняет: его как подбросило дома в 5 часов утра, он наспех оделся, вышел на крыльцо и тут над ним пролетело «то же, что я видел на Хамар-Дабане. Думаю, так мне напомнили встречу, которая была несколькими годами раньше…»

– И я живу сейчас с чувством ожидания: еще что-то будет, – убежденно говорит Владимир. – Я всё в жизни уже сделал: семья, дом, работа – всё хорошо. Но теперь, если я Его еще раз увижу, то протяну руку и уйду с ним…

«Похоже, то действительно было существо со звёзд, – слушая Владимира, думаю я. – И почти такое же, как в книге давно ушедшего фантаста Саймака, существо, названное писателем «баньши», похожее на колышущееся полотенце. Оно – особая материя, и очень древняя, «древнее, чем может помыслить человеческий разум». Оно – инженер. Именно баньши «были звеньями между старшей планетой и Землей», «связными», уверял когда-то Саймак… Что ж, фантаст в XX веке предсказал будущий контакт, и земной инженер в XXI веке «баньши» встретил?»

– Не читал, – выслушав меня, признается Владимир.

Он читает по жизни и вузовской привычке всё только по профилю, по технике. И даже если по космосу, то тоже только по технике и по физике и философии космоса…

Кемеровчанин набросал пришельца в нескольких проекциях…

Воля

Владимир рассказывает, что на следующее утро после происшествия на Хамар-Дабане, странно легко больше не думая о контакте, он уехал по своему маршруту дальше. Догонял других велосипедистов – наших и иностранных. Все были рады друг другу, но всё же, проехав немного вместе, старались остаться в одиночестве. Ведь только так путь забирает тебя всего…

На всю жизнь он запомнил двух путешественников, идущих и едущих автостопом из Якутска на запад страны – «просто из интереса». А еще парнишку, двигающегося на велосипеде из-под Иркутска в Караганду «учиться на священника»…

– Но особенно – Анатолия Августовича Шаслина, без ног, на тележечке. Он с интерната, на руках, шуровал, – восхищенно вспоминает Владимир. – Познакомились, и он рассказал, что так каждое утро по пустой трассе ездит, километров по тридцать… А когда стали прощаться, он мне руку протянул. И я взял в руку «доску», «клещи» – настолько он весь натренированный, руки – особенно. Вот это – орел! В клетке не сидит…

А закончился мой маршрут, вернулся и я домой, ох, и трудно же было в этот раз перестроиться! Такое не отпускало беспокойство… Ведь что такое – путешествовать? Вылетать на волю!

…Его велосипед, изношенный вконец, сейчас в гараже – спит и видит дорогу…

– Я тоже во сне часто вижу дорогу, переживаю, что велосипед во сне теряю… Он для меня, как живой. Не раз мне помогал. Только, например, я из дома выехал, но чувство не отпускало, что что-то не так. И ведь он меня вернул, заставил разобрать: оказалось, что вот-вот поломка должна была случиться. Да такая серьезная, что если б настигла далёко от дома, то мне в пути было бы уже не справиться. Так велосипед меня домой возвратил, и я всё устранил, и мы с ним в который раз поехали по Земле.

А что такое Земля? Это скорость, ветер, запах тайги, это звёзды, спутник, над головой пролетевший. Такая красота… А самый страшный рев – чей, знаете? Рев какого животного – неестественно-жуткий, – настигает в пути, посреди тайги, страшный самый? Это рёв комаров. Так их писк меняет мой слуховой аппарат, таким его до меня доносит… Помирать буду, сопки, речки, березки, встречи с людьми – всё это будет перед глазами стоять… Я прожил вторую жизнь – на трассе! – говорит старый велосипедист, встав, выпрямившись, как при подъеме флага, торжественно и вдохновенно. И долго глядит в окно, за которым разбегаются дороги, дороги, дороги в холодной уже пыли, в коричневатых отрывках еще сильно пахнущей листвы, дороги, близко обрывающиеся из-за наползающего, осеннего, набирающего сейчас силу тумана. – Вот что такое Земля…

– Вот что такое Земля… – наверняка сказал, вернувшись к своим, на свою планету, и тот, другой. И пульс его тоже участился…