Взяли и спасли

На прошлой неделе не только областные, но и федеральные СМИ сообщили о поступке кузбасского фельдшера «скорой помощи» Алексея Жеглова. Он 15 километров пробирался пешком по бездорожью к пострадавшему в деревню Медвежка Крапивинского района. За высокий профессионализм, проявленный при исполнении служебного долга, губернатор Аман Тулеев вручил Алексею Александровичу медаль «За честь и мужество». Но Жеглов проводил спасательные работы не в одиночку. Журналист «Кузбасса» выяснил подробности той спецоперации.

Упал, очнулся – нож…

Деревня Медвежка – настоящий медвежий угол Крапивинского района, глухой и труднодоступный. Собственно, деревни как таковой сегодня уже нет: здесь зарегистрирован только один местный житель. Большинство обитаемых домов – дачи да охотничьи заимки, а численность приезжего населения варьируется в зависимости от времени года и погоды.

В четверг 12 октября людей в Медвежке было немного. В какой-то момент трое друзей из Кемерова, Станислав Малышко, Дмитрий Калась и Алексей Аксенов, приехавшие сюда отдохнуть и порыбачить, вдруг обратили внимание на то, что давно не видно сторожа одной из заимок. Нашли его в сторожке: мужчина держался за живот и объяснял, что во время неудачного падения поранился ножом…

По спутниковому телефону (мобильной связи в Медвежке нет) кемеровчане сообщили о происшествии в полицию. Ведь ранение вполне могло быть криминальным. Сотрудники Крапивинского райотдела связались с отделением скорой помощи местной райбольницы, в срочном порядке была сформирована бригада в составе старшего оперуполномоченного майора полиции Дениса Долгополова, участкового уполномоченного капитана Евгения Выметнина и фельдшера скорой помощи Алексея Жеглова.

С присягой и клятвой Гиппократа

Происшествие расценили как чрезвычайное, поскольку от райцентра Крапивинский до Медвежки, расположенной на другом берегу Томи, посуху более 100 км, из которых 30 км – по тайге, а на пути еще паромная переправа. Сугубо водный путь по Томи и Тайдону был бы на треть короче. Но с учетом низкого уровня воды в реке Тайдон и надвигающейся темноты (вызов на «скорую» поступил в 17.55) его признали нецелесообразным. Группа выехала на полицейском внедорожнике.

«В лесу дороги в привычном понимании слова не было вообще, – рассказывает фельдшер Алексей Жеглов. – Грязь захлестывала «УАЗ-Патриот» по самые стекла. Я думал: только бы очередная большая яма не оказалась провалом в шахту! Три раза мы застревали так, что Дмитрию и Евгению приходилось вытаскивать машину с помощью предусмотрительно захваченной лебедки. А ближе к полуночи встали вообще: поперек дороги лежали трубы большого диаметра».

Дальше мужчины пошли пешком. 15 км по колено в жидкой грязи преодолевали четыре с половиной часа: несли с собой медицинскую сумку-укладку с полным комплектом медикаментов и перевязочных средств, спецносилки для пострадавшего и еще один баул, заполненный стеклянными флаконами с физраствором. Шутили: «Присяга и клятва Гиппократа помогут». Фонари и телефоны быстро разрядились, двигались при свете луны. С момента вызова минуло почти 12 часов, и они очень надеялись, что пострадавший жив…

По прибытии фельдшер Жеглов определил его состояние как стабильно тяжелое. Мужчина настаивал, что ножевое ранение живота – результат несчастного случая. Прозондировать рану, определить ее глубину и степень поражения внутренних органов в полевых условиях не представлялось возможным. Давление у пациента было низким, хоть и не критичным, но могло «рухнуть» в любой момент: подобные травмы чреваты острым внутренним кровотечением и летальным исходом…

С учетом длительной эвакуации нужно было провести противошоковую терапию: обработать рану, ввести пациенту обезболивающее и растворы для поддержания жизненно важных функций организма. И все время поддерживать с ним контакт: в его состоянии отличить сон от комы было бы непросто. А еще нужно было дотянуть до утра: в темноте да по бездорожью нести носилки с раненым к оставленному в тайге полицейскому внедорожнику было нереально.

«Урал» в кустах

Отдыхающие кемеровчане сообщили, что у них есть аэроглиссер – лодка с пропеллером, которая может двигаться на воздушной подушке не только по воде, но и по песку, траве, глине и пр. И что они готовы предоставить ее для эвакуации раненого. Оставалось решить, как лучше преодолеть четыре километра такой же раздолбанной дороги, ведущей от заимки до Тайдона. И тут случился второй «рояль в кустах»: когда рассвело, во дворе заимки обнаружился вездеход «Урал».

«Кто-то из кемеровчан сказал, что он тут уже давно стоит, никто его завести не может, – рассказывает Алексей Жеглов. – А Женя, полицейский, говорит: «Я смогу». И завел! Потом ребята еще шины накачали, потому что некоторые колеса совсем просели. По рации они доложили обстановку своему полицейскому начальству, то, в свою очередь, связалось с Крапивинской райбольницей, и ближе к полудню мы выехали».

Уже через 15-20 минут взлетов и резких спусков они были у реки. Пострадавшего осторожно разместили на дне лодки, фельдшер Жеглов пристроился рядом, кемеровчане встали у руля – и аэроглиссер заскользил по мелководью. Вот тут-то Алексей в полной мере оценил заботу товарищей с Крапивинской «скорой», буквально заставивших его надеть в дорогу теплую рабочую форму: в лицо хлестал встречный ветер, сзади надрывался винт, способный разогнать лодку до скорости свыше ста километров в час.

Когда появилась мобильная связь, Жеглов связался с и. о. заведующего отделением скорой медицинской помощи Крапивинской райбольницы Александром Тайченачевым. Заранее определили место на берегу Томи, где аэроглиссер будет ожидать «скорая». Алексей был на ногах уже вторые сутки. Однако от предложенного коллегами отдыха отказался и вместе с дежурной бригадой повез раненого в приемное отделение больницы. На вопрос «Почему?» отвечает просто: «Меня так учили: начал отрабатывать вызов – доводи до конца».

В хирургическом отделении Крапивинской райбольницы мужчину экстренно прооперировали. А через десять дней его выписали на амбулаторное долечивание – с благоприятным прогнозом выздоровления и возвращения к труду.

Благодаря аэроглиссеру пострадавшего удалось быстрее доставить в больницу.

«Шарапов, я Жеглов!»

На «скорой» Алексей Жеглов работает уже 18 лет, пришел в службу сразу после окончания Ленинск-Кузнецкого медицинского училища. И остался, несмотря на полученное позже высшее образование педагога-психолога (окончил Томский педагогический институт). Говорит, знания по психологии помогают ему в общении с пациентами. Но заниматься психологией профессионально не хочет.

В самом начале фельдшерской карьеры ему, «зеленому» специалисту (три месяца после училища) в одиночку пришлось принимать роды в деревне Чесноково Ленинск-Кузнецкого района: пока ехали на вызов, началась пурга, возвращаться в роддом в условиях полного отсутствия видимости не рискнули. Говорит, что волновался тогда ужасно, руки дрожали, а ведь надо было не просто всё грамотно делать, но и роженицу успокаивать. Но справился. После этого понял, что экстренная медицина – его призвание.

Работает Алексей, отец двоих дочерей, не на одну ставку: сейчас официально трудоустроен в ООО «Частная скорая» г. Кемерово и подрабатывает совместителем в Крапивинской больнице. Но так давно уже живет большинство медиков. Поэтому они с женой (тоже из медиков) не жалуются.

Фамилия Алексея, ставшая знаменитой после фильма «Место встречи изменить нельзя», время от времени добавляет в его жизнь казусов. Однажды, отработав вызов с поножовщиной, он, следуя инструкции, сообщил в полицию, и по инструкции же спросил, кто принял телефонограмму. Полицейский представился Шараповым. «А я Жеглов!» – развеселился Алексей. Но на другом конце провода юмора ситуации не оценили и потребовали не валять дурака…

Параллельные реальности

По стечению обстоятельств, в тот день, когда губернатор вручил Алексею Жеглову медаль «За честь и мужество», в администрации области чествовали и других медиков. В их числе – заведующего отделением хирургии Кемеровской областной детской клинической больницы Александра Елисеева в связи с присвоением ему почетного звания «Заслуженный врач Российской Федерации».

В декабре 2000 года я писала об этом докторе: вместе с коллегой-реаниматологом Александром Коневым они тогда тоже пробивались в забытую богом Медвежку – к 12-летней девочке с подозрением на острый аппендицит. Жуткая метель буквально сровняла с сугробами высотой два-три метра зимник, связывавший деревню с «большой землей». Для вертолетов санавиации и полиции небо было «закрытым». И помочь врачам вызвались трое кемеровчан с личными снегоходами: Алексей Галичев, Дмитрий Лукин и Михаил Григорьев, по сути дела, организовавшие спасработы за свой счет. Полночи они пробивались через тайгу, останавливаясь только затем, чтобы очистить фары от снега и срубить лед с полозьев. И успели, вывезли школьницу до машины «скорой помощи», которая доставила ее на операцию в Кемерово.

…Вот уже несколько дней меня не покидает ощущение некой параллельности происходящих процессов. Где-то там, в зазеркалье, полковники захарченко в немыслимых количествах скупают на ворованные деньги все, что только можно скупить, словно потом они смогут приделать к гробу десяток багажников. А у нас самые обычные люди по-прежнему приходят на помощь тем, кто попал в беду. Их должности и социальный статус значения не имеют. Они поступают так потому, что по-другому просто не могут.

Награда пока что нашла лишь одного из спасателей. Хочется верить, что поступок полицейских тоже не останется незамеченным. Ведь это они помогли фельдшеру совершить героический ночной «маршбросок» по тайге.