Волшебная ель…

Первый большой новогодний праздник в жизни великой певицы Анны Герман был… в Кузбассе!
Высокая ёлка, под потолок, сияла в белом дворце, окруженном бараками.
Окна дворца, делясь с пустырем светом елочных шаров и гирлянд, казались волшебными… Это был предпоследний мирный Новый год, 1940-й, предвоенный… Год, когда первая волна репрессий прошла.
Но никто о близкой Великой Отечественной войне не знал. О лагерях не говорил. Просто каждый большой и маленький гость, вроде Ани Мартенс (будущей звезды, эстрадной польской певицы Анны Герман), загадывал под самой большой ёлкой шахтерского городка Осинники свое заветное желание. И не одно…
Что же загадала будущая певица? Что сбылось – не сбылось? И сколько раз судьба ее потом «приводила» в Кузбасс и зачем? Об этом рассказали очевидцы и биограф Анны Герман – Иван Ильичев, поделившись новыми уникальными документами…
«Кузбасс» продолжает тему «нашего» периода в жизни Анны Герман, начатую осенью (в №161 за
4 сентября).

Ёлки-1940 и 2015

Это фото с учениками из Осинников Ирма Мартенс (мама Анны Герман, второй ряд снизу, крайняя слева) хранила всю жизнь.

…Тем домом с волшебными новогодними окнами была школа №30 (нынешняя №3) Осинников. (Это сейчас школа кажется очень маленькой, но уютной. Ступеньки её порой «поют», в светлых кабинетах живет история. А в тот год в центре города школа была единственной новенькой двухэтажной каменной «высоткой», настоящей архитектурной гордостью.)
Напомним, мама Анны – Ирма Давыдовна Мартенс, приехав из Ташкента в Осинники с семьей в конце лета 1939-го, в поисках арестованных по «политической» 58-й статье мужа Ойгена Германа и её брата Вильмара Мартенса, сняла комнату… Устроилась работать в школу №30 учительницей немецкого языка, имея институтский диплом… Начала приспосабливаться к длинным непривычным магазинным очередям и непривычным морозам… А привела её в Сибирь и в «лагерный» край вера, надежда и любовь. Согласитесь, даже в наше «свободное» время рвануть вот так, в никуда, без денег и знакомств, с двумя малышами, со старой бабушкой и сестрой-школьницей, сможет только человек, у которого по-настоящему болит и «зовет» сердце. Ирма надеялась найти в ГУЛАГе мужа, носить «передачки», а как окончится срок «10 лет без права переписки», обнять у лагерных ворот и жить дальше, уже не разлучаясь, долго и счастливо…
…Много лет спустя Ирма Давыдовна, перечитав дневники, которые вела всю жизнь, решится оставить их часть для печати.
– Так в 2014-м в Польше вышла книга «Человеческая судьба. Воспоминания матери Анны Герман», – рассказывает Иван Ильичев, переведший эту книгу на русский язык. – Читать эти воспоминания, в том числе об Осинниках, горько…
…Нет, внешне Ирма, молодая, красивая, интеллигентная, улыбалась, не показывала виду, как ей было тяжело. Но, глядя на ёлку, на новогоднее веселье, думала о разлуке и возможном чуде: «Я мечтала показать мужу и брату моих детей – моё богатство… Наступил 1940 год. Новый год я встречала в школе. В центре просторного кабинета химии и физики стояла прекрасная ёлка. Я привела на праздник моих малюток. Посадила их повыше – пускай любуются украшенной и светящейся гирляндами ёлкой, пусть слушают, как поют дети!»
Ане тогда было почти четыре. Её братику Фридриху – полтора. Они жили тем же, что и мама с бабушкой. Ведь каждый день дома, даже в дни тяжелых переездов в поисках отца, молились о нем и дяде Вильмаре, говорили только о встрече, которая пусть и нескоро, но непременно сбудется…
Так что под елкой Аня загадала то же, что и мама…
«Я смотрела на них (на Аню и Фридриха. – Ред.), – писала Ирма, – и увидела, как в одну из минут Аня обняла братика и поцеловала его. Мое сердце сжалось. Боже мой! Мои сироты!»
С тех пор прошло 75 лет.
Тот праздник согрел сердце Ани Мартенс надеждой, дал сил расти и мечтать вопреки всему. (Ведь через несколько месяцев по возвращении семьи в Ташкент умрет от скарлатины Анин братик Фридрих. А через несколько лет семья узнает, что брат Ирмы – Вильмар Мартенс, найденный (о, чудо!) в 8-й колонии Осинников зимой 1939-1940-го, умрет в лагере после перевода в Котлас. А много лет спустя семья наконец-то выяснит, что Ойген Герман был расстрелян еще в Ташкенте, в 1938-м…)
Та ёлка на маленькой сценке в школьном кабинете с химическими колбами осталась в памяти навсегда… И, осветив своим светом, привела Анну на большую сцену. А слава певицы Анны Герман стала мировой. И осталась такой даже после ее смерти…
Но ее детская мечта – о дружной семье, чтобы никогда не разлучались папа, мама, дети, – сохранилась в стенах осинниковской школы №3. Нынче там на большой пушистой ёлке в пристройке-спортзале (в старом кабинете физики и химии на втором этаже уже не водят новогодних хороводов) дети и учителя повесили особенную голубую игрушку с надписью: «Анна Герман». Этот шар – голубая детская мечта Анны Герман. Кто дотронется до него – будет счастлив в семье…

В поисках эха…

– Анна Герман прожила в Осинниках с мамой, бабушкой, братиком Фридрихом и тетей-старшеклассницей Гертой всего восемь месяцев, – поясняет биограф Ильичев.
Вернувшись в Среднюю Азию из Сибири, «осколки» большой семьи уехали за границу… А в 1972-м Анна звездой вернулась в Кузбасс. 2, 3 и 4 августа она пела в Новокузнецке. 5 августа – в Прокопьевске. Вообще-то гастроли по Кузбассу должны были «дислоцироваться» в Кемерове. Но певица Анна Герман, похоже, сама настояла на юге области.
– Зрители принимали Анну овациями. А она пела со слезами на глазах. И говорила, что это ее первые гастроли после болезни (после автокатастрофы 27 августа 1967-го, комы и приговора врачей, что петь она больше не сможет. – Ред.), – рассказывает «Кузбассу» известная актриса Альбина Тиханова (она снималась в фильмах «Обнимая небо», «Жизнь и судьба», «Каменская-4», «Бумер-2» и других). – Я кузбасские гастроли тогда отработала с Анной, объявляла ее. А еще… угощала Анну клубникой (покупала на рынке). Восхищалась ее немыслимым, космическим, неземным голосом и до сих пор восхищаюсь. Удивлялась ее элегантному концертному серому вязаному платью (ведь Анне при ее росте (184 см. – Ред.) трудно было платье подобрать, и она вязала сама, крючком… А из песен зрители требовали от нее на бис прежде всего «Эвридику»…
…Песню «Надежда» Анна после тех гастролей получит и споет через год.
Песню на все времена – «Мы эхо» – получит в 1974-м. И она станет самой любимой в народе…
Но Анну тянуло в Кузбасс и соседние регионы Сибири не просто петь. Похоже, история ее семьи, незавершенная, трагическая, щемящая, была главным поводом… Ведь, судя по воспоминаниям ее дяди (по отцу) Артура Германа (Анна и дядя нашли друг друга в 1974-м, и обоих, помимо слез радости, жгло нетерпение: «Что тебе известно об Ойгене Германе?»), Анна продолжала искать в Сибири следы отца! Она ждала после концертов: вдруг кто-то к ней подойдет и сообщит весть, которую она столько лет ждала…
«В Красноярске я задержалась дольше запланированного срока: была уверена, что где-то там должны находиться ссыльные родственники отца. Никто не появился» (Так записал слова Анны ее дядя Артур.)
В 1980-м же Анна собралась с гастролями в Кузбасс во второй раз. По данным биографа Ильичева, она планировала дать в Кемерове семь концертов 17-22 мая. Но заболела в начале мая и отменила турне. И, тяжело проболев два года, умерла. В итоге в рабочем графике певицы именно кемеровские гастроли оказались последними. Судьба, приведя ее к нам, в Кузбасс, маленькой девочкой под ёлкой, всю жизнь берегла в ее сердце память об отце и заставляла искать…
Архивы раскрылись позже. Отец Анны Герман был реабилитирован в 1957-м. Родные об этом узнали в 1990-х.
Мама Анны Герман Ирма Мартенс, учительница, которую до сих пор помнят в школе в Осинниках, дожила до 97 лет.
– До конца дней она хотела вернуться в Россию, – вспоминает биограф Иван Ильичев, – хотела найти те места, где провела юность…
Где осталось столько поклонников голоса Анны и учеников пани Ирмы… Где осталось эхо друг друга Ирмы, её мужа Ойгена и их любимых детей – Ани и Фридриха…
Лариса Максименко.