Больше жизни…

Отец, которому оставалось жить считаные дни, вывел сына из зоны обстрела

Поступок отца – Сергея Машенцева – его десятилетний сын Андрюша запомнит на всю жизнь. Он подтвердил истину, живущую в сердце каждого ребенка, в любой стране: «Родители – всегда герои в глазах детей. Родители становятся героями ради детей…»
…Сергей, шахтер с Донбасса, с Горловки (города ополченцев, уже столько месяцев живущего под обстрелом), заболел раком еще до войны на юго-востоке Украины. И, угасая с каждым днем, не боялся бы собственной смерти, случись она во времена прежнего мира. Но родной город – в огне.
Сводки об убитых, раненых в Горловке, среди которых столько детей, растут с каждым днем. Обстрелу не видно конца.
В боевое ополчение тяжелобольному, со смертельной стадией болезни, не вступить. А когда начал разгребать со всеми завалы, и последние силы стали стремительно уходить.
— Но самым страшным для Сергея было неясное будущее сына. Умрет он, отец, и тогда ребенок (а Сергей сына сам растил) останется сиротой… И как одному — посреди войны? — рассказывают земляки-беженцы в Кемерове. – Сергей успел устроить судьбу сына, которого любил больше жизни, увез в августе с войны – туда, где безопасно, и умер уже спокойным, выполнив свой долг…

«Град»

Эту пару – высокого крепкого папу и круглолицего мальчишку, державшегося за руку, хорошо помнят первые партии беженцев, прибывших летом в Кемерово. Их селили в бывшем строительном училище на улице Спартака, 16.
Среди мам с ребятишками и редкими другими отцами Сергей казался здоровяком.
— За общим столом, в шумной столовой, а варили мы долго «в складчину» и ели из общего котла, Сергей больше молчал, — вспоминает Татьяна Лямцева из Макеевки. – Это мы, женщины, дети, выговаривались, рассказывали о том, что пережили, убегая от войны, и кто смог чудом уйти, и каких страхов натерпелись наши дети, каких ужасов нагляделись… Мой дом уцелел, но снаряд попал в сарай рядом. И мы решили: всё, надо уезжать в Россию, хоть и не к кому, но не пропадем… Прятаться в подвале, как многие на нашей улице, не могли. Дом стоял на воде, грунтовые воды близко, и наш подвал, когда строились, сразу запечатали, забетонировали, входа туда нет. Так мы и уехали из Макеевки: как раз на сутки дали «коридор» для беженцев.
Другая семья, с поселка Новый Дар, ушла с тремя детьми, узнав, что занявшие поселок «киевские» силы первым делом начали ставить крематорий. («Ожидались тяжелые бои, их следы – то есть тела – планировали сжигать, чтобы цифр ужасающих не было. И солдат стали пригонять и пригонять в те дни».)
Третьи рассказывали про бабушку, которую разорвало на глазах, при обстреле, пополам.
Четвертые – про стариков, которые прятались в заброшенной шахте от бившей «киевской» артиллерии…
(«И сколько таких дедушек-бабушек было, и шахт-убежищ, и скольким людям шахты, по которым «лупили» снаряды, потом безымянными могилами стали?»)
…Сергея с сыном беженцы расспросами не тормошили. Ведь про обстрелы Горловки в те дни говорилось везде. Как началось 27 июля – масштабным ударом украинской артиллерии из Дзержинска, когда по Горловке без предупреждения выпустили десятки снарядов из системы «Град», и улицы были – в раненых, убитых… В том числе первой жертвой стал убитый младенец, которого и после смерти продолжала прижимать убитая мать. Так и продолжалось. И отец с сыном, уже из Кузбасса, сутками искали информацию о судьбе родины в интернете.
— У Сергея осталась в подвале старая больная мать. Она посоветовала Сергею уходить с сыном, добраться именно до Кузбасса. Сергей с родителями в детстве жил там, пока не переехали в Горловку, — вспоминают рассказы Машенцевых беженцы.

Операция

На третьи сутки по приезде в Кемерово Сергея увезли на «скорой» из общежития беженцев в больницу.
Тогда-то все и узнали, что у него рак желудка, четвертая стадия. Тогда-то поняли, что свой приказ «продержаться!», пока не спасет сына, не вывезет в Россию, Сергей выполнил…
Ведь он успел даже разыскать своих друзей детства в Кемерове. И та семья приняла сынишку Сергея.
…Как рассказала «Кузбассу» комендант общежития беженцев, мальчик оказался в итоге в семье, в тепле и заботе. А отец, которому сделали операцию, выписавшись из кемеровской онкологической больницы с надеждой на «отсрочку», вскоре исхудал вдвое. Он «сгорал», как свеча, и лег в хоспис. Но каждый выходной, собрав силы, приходил в их с сыном комнату в общежитии беженцев. И к нему прибегал сын. И они сидели, обнявшись, на кровати, мечтая. И из-под простыни выглядывал полосатый матрас, напоминая о любимом довоенном кораблике сына с полосатыми парусами…
…5 декабря Сергей умер. Его разыскала, успев за сутки до смерти, вырвавшаяся с войны сестра.
— Умирающий поручил мальчика ей, — пояснила комендант. – Они уехали в Ростов, к нашедшейся дальней родне. Постараются вывезти теперь с Донбасса и бабушку.
…А на подступах к Горловке то затишье, то бои.
Лариса МАКСИМЕНКО.