Мировая подача!

55 лет исполнилось первой команде Ельцина – спортивной.
А воспоминаниями о ней поделился… наш земляк

Коптелов — личность легендарная, член совета старейшин при губернаторе, орденоносец, заслуженный работник химпромышленности.

Виталий Коптелов был в сборной по волейболу уральского политеха. Крепкой, честолюбивой, романтичной, боевой… «Ельциновской», как добавили бы позже.
– Все игроки той сборной по окончании института, со временем, состоялись, и еще как! По-крупному! Ельцин стал политиком. Светлаков («номер шесть», из второго состава сборной) много лет был главным инженером цементного завода в Топках. Дерюгин Саша («четвертый номер»), мой друг, капитан сборной и команды химфака, мог бы уйти – талант! – и в большой спорт… Но в начале 1950-х стране, строившейся после Великой Отечественной, начинавшей новые производства, были нужны инженеры, и Саша стал хорошим инженером, – рассказывает 83-летний кемеровчанин Виталий Григорьевич Коптелов, «номер два, в нападении»…
Для всех них та первая команда стала стартом в жизнь, полную больших задач и даже спецзаданий. И они их выполнили. Коптелов, например, и его товарищи-заводчане почти всю жизнь прожили под грифом «Совершенно секретно»…

Бок о бок

Ельцин в студенческие годы.

– Вообще-то я должен был учиться в одной группе с Ельциным, – рассказывает Виталий Григорьевич. – Но, поступив после школы на строительный факультет Уральского политехнического института и вернувшись, счастливый, домой, в поселок, что в 40 километрах от Свердловска (Екатеринбурга), задумался. Мама жестоко заболела… Ведь что такое Урал? Горы, а между ними – болота-«торфяники». На торфяных работах, из-за ледяной воды, мама и слегла… И отец спросил меня о будущем: «Поступил, молодец, но… будет ли стипендия?» – «Да». – «А если тройку на следующей сессии схватишь?»
Тогда на знаменитом стройфаке с тройками стипендию действительно не давали. А вот на химическом факультете, который «шел в гору», и вообще в стране в то время начинал расти интерес к химии, стипендию давали всем… Так я и вернулся в институт, подстраховался, переложив документы со стройфака на химфак… Хотя учился потом на пятерки и получил диплом с отличием.
…Но судьба уже наметила свою «сборную», высматривая на шести факультетах самых длинных, самых легких и тощих и самых сильных духом послевоенных мальчишек-студентов.
– Это про меня, – улыбается Виталий Григорьевич. – Я, школу окончив, был маленьким. Но в институте на первом и втором курсах занялся легкой атлетикой, каждый вечер на секции пробегал по 10-15 километров. Не слишком тяжело было, привык с детства. Ведь от нашего поселка до школы на станции Монетной было четыре с половиной километра: зимой – на лыжах, весной-осенью пешком, бегом… А в начале третьего курса ушел из легкой атлетики, потянув мышцу. Да и тренер сменился, не так интересно стало… Вот тогда Саша Дерюгин и позвал меня в секцию своего любимого волейбола.
А что? Витя (так звали Виталия и до сих пор зовут родные и друзья) вырос за два года усиленного бега на 10 сантиметров (стал ростом 183), набрал 10 кило сплошных мышц… И главное, Дерюгин, известный в институте волейболист, живя вместе с Витей в одной общежитской комнатушке, «поставил» ему за два года, играючи, руки для волейбола. Ведь их дружба крепла под свист мяча, летавшего вечерами меж четырех железных коек, под смех и азартное: «Пас!» Коптелов, выросший в поселке, где и не слышали про волейбол, так в общаге и влюбился в мяч. И вскоре, уже играя за химфак, вошел в сборную института.

Счет

Он был во втором составе сборной и с Ельциным (из первого состава) вместе не тренировался. Но провожал его на главные соревнования, как и друга Дерюгина. И радовался от всего сердца, когда главная команда института выиграла в Одессе всесоюзный турнир по линии спортобщества «Наука», а Ельцин, Дерюгин, весь первый состав, получили звание мастеров спорта.
А на первенствах института, когда бились стройфак и химфак, Коптелов был… главным «оппонентом» Ельцина. Потому что на площадке, стоя нос к носу по разные стороны сетки, Витя (номер второй у химфака) и Борис (номер четвертый у стройфака) прыгали разом, били разом…
Коптелов, хоть и был чуть ниже Ельцина, прыгал часто выше. И поэтому не раз «задавал жару» будущему президенту…
– У нас было мощное нападение: Саша Дерюгин, Боря Тепляков (стоял на расфасовке мяча) и я, – объясняет Виталий Григорьевич, рисуя на бумаге расстановку игроков. – А у стройфака нападение держалось на Ельцине. Он играл хорошо. Но… мы знали: если Ельцина сдержать два раза подряд, поставить два блока (это было моей обязанностью), тогда игра у него «не пойдет». Самолюбивым очень, взрывным был… Видя, что не может «пробить» блок напрямую, Ельцин начинал «обманывать»… Но тогда уже наши Костенко с Пинским, из линии защиты, «валялись» до смерти, но мячи его брали…
– И часто удавалось вывести Ельцина из себя?
– Мы к этому стремились – в игре. Но вообще команды химиков и строителей играли на равных. Из первого состава с нами играл и капитаном был Дерюгин, универсал, он действовал блестяще и в нападении, и в защите, летал «ласточкой»… А у строителей из первого состава играл и капитаном был Ельцин, но он любил играть только в нападении. Потому что защищаться не просто не любил в силу характера: не всегда мог в защите принять мяч «коробочкой» – десятью пальцами. (Мальчишками мы все прошли через такую страсть-игру, как «поджига», когда набиваешь трубку спичечными головками, поджигаешь и стреляешь. Но, случалось, «поджиги» взрывались в руках, отрывали пальцы. Вот Ельцин в детстве и потерял два пальца…)
…Из той серии студенческих «битв» химиков со строителями Виталий Григорьевич на всю жизнь запомнил самый длинный упорнейший матч. Счет был и 16:16, и 17:17, и 18:18. Наконец, химики победили: 20:19. Но в следующей игре строители взяли реванш. И Ельцин был, как всегда, в игре, «собранным и злым», и черпал вдохновение в бою…

Гагарин

– Игра в команде научила нас быстро соображать, выработала реакцию и чувство коллектива, – рассказывает Коптелов за всех игроков, за оба состава сборной уральского политеха 55-летней давности. – Потом, в работе, это здорово пригодилось.
…Виталий Григорьевич – личность для Кузбасса легендарная, собравшая все наградные знаки, ордена, ленты. Приехав после института жить и работать в Кемерово, он в 30 лет стал директором завода. А вообще за 50 лет трудового стажа 25 он «рулил» азотно-туковым заводом и «Азотом». Ему прочили пост министра-химика, отказался… Протекции не искал. Приветы «от Бориса», которые ему из командировок в Москву привозил товарищ с другого завода, принимал со словами, что да, все мы помним родной «политех»… А еще – продолжал играть в волейбол. И любить его. И хранить память. Всем своим командам в жизни. В том числе – «космической»:
– Запрет о неразглашении снят не так давно. И я могу сказать: первый спутник Земли поднялся (4 октября 1957-го), и потом Юрий Гагарин полетел в космос (12 апреля 1961-го) на гептиле, катализаторе, сделанном кемеровскими химиками!
Формулу катализатора керосина открыли питерские ученые. А сделать его реально поручили химикам с кемеровского секретного завода (п/я 50), который объединился с азотно-туковым (где работал Коптелов). И помогал выполнению спецзадания «Азот».
Таинственные бочки пять лет улетали спецрейсом из Кемерова на Байконур. И мир ахнул!..

Лариса Максименко.