Три финала к юбилею

«Классические» спектакли вроде недавно поставленного «Макбета» по-прежнему будут украшать афишу театра. Фото Федора Баранова.

В Кемеровском театре драмы началась режиссерская лаборатория.
Это один из финальных аккордов, завершающих юбилейный – 80-й – сезон театра.

В Кемерово уже приехали три режиссера – Евгения Беркович (Москва), Георгий Цнобиладзе (главреж театра в городе Набережные Челны) и итальянка Алессандра Джунтини. Все они – выпускники Санкт-Петербургской академии театрального искусства. Все рекомендованы для участия в лаборатории ее руководителем Олегом Лоевским.

С 4 по 7 ноября молодые режиссеры поставят с артистами Кемеровской драмы эскизы трех спектаклей. В работу взяты пьесы «Американская обезьяна» М. Рауда, «Одноклассники.ру» С. Матвеева и «Завтра будет новый день» Я. Пулинович (последняя – римейк на тему легендарного спектакля А. Эфроса «Дальше – тишина» с Пляттом и Раневской в главных ролях).
Эскизы будут представлены публике 8-9 ноября. А 10-го состоится показ еще одного эскиза, может быть, самого долгожданного. Режиссер Антон Безъязыков представит свое видение пьесы В. Дурненкова и М. Зелинской «Мирение». Эта пьеса написана совсем недавно, основой ее стали сцены из жизни телеутской деревни Беково. Драматурги приезжали в Кузбасс в августе, неоднократно бывали в Бекове (кстати, вместе с молодыми актерами театра). Собранный в технике verbatim документальный материал и стал главным содержанием пьесы. «Мирение», к слову сказать, означает принятый у телеутов ритуал: им завершается конфликт между двумя семьями, когда парень крадет себе невесту.
— Но мирение – это еще и слово-символ, — отмечает директор театра Алексей Разуков. – Это символ добрососедского существования русского населения и коренных малочисленных народов, проживающих на территории Кузбасса, символ сегодняшнего уклада нашей жизни, в которой национальные традиции должны гармонично вписываться в глобальные цивилизационные процессы.
Примечательно, что в эскизах лабораторных спектаклей будет занята вся труппа театра — от совсем юных актеров до увенчанных званиями мэтров.
Впрочем, это, по словам Алексея Разукова, лишь один из итогов юбилейного сезона.
Официально 80-й сезон завершится 14 ноября. Канун торжеств будет ознаменован показом трех спектаклей классического репертуара: «Записки из мертвого дома», «Женитьба» и «Макбет».

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Что ждет зрителя после завершения торжеств? Такой вопрос
мы задали директору театра
Алексею РАЗУКОВУ.
— Особое внимание и любовь, — ответил он. – Начиная с обустройства театрального здания. Буквально до Нового года мы должны смонтировать в театре лифт, чтобы зрители с ограниченными физическими возможностями могли беспрепятственно попадать в наш «Звездный зал», на малую сцену, на балконы.
А в творческом плане мы продолжим двигаться по трем направлениям: эксперимент, кассовая комедия, классика. Надо, чтобы каждый зритель мог найти в репертуаре нашего театра спектакль, интересный лично ему.
Приятно сознавать, что сейчас у нас много заявок, много предложений от режиссеров (в том числе и «золотомасочных»), которым было бы интересно, как они пишут, поработать с нашей труппой. То есть уже не мы выбираем, а нас выбирают. Считаю, это достойный итог 80 лет творческой жизни.
Ну, а залогом того, что мы будем вечно молоды, служит факт, что нынче наша труппа пополнилась девятью новыми артистами. Все они – выпускники Кемеровского университета культуры и искусств.

ЭКСПРЕСС-ОПРОС

На этот вопрос обычно отвечают зрители (голосуют билетами). Но ведь и у актеров тоже есть мнение на этот счет! Более того, это мнение может определять очень многое – и атмосферу спектакля, и настроение в зале… Увы, мы, люди по эту сторону рампы, часто даже не догадываемся, что думают о своем произведении те, кто находится на сцене. А действительно, что?
Чтобы это узнать, мы задали вопрос о любимом спектакле артистам Кемеровской драмы. И вот что услышали:

Евгений ШОКИН:
— Я «Женитьбу» люблю. Ну как «почему»? Во-первых, это Гоголь. Во-вторых, у меня там любимая роль. В-третьих, неплохо спектакль поставлен.
Тимофей ШИЛОВ:
— Для меня таких спектаклей нет, я их не делю на категории, ко всем отношусь одинаково: везде надо играть честно. Есть, правда, парочка нелюбимых, куда идешь, как на каторгу… Но я их вам называть не буду.
Александр ИЗМАЙЛОВ:
— Конечно же, это «Саня, Ваня, с ними Римас». Там всё по делу, всё для души, без всяких новомодных наворотов. Там судьбу человека проживаешь, а не просто рожи корчишь. Там всё по правилам моей профессии, как нас учили: есть предлагаемые обстоятельства, есть характер, в них существующий, действия, оценки… И потом, мне всё это очень близко (да всем нам близко!): ведь подобное происходило, наверное, в каждой семье – с дедами, родителями.
Кстати, и публика это очень чувствует. Не раз после этого спектакля (и на гастролях, и у нас в Кемерове) подходят и говорят: «Жалко, что мы не знали, что в театре сегодня такое есть. Обязательно еще придем и друзей приведем».
Лидия ЦУКАНОВА:
— Если говорить о тех спектаклях, в которых занята я, то это, конечно, «Поминальная молитва». Мне не стыдно там за мою работу. И решен спектакль, по-моему, очень необычно. Во всяком случае, он отличается от всех других «Поминальных», которые я видела. У нас он – как притча…
Наталья ЮДИНА:
— «Саня, Ваня, с ними Римас». Мне там играть очень комфортно. И не стыдно за результат. Там есть какая-то правда существования актеров. Вы спрашиваете про «Целлофан»? Ну да, это мой моноспектакль, но… Нет, любимым я его не назову. Видите ли, каждый спектакль имеет свой срок жизни. Максимальный, как считал Эфрос, пять лет. Некоторые, правда, умирают еще раньше, однако остаются в репертуаре и бродят по сцене, как живые мертвецы…
Когда-то мне очень нравился «Тестостерон», я его раза четыре подряд смотрела. Но всё ведь меняется: мы, актеры, зрители, время вокруг. Все меняется очень быстро.
А таких спектаклей, которые бы у нас шли, а я, не занятая в них, мечтала: «Вот бы мне там сыграть!» — нет, не назову. Не знаю.
Иван КРЫЛОВ:
— Мне приятнее всего существовать в двух спектаклях – «Шикарная свадьба» и «Кеды». Мне они нравятся по трем причинам. Во-первых, по-актерски там очень комфортно; во-вторых, сама основа, пьесы, материал интересный, есть где развернуться – два часа пролетают совсем не скучно. И команда, которая там работает, мне интересна.
Людмила КОПЫЛОВА:
— «Скользящая Люче». Он редко сейчас у нас идет, к сожалению. Я там не занята, ну и что? Когда спектакль только появился в репертуаре, это было так необычно. Там какое-то совсем иное актерское существование, там так всё интересно: по решению ролей, по режиссуре. Там не пересказывание текста, как это, увы, у нас зачастую бывает. Там именно своеобразное режиссерское прочтение.
Олег КУХАРЕВ:
— Лучшим спектаклем я без ложной скромности назову «Девичий источник». Там многое было сделано впервые. Там роскошная работа художника: Сергей Тарханов выступил настоящим сценографом. Не декорации построил, а придумал сценографию. И она, как текст, как самостоятельная актерская работа создает тот бред нашей жизни, тот абсурд, который был нужен для этого спектакля. Там очень любопытно работают все три актрисы, занятые в главных ролях (Людмила Копылова, Людмила Усанова и Валентина Нефедова), сложную вязь своих отношений они выстраивают просто ювелирно!
Ну, а если говорить о спектакле, любимом мной вместе с публикой, то это, конечно, «Тестостерон». Видите ли, артисты не могут существовать вне внимания зрителя. И то тепло, тот отклик, то настроение в зале, которое возникает при «Тестостероне», я ни с чем сравнить не могу. После него в зале всегда кричат «браво».
Это дорого.
Ольга ШТРАУС.