Из клетки – в клетку…

Раскрыта тайна последнего лагерного концерта Лидии Руслановой

Историк, полковник МВД в отставке Сергей Марченко, получив секретные документы из архива и включив их в свою новую книгу про лагеря, развенчал два мифа, 60 с лишним лет «ходящих» по Кузбассу, особенно по Междуреченску и Мариинску.
Это мифы о Лидии Руслановой, мегазвезде XX века, и ее «лагерной» жизни в нашем краю среди убийц, воров и «врагов народа».
— Пора поставить точку под рассказами «солагерников», — заявил кемеровский историк. – Русланова в Кузбассе никогда не «сидела».Но наш край все-таки сыграл неожиданную роль в жизни певицы, во время её «отсидки» в «Озерлаге» под Иркутском.И даже, возможно, спас ей жизнь.

Легенда №1

Лидия Русланова – любимая певица наших мам и бабушек, исполнявшая «Степь да степь кругом» или «Валенки» так душевно, что ей подпевал весь концертный зал… Или вся тесная кухонька, вмиг собиравшая жильцов «коммуналки» под хриплой коробочкой радио.
Ее любили не только за голос, но и за типично русскую судьбу. За сиротское крестьянское детство, за пробившийся талант, за безотказные гастроли, за то, что сама согрела чужого сироту, выйдя замуж за вдовца с ребенком… За концерты на фронте и даже у стен взятого рейхстага…
— Но после войны прошла очередная «чистка». И в сентябре 1948-го Лидия Андреевна с мужем, генерал-лейтенантом Крюковым, были арестованы, — рассказывает Сергей Марченко. – Ее взяли на гастролях в Казани, доставили в Москву. А дальше – следствие, 58-я «политическая» статья, приговор: 10 лет лагерей. И транзитным этапом ее отправили в «Озерлаг» (в Иркутскую область, в Особый лагерь №7). А это был жуткий лагерь в системе спецлагерей, созданных в 1948-м для «врагов народа».
Что же вытрясали допросами из певицы? Компромат на маршала Жукова, с которым очень дружил ее муж. И информацию о месте, где спрятаны драгоценности, купленные на деньги с ее концертов. О главном тайнике она сказала. Но подозревали: золото есть еще.
…Судя по найденной кемеровским историком учетной карточке из архива иркутского ГУ МВД, Русланова «пошла по этапу» 27 сентября 1949 года.
— Дорога в «Озерлаг» растянулась на несколько месяцев, это было делом обычным. Прибыла туда Русланова 5 декабря 1949 года, — объясняет Сергей Марченко. – Перед этим на несколько дней и ночей она попала в транзитно-следственную Мариинскую тюрьму. Ее выгрузили из вагона, поместили в камеру – дожидаться этапа (следующего попутного вагона. – Ред.) до Тайшета, с его лесоповалами и строящейся «узкоколейкой».
Да, охранники знали, что к ним привезли великую Русланову. Но поблажек ей не делали.
Ни прогулок по Мариинску (хотя легенда настаивает на них), ни «попутных» концертов, ни вольной жизни на квартире, под честное слово певицы, до прихода нужного поезда, не было.
А была обычная камера, втиснувшая народу втрое больше нормы. Около сотни уголовниц и просто бесконечно уставших, рыдающих или молчащих женщин. Да баланда из рыбы. Да круглосуточный контроль через глазок. Да еще угроза карцером, куда Русланову вполне могли упрятать на 15 суток. А там днем можно только стоять, там холодно (не больше +14), а из еды – лишь кружка воды и полбулки хлеба в сутки.
— Лидии Андреевне карцер грозил реально, — рассказывает кемеровский историк. – Сразу по прибытии в Мариинск предстояло ее обыскать. Было подозрение, что при ней драгоценности. И спрятаны они в бюстгальтере. Но как тронуть великую певицу? Охранникам-мужчинам было неловко. И они повели себя деликатно, сказали так: «Лидия Андреевна, вы же понимаете, нам надо осмотреть ваш «холодильник» (лифчик. – Ред.). Поэтому, если что-то у вас есть, отдайте. Не заставляйте нас вас унижать».
— И как, нашли?
— Нет, Русланова умела прятать.
Прикоснуться к ней не решились. А она показала лифчик с зашитыми внутрь колечками только издали.
— Их она позже, по дороге в Тайшет, могла обменять на хлеб, — предполагает историк.

Фанат

— Русланова пробыла в «Озерлаге» три с половиной месяца, — продолжает Сергей Марченко. – 26 марта 1950-го ее отправили из Сибири в Подмосковье, во Владимирскую тюрьму, где она пробыла до освобождения, до лета 1953-го.
После смерти Сталина ее с мужем выпустили в числе первых.
Но… старики из наших Междуреченска и Мысков, из поселков Чульжан, Ольжерас помнят певицу Русланову, отбывавшую срок на юге Кузбасса, в «Камышлаге», в те же самые годы! И то, как к забору лагеря, когда Русланова пела, сбегался вольный народ. И как Русланова в сопровождении солдата и своей труппы, состоящей из таких же зэков, шла с подарками (!) через перевал в другой лагерь.
Это был не двойник Руслановой.
— Её, заключенную из «Озерлага», действительно привозили из-под Иркутска в Кузбасс, чтобы спела, — убежден Марченко, 14 лет по крупицам собирающий в архивах информацию о знаменитостях, сидевших в наших лагерях. – Григория Марина, замначальника «Озерлага», назначили на работу в Кузбасс — начальником «Камышлага». И он, сохранивший связи на старом месте, попросил прислать сюда Русланову. Этапом, спецвагоном ее вместе с баянистом и подпевкой (такими же заключенными) привезли в Кузбасс. И после выступления отправили назад.
Но кто-то «настучал» о незаконном концерте в Москву. И, возможно, именно из-за него Русланову переправили во Владимир, в тюрьму. Из клетки в клетку. В последней она уже не пела, сказав: «Птичка в клетке не поет»…
Но осталась жива. И потом, уже вольная, не раз еще приезжала в лагеря на юг Кузбасса.

Лариса Максименко.

Фото из архива Сергея Марченко и его книги «Исправительно-трудовые учреждения Кузбасса (1940-1970 гг.)».

Кстати

О первой песне за колючкой

Куда после Великой Отечественной войны пропала Русланова, слухи по стране ходили разные: устала, сорвала голос… Лишь в 1960-х всплыла правда, где пять лет провела великая певица.
Ее солагерник Борис Дьяков напечатал «Повесть о пережитом» в журнале и отдельной книгой, рассказав о буднях «Озерлага». Был там эпизод и о том, как шло первое распределение на работы. Сокамерник ему посоветовал:

«Заявите, что литератор, пошлют на авторемонтный завод. Там сформирована центральная культбригада. Поедем вместе, у меня наряд туда, цеха строить. Между прочим, на авторемонтном сможете увидеть Лидию Русланову.
— Русланову? А почему она там?
— Десятилетняя гастроль.
— Понятно…»

Кстати, кемеровский историк Марченко получил из архива и документы на зэка Дьякова. И внимательно изучил его воспоминания, в том числе о первом концерте в «Озерлаге», когда Русланова отказалась петь для начальства, потребовав привести товарищей — зэков. Был шум, споры. Но привели. Для политзаключенных концерт стал надеждой. Ведь русскую песню, как и русскую душу, не замарать ничем…