Крошечное недопонимание

В прошлом году «Кузбасс» рассказал о запуске в работу уникального для региона специализированного завода по утилизации и переработке крупногабаритных шин.
В каком состоянии находится нынче предприятие, призванное улучшить экологическую ситуацию в регионе? 
Какие проблемы приходится решать его коллективу?

Говоря о нём, не обойтись без весьма интересной и необычной для шахтёрского городка предыстории.
Генеральный директор предприятия Сергей Леонидович Гамаюнов — известный в городе предприниматель с двадцатилетним стажем. Ведёт вполне успешный бизнес в сфере обслуживания, транспортных перевозок. Однако неуспокоенность бывшего солдата, привыкшего за два года срочной службы в воюющем Афганистане к риску, звала к делу более важному, которое бы оставило зримый след в жизни. И вот однажды сослуживец заразил его «шинной» идеей. И это при том, что попытки добиться успеха на этом пути людьми не менее умными и практичными терпели в Кузбассе фиаско.
Быстрота её воплощения в Ленинске-Кузнецком обусловилась тем, что новый завод под первым номером вошёл в утверждённую соответствующим областным законом зону экономического благоприятствования.
— Но очень много пришлось делать самим, — уточняет Гамаюнов. — С помощью городской администрации мы выкупили в северной зоне на льготных условиях один гектар земли, на которой стоял большой цех. Правда, пришлось очищать его от хлама, монтировать новые системы отопления, освещения, кран-балку, утеплять стены, вставлять окна, двери. Плюс ко всему мы построили автономную мини-котельную, привели в порядок просторные складские помещения. А к запуску производства обустроили у себя столовую, моечное отделение. Приобрели автобус, французский трактор-погрузчик, мощный автокран.
Еще в 2010-м команда Гамаюнова добросовестно объехала весь юг Кузбасса, побывала на разрезах с целью прояснить ситуацию с будущей переработкой крупногабаритных шин. И подсчитала: ежегодно в регионе выходит из эксплуатации порядка 20 тысяч тонн этого добра. Рынок потребления практически неограничен.
— Так что работать можно и нужно, — говорит С.Гамаюнов. – И потом: кто-то же должен избавлять Кузбасс от хлама, а главное, приносить ему социальную и экономическую пользу в виде солидных предприятий, новых рабочих мест. Мы, например, создали стабильных 50, а доходило и до 70.
Сложнее всего пришлось с поиском оборудования для переработки шин с многослойным кордом, выдающего на финише заветную резиновую крошку. В России таких производственных линий не выпускают. В США есть мощные комплексы, но цена их порядка 300 миллионов рублей. И германский аналог тянет на 7,5 миллиона евро. Где, в каком банке взять их предпринимателю средней руки?!
В итоге линию практически с тем же набором операций и мощностью до десяти тысяч тонн крошки в год ленинсккузнечане нашли в Китае. Стоимостью 35 миллионов рублей. С огромным трудом пробивали «гамаюновцы» банковский кредит на покупку комплекса. Решить вопрос помогло личное участие губернатора. Ведь речь шла о введении в строй предприятия принципиального, прорывного, большой социальной и производственной важности для всего Кузбасса.
А какие перспективы вырисовывались у новичка! Сибирь располагает крупными шинными заводами в Красноярске, Омске, Барнауле, которые в производстве новых колёс используют 30 процентов отходов, то есть крошки. Огромное количество её можно направлять в дорожное строительство. В том же Китае шинная крошка давно стала отличной добавкой в асфальтобетонную смесь в виде специального битумного модификатора. Дороги с ним меньше разбиваются в холод, в жару не плавятся. Да и в Кузбассе применили такой метод при строительстве автотрассы до посёлка Кедровка – уже десять лет она служит надежно. Из того же продукта можно делать замечательные нетравматичные покрытия для детских площадок, тротуарную плитку. Пресс для её производства тоже установили в просторном цехе.
Но что показала жёсткая российская практика, сменившая розовые мечты предпринимателей?
Завод переработал за год пять тысяч тонн крупногабаритных шин. Он наладил неплохие отношения со многими предприятиями. Но это в тоннах объёмы переработки сырья кажутся неплохими. А если учесть, что шины предприятие берёт в основном от «БелАЗов», то количество их, пошедшее под ножи разделочной линии, и называть неудобно. Мало шин берут ленинсккузнечане. Почему?
— На коротком этапе раскрутки дела шли неплохо, — признаётся С. Гамаюнов. – Нас устраивал утилизационный сбор на уровне 4,5 тысячи рублей за тонну, которые мы получали от угольщиков. А потом они, ссылаясь на мировые экономические кризисы, снижение цены на уголь, сократившийся сбыт продукции, снизили цену до полутора тысяч рублей и загнали предприятие в угол. Оно стало работать не по нулям даже, а в минус, поскольку поставка сырья осуществляется самовывозом, и только привозка одной тонны шин обходится нам в тысячу рублей. Душа болит от того, что по-прежнему сотни, тысячи штук их идут в отвалы или закапываются в землю, а то и просто сжигаются, выбрасывая в атмосферу невероятно вредные вещества.
Не возник у предприятия союз и с местными дорожниками, которые поначалу обещали брать крошку для добавки в битум. Их устраивала отпускная цена завода в пределах 15 рублей за килограмм. Одна крупная кемеровская фирма, закупившая для строительства современных автотрасс высокопроизводительное зарубежное оборудование, намеревалась брать у ленинсккузнечан 50-100 тысяч тонн сырья в год. Но пока не взяла ни мешка.
Ещё одна болячка предприятия – низкое качество китайской линии. Её узлы, особенно в режущей части комплекса, сделаны из плохого металла, и их часто приходится менять. Возить свои чертежи в Новокузнецк, Хакасию и просить тамошних умельцев выточить те или иные детали, а то и целиком комплекты (заметим к слову: ножей на больших гильотинах – 12, шрёдерах-дробилках – больше двадцати) из металла хорошего, износостойкого. Это влетает предприятию в солидную копеечку.
— И всё же я не собираюсь закрывать своё детище, — итожит Сергей Леонидович. — Не в честолюбии дело, хотя я человек упёртый. Бизнес – дело жёсткое. Для меня это дело чести. Если всё брошу, куда кредиты, обязательства перед партнёрами девать? Заводчан, работающих в четыре смены, на улицу выбрасывать? А среди них есть отличные специалисты, завязанные на нашу замечательную в целом идею. Поэтому мы сейчас не просто латаем линию. Мы взялись за полную её модернизацию, реконструкцию, обеспечение надёжности всех узлов. Мы продали в Тольятти, Омск, Красноярск, по другим адресам три с половиной тысячи тонн крошки на обустройство стадионов, детских площадок. В прошлом году из наших «крошечных» плит выложили всю территорию вокруг нового городского детского садика «Сказка», а это 1300 квадратных метров. Остаётся в силе заказ предприятию на обустройство территории у нового физкультурно-оздоровительного комплекса в Ленинске-Кузнецком.
Но главные надежды коллектив возлагает на угольщиков. На их патриотизм, ответственность. Экологически смрадным кольцом мы все окружены. И когда-то надо его разрывать. Позицию Гамаюнова всячески поддерживает в этом вопросе обладминистрация.
Сами шинники написали соответствующее письмо президенту страны, ждут резонанса от угольных компаний. А пока потихоньку-помаленьку делают дело. Трудное, но доброе.
Евгений НОСЫРЕВ.
НА СНИМКАХ: на открытии цеха с участием первого заместителя губернатора В.П. Мазикина
Фото Ю. Галандина.
Ленинск-Кузнецкий.