Иммунитет к черствости

	Кузбасская семья усыновила двух малолетних детей с диагнозом «ВИЧ-инфекция». Вообще-то Марина и Владимир Н.*, проживающие в одной из малых территорий Кузбасса, усыновили не двоих, а троих детей. Но старшая девочка, к счастью, здорова.

…Еще несколько лет назад супруги Н., родители двух взрослых сыновей, и не помышляли о том, что станут многодетными. Но судьба плетет затейливые узоры… Вдруг выяснилось, что родная сестра Владимира «села на иглу». К тому времени ей было уже за 30, женщиной она казалась самостоятельной, растила дочь. И потому родственники долго не верили слухам. Увы, они подтвердились. Очередной сожитель Татьяны, в прошлом имевший проблемы с наркотиками, приобщил к пагубной зависимости гражданскую жену. Заодно «наградив» ее ВИЧ-инфекцией. А она решилась на еще одного ребенка.

Если бы будущая мать наблюдалась в женской консультации, врачи поставили бы ей диагноз вовремя. И успели бы провести трехэтапную профилактику передачи ВИЧ от матери к ребенку. Специальные лекарства, назначаемые женщине во время беременности и родов, а малышу – сразу после рождения, снижают риск его инфицирования до 1%. Но Татьяна попала в поле зрения медиков только в роддоме. А двухэтапная профилактика (во время родов и в период новорожденности) в случае с Дениской, увы, «не сработала»…

Впрочем, обо всем этом супруги Н. поначалу даже не подозревали – Марина просто жалела золовкиных детей. Непутевая мать практически сразу же скинула сына на руки старшей дочери, которой к тому времени только-только исполнилось 9 лет. День, когда братишку принесли из роддома, Вика до сих пор вспоминает с ужасом: едва переступив порог, мама с отчимом сунули ей купленную на «родовые» деньги шоколадку, показали, где стоит бутылочка с молоком для брата, и сказали, что им нужно уйти минут на 15. Вернулись поздно вечером. И все это время младенец кричал…

Татьяна то и дело отправляла Вику с Денисом к бабушке, а Марина, понимая, как трудно пожилой женщине, забирала их на выходные. Когда мальчику исполнилось 4 месяца, мать-наркоманка вообще выгнала детей из дому. Суд лишил ее родительских прав. А Марина с мужем обратились в органы опеки.

* * *

– Дети были такими несчастными! – вспоминает Марина. – Дениска – страшно запущенный, по всему телу – болячки, опрелости. Мы сразу же попали с ним в больницу с кишечной инфекцией. Организм практически не сопротивлялся, он умирал. Спасибо врачам – выходили!

Когда супруги Н. начали собирать документы на оформление опеки, специалисты предложили им свозить Дениса в Кемерово, в областной центр СПИДа. Чтобы опекуны ясно представляли, за какой «гуж» они берутся. Анализы на ВИЧ оказались положительными. Но это ничего не меняло. Котенка спасешь – привяжешься. А тут ребенок!..

– Нам выдали лекарства для подавления активности вируса и предупредили, что эффект наступит месяца через три, – вспоминает Марина. – Но перемены к лучшему начались раньше. Коросты на теле Дениса прошли, он перестал непрерывно болеть, начал бегать…

Детям с диагнозом «ВИЧ-инфекция» присваивается статус «инвалид детства»: положенная в таких случаях пенсия позволяет повысить качество жизни ребенка. В нынешних деньгах размер такой пенсии составляет в Кузбассе 11520 рублей. Поняв, что лишилась постоянного «источника дохода», родная мать Дениса обратилась в суд – за восстановлением родительских прав. Даже справку из религиозного центра представила – о том, что прошла там курс лечения от наркотической зависимости. Но выступивший на суде врач-нарколог пояснил, что на официальном наркологическом учете женщина не состоит, и никто не может сказать, как долго она ведет трезвый образ жизни. В «возвращении» ребенка ей отказали, установив испытательный срок, который она не выдержала.

Время шло, супруги Н. успели привязаться к племянникам едва ли ни крепче, чем к родным детям. Но статус опекунской семьи не давал им права считать Вику и Дениса своими: по закону их могли вернуть в биологическую семью или отдать на усыновление-удочерение чужим людям. И Марина с Владимиром, отказавшись от доплат опекунской семье (на содержание каждого опекаемого ребенка государство выделяет около 5 тысяч рублей в месяц), подали документы на официальное признание их родителями.

– Первый суд нашу просьбу не удовлетворил, – вспоминает Марина. – Вика уже большенькая, и в заседании судья спросил, хочет ли она стать нашей дочкой. А она не смогла выбрать между нами и родной матерью, не сказала ни да, ни нет. Мы оставили все как есть. А через полгода она сама сказала: «Леля, хочу, чтоб вы с дядей Вовой нас усыновили».

– Перед этим звонила мама и, ругаясь матом, кричала, что я ей на фиг не нужна, а Дениса она хоть через 10 лет, но заберет, – тихо говорит девочка. Маленькая и хрупкая, она вообще тиха и не по-детски серьезна. Шустрые ухоженные малыши так и льнут к ней, обнимая, целуя, по очереди называя «няней» и «нянюней».

* * *

Кстати, о малышах. Официальное усыновление 13-летней Вики и трехлетнего Дениса состоялось в декабре прошлого года. А в июне нынешнего супруги Н. взяли из дома ребенка еще и Олю. В органы опеки пожелание по поводу приемного ребенка сформулировали четко: это должна быть девочка близкого Денису возраста и тоже ВИЧ-инфицированная.

– Что одного возить в Кемерово на обследование, что двоих, разницы нет. А вдвоем расти веселее, – комментирует этот шаг Марина. И, чуть помедлив, выдает «полную версию»: – Сколько сможем, будем скрывать от окружающих, что дети ВИЧ-инфицированы, знать будут только врачи. В быту ВИЧ не заразен, передается только через половые контакты и через кровь. Такие дети должны ходить в обычную школу. Но если вдруг там начнется отторжение сверст-ников, вдвоем им будет легче противостоять трудностям. А вырастут – они же не кровные родственники, захотят, так и свою семью создадут. И внуков нам смогут подарить здоровых, если будут соблюдать все рекомендации врачей. Но это уж – как Бог даст. А сейчас пусть растут и себе на радость, и нам…

Как медик Марина понимает, что ВИЧ – не болезнь, человек «просто» является носителем вируса, который может вызвать серьезный сбой в иммунной системе. Поддерживающее лечение позволяет свести вирусную нагрузку на нет, так что человек будет чувствовать себя практически здоровым. Но иммунитет – дело тонкое. И если вдруг он даст сбой, ребенок может угаснуть даже от банального заболевания…

– Мы знаем. И сделаем все, чтобы не допустить этого. Дети должны пережить родителей, – спокойно говорит Марина. Она все время употребляет «мы», потому что ведет речь от лица всех взрослых членов семьи, отсутствующих по уважительной причине: муж и старшие сыновья обустраиваются на новом месте, куда вот-вот должна перебраться и она с ребятишками. Чтобы оградить детей от скандалов бывшей мамаши, а заодно и не допустить утечки информации об их ВИЧ-статусе, Н. купили дом в другом городе Кузбасса. Трехкомнатный коттедж, конечно же, тесноват для семерых.

– Но нам сказали, что семья, усыновившая трех и более детей, имеет право на бесплатную жилплощадь, вроде бы есть такой областной закон, – не очень уверенно сообщает мать семейства. – Если так, мы сможем расшириться. Тогда и у Вики, и у малышей, и у взрослых мальчиков будут свои отдельные комнаты…

Марина признается, что стесняется подробно расспрашивать чиновников о положенных им льготах: а ну как ее упрекнут в корысти? Подчеркивая, что главное сейчас – завершить переезд. Чтобы 1 сентября Вика пошла уже в новую школу. Работу Марина временно оставила, написав заявление с просьбой предоставить ей отпуск по уходу за детьми до 14 лет. Ухаживать собирается по полной программе: у Оли при рождении был выявлен целый букет заболеваний, включая уже пролеченный порок сердца. Да и для Дениса с Викой медицинская подготовка мамы не лишняя.

– Если можно сделать счастливыми троих детей, почему бы не сделать? – подводит Марина итог нашему разговору.

Валентина АКИМОВА.

* Из этических соображений имена всех героев публикации изменены.