Зимние разговоры о телеге

В прошедшую пятницу знакомый поздравил:

— Снега нынче много, будет хороший урожай!

Его бы слова, да богу в уши, но…

Когда-то он работал в сельском хозяйстве и фермерствовал в Прокопьевском районе, в последние годы полностью зависит от искусственной почки, старается, насколько может, быть в агротеме, не всегда получается.

Так что этот материал – для него и тех, кто давно не был на полях, в зернохранилищах, на животноводческих комплексах.

Для того, чтобы был урожай, нужно не только наработаться, но и – с этого, собственно, урожай и начинается – подготовить землю и потом посеять в нее семена. «Кузбасс» уже писал, что на посевную-2013 в области семян зерновых не хватает. Одна из причин тому – страшнейшая за последнее столетие засуха.

По уточненным данным, дефицит семян составляет 26 тысяч тонн. При расходе около 2,5-2,8 центнера семян на гектар это около 115 тысяч гектаров. Это соотносимо с яровыми посевами зерновых самого крупного Промышленновского района и еще одного «середнячка».

Чтобы понять значение этих полей для Кузбасса – еще немного цифр. Минимум площадей под зерновыми у нас приходится на 1997 год, тогда под ними было лишь 615,5 тысячи гектаров полей. С 2003 года, тогда заработала областная программа освоения брошенных земель и за каждую тысячу освоенных гектаров стали давать зерноуборочный комбайн, ситуация изменилась. Ежегодно кузбасская пашня росла на 20-50 тысяч гектаров, в 2008 году достигнув максимума – 754 тысячи гектаров под яровыми зерновыми и зернобобовыми культурами. Кузбасский каравай стабильно весил далеко за миллион тонн.

Потом начался спад. Во многом его спровоцировала нестабильность зернового рынка и, соответственно, периодическое падение цены на зерно ниже планки рентабельности. Как бы то ни было, в 2012 году зерновыми весной было засеяно около 650 тысяч гектаров. Сосчитать, сколько может быть засеяно при дефиците семян этой весной, просто.

Тем не менее, семена в области есть. Власть ставит перед «крепкими» хозяйствами задачу – «делиться» и ни в коем случае не продавать семена в соседние территории, которые также подверглись, за исключением Красноярского края, засухе и страдают дефицитом посевного материала.

Насколько просто заставить «делиться» и «не продавать»? Вот, например, кусочек разговора с заместителем главы Чебулинского района по агропромышленному комплексу Владимиром Горловым:

— Семенами район обеспечен полностью на сто процентов. Из района более трех тысяч тонн семян вывезено в Промышленновский район (там, как и в Чебулинском районе, есть хозяйства крупнейшего в области агрохолдинга. – Авт.). Нет ни одного хозяйства, чтобы без семян. Для нас, сколько работаю, семена – святое. Заложили, потом на них табу, и никто не подходи. У нас ни одного года не было, чтобы мы остались без семян, всегда три-четыре тысячи тонн продавали…

— Владимир Кузьмич, может ли власть заставить делиться?

— Нет. Я могу взять у тебя с подпола картошку и кому-нибудь отдать? Ты меня пошлешь, и я пошел. Правильно? А если пугать тем, что перестанешь помогать, то скажут: ты с меня тогда вообще никаких планов не требуй, я буду сеять столько, столько захочу. Что спрашиваешь, если ничего не даешь?

Цена, которую пытается донести сегодня до продавцов и покупателей департамент сельского хозяйства, – 12 тысяч рублей за тонну семян зерновых первой репродукции. Это в два-три раза выше, чем обычно, но сейчас даже тонна фуражного зерна уже стоит около заоблачных десяти тысяч рублей.

Горлов, исходя из опыта, уверен, что реальная цена – около 15 тысяч за тонну. Директор ООО «Горскинское» Владимир Ласточкин (Гурьевский район), имеющий семена на продажу, согласен и на 12 тысяч, потому что «…задорого купить некому. Но только за деньги. В долг или под будущий урожай, под гарантии – нет, не отдадим, мы это уже проходили. Пусть ищут деньги, берут кредиты, как делаю я…»

Логика проста: Ласточкину тоже нужно готовиться к посевной, закупать горючку, запчасти, удобрения, агрохимию. Большинство кузбасских хозяйств, «Горскинское» не исключение, пострадало от засухи, недополучив прибылей и в лучшем случае сработав в «ноль». Отдавать семена без денег – значит, кредитовать соседа, отрывая у себя. Неурожай либо возможное падение цены на зерно 2013 года – и проклинай потом свою «доброту»…

Власти, естественно, придется искать аргументы. Одним из рычагов, скорее всего, станет коррекция традиционной помощи на проведение весенне-полевых работ – на горюче-смазочные материалы, агрохимию, удобрения. Некоторые респонденты «Кузбасса» считают, что есть смысл вводить к этой помощи ряд поправок, характерных для периода чрезвычайной ситуации. К примеру, помогать лишь тем, кто не сокращает площади посевов. Кто готов услышать предложение о «приемлемых» ценах. Может быть – даже отправить 62 миллиона рублей областных средств, заложенных на удобрения, на покупку семян: не посеешь – убирать будет нечего, а этих денег хватило бы, чтобы покрыть четверть семенного дефицита. Естественно, власти придется помогать селянам с привлечением кредитных ресурсов, и это очень непростая задача: кредиты, которые аграрии планировали гасить по итогам 2012 года, оказались необеспеченными урожаем, пролонгированы они, по данным редакции, были лишь до апреля, и время расчетов наложится на весенние траты. Сильным хозяйствам и имеющим собственников-инвесторов с чемоданами денег проще. Главная проблема будет у средних и слабых, полностью сориентированных на доходы от поля.

Кто-то скажет: ну и пусть, не засеем в этом году – заработаем и засеем на следующий! В этом нет правды. По расчетам практиков, возврат каждого гектара полей в оборот стоит около 3-4 тысяч рублей. Не сеять – значит пойти на заведомое сокращение «кузбасского каравая», запланировать дефицит кормов для животноводства и птицеводства, сокращение рабочих мест в агропроме и перерабатывающей промышленности.

Конечно, свято место пусто не бывает, и по дороге, открытой вхождением во Всемирную торговую организацию, придут и зерно, и мясо, и молоко. Сначала, может быть, даже по более низкой цене, чем произведенные в Кузбассе. Правда, это не соответствует доктрине о продовольственной безопасности региона и навевает массу мыслей о печальном будущем кузбасского крестьянства…

Не знаю, не поздно ли в январе говорить о телеге. Не знаю также, какой выбор сделает крестьянин, пытаясь выбрать между «оптимизацией производства» вкупе с «экономической целесообразностью» и остатками патриотизма и долга, начнет ли «делиться» и помогать соседу…

Игорь АЛЁХИН.