Возраст дарит уверенность

Спектаклем «Возвращение», в котором Ирина Латынникова сыграла роль автора, Кемеровский театр для детей и молодежи отметил юбилей своего главного режиссера.

Ирине Латынниковой – 50. Вообще-то говорить о возрасте применительно к женщине неприлично, но если речь идет о Латынниковой – можно. По-мальчишески стриженная, в джинсах и свитерке, с вечной подростковой трепетностью, с юными блескучими глазами она существует как бы вне возраста. Во всяком случае, дамская жеманность никогда не была ей свойственна.

Однако юбилейная дата провоцирует на разговоры о возрасте.

— Обязывает к этому и специфика театра: в «молодежном» режиссер просто обречен оставаться вечно юным. Или нет?

— Не знаю… Во всяком случае, я надеюсь, что сумею поймать тот момент, когда мне с молодыми станет скучно. Чтобы вовремя уйти. Но пока скучно не становится.

Вообще, вы знаете, у меня свои отношения с возрастом. У меня долгое время было несовпадение возраста паспортного

и психологического. Была такая своего рода «возрастная неуверенность». Мне все казалось, что если человек меня старше – значит, точно умнее.

— Знаю это чувство! Иногда кажется, сейчас тебе скажут: иди, девочка, не вмешивайся, тут взрослые беседуют.

— Даже не так. Просто разговаривать со старшими, как меня с детства воспитывали, можно только в одном ключе: вникать и учиться. Помню, когда впервые шла на постановку в наш театр, меня поразила мысль: они же ВСЕ меня младше! Значит, я могу их учить. И все равно было страшно.

Ко мне вот только сейчас приходит ощущение уверенности в себе. Возраст дарит чувство уверенности. Мне потому и с актерами стало легче разговаривать: легче слова находятся, легче попадаю в чужой опыт.

— Ирина Николаевна, а как вы вообще с такой ранимостью стали режиссером? Ведь эта профессия, по-моему, по определению предполагает диктаторство?

— Не знаю… Все из детства, наверное. Ну, конечно, мечтала об актерстве. Ну, конечно, поехала поступать в Щуку, в Щепку, в ГИТИС… Конечно, нигде не прошла. И тогда решила «начать все сначала». Вернулась в Кемерово.

— Вы здесь родились?

— Нет. Родилась в городе Кызыл (это Тува). Папа военный, поэтому много переезжали. С шести лет мы жили в Кемерове. Недолго – три года. Но это были какие-то очень славные годы. Молодость родителей была, время было хорошее. Помню, мы тогда много гуляли по городу, мне он так нравился, ходили в какие-то походы, на экскурсии… Потом отца перевели в Тульскую область, город Богородицк. Там я и школу окончила. А не поступив в столичные театральные вузы, решила вернуться «к истокам» — туда, где мне было хорошо.

И не прогадала! Поступила в Кемеровский университет культуры и искусств (тогда институт), попала к замечательному педагогу – Людмиле Николаевне Ирискиной. Она училась у Михаила Михайловича Буткевича, в ГИТИСе. А Буткевич – это такой теоретик русского игрового театра. Он вообще считает, что русский театр исконно восходит к скоморошеству. И если бы в свое время мы не позаимствовали западноевропейскую традицию, имели бы сейчас необыкновенный, самобытный игровой театр, что-то столь же славное, как комедия дель арте. Но традиция была сломана. Собственно, вот эти приемы азартной игры с предметом, очеловечивание лоскутка, калоши, шляпы – это оттуда.

— А, это то, что вы с таким упоением используете как главный прием в ваших постановках «Путешествие Нильса с дикими гусями», «Волшебное кольцо»?

— Ну да, корни оттуда.

За восемь лет работы в качестве главного режиссера Кемеровского театра для детей и молодежи Ирина Латынникова поставила 34 спектакля. Спектакль «Путешествие Нильса с дикими гусями» получил приз «За лучшую режиссуру» на втором межрегиональном фестивале «Сибирский кот» (г.Улан-Удэ) и стал участником престижного российского фестиваля «Арлекин» (г. Санкт-Петербург). На третьем межрегиональном фестивале «Сибирский кот» (г.Северск) спектакль И.Латынниковой «Волшебное кольцо» стал поистине триумфатором, взяв Гран-при. Высшего приза «Вологодская маска» удостоился в этом году спектакль «Возвращение» — на международном фестивале «Голоса истории». Постановки И. Латынниковой – постоянные участники престижного Вампиловского фестиваля современной драматургии в Иркутске.

— Вернемся к вашей биографии. И что же было после окончания вуза?

— Работа преподавателем на кафедре режиссуры любительского театра. Правда, мне всегда хотелось, чтобы каждый курс имел свой учебный спектакль. Чтобы это было таким итогом, завершением работы. С большим воодушевлением всегда над этими учебными спектаклями работала. И как-то так получилось, что один из них – «Левша» по Лескову – увидела заместитель главы Кемерова Ирина Федоровна Федорова. Город тогда искал режиссера для молодежного театра. Мне предложили это место.

— Проблемами детей и молодежи, по собственному опыту знаю, интересно заниматься, пока у тебя самой дети растут. Забавная вещь! Когда твой ребенок маленький, ты в любой толпе видишь прежде всего детей его возраста. И безошибочно этот возраст опознаешь…

— Пожалуй, так и есть.

— Думаю, поэтому вас так тянуло всегда в «мальчиковые» спектакли. У вас ведь сыновья? Уже взрослые?

— Павлу 27 лет, а Владимиру 24. Младший – фотограф, окончил наше отделение фотовидеотворчества. Кажется, нашел себя. Во всяком случае, сейчас уже востребован, ездит на мастер-классы, покупает хорошую аппаратуру…

Со старшим сложнее. Они у меня такие оба, знаете… настоящие мужики. Хотят быть социально устойчивыми. Хотят и деньги зарабатывать, и в то же время по себе, по душе работу выбрать. Это трудно. Не сразу получается. Может, потому старший мечется еще. И в армию сходил, и автомобилями увлекся, хотя явный гуманитарий… Но это ладно. Пусть. Мужикам можно долго себя искать – у них времени на это больше.

— Наверное, да. Я помню, как одна знакомая уверяла меня, что все трудности женской жизни происходят оттого, что на то, чтобы успеть главное, нам отводится очень короткий промежуток времени. Выйти замуж, родить ребенка, получить профессию, утвердиться в ней – все надо успеть в какие-нибудь десять лет. От 25 до 35. А ведь в эти же годы хочется еще и покрасоваться, пофлиртовать, пококетничать, порадоваться жизни! Как успеть?

Кстати, вот вы успели?

— Если вы про замужество – да. Мы учились на одном курсе, он старше меня, очень талантлив, и я заведомо относилась к нему, как…

— как к более умному.

— Это правда. После выпуска он немного поработал в театре, потом ушел в документальное кино – в Новосибирске была в свое время известная на всю страну студия документальных фильмов. К сожалению, потом все развалилось.

Она поразительно много успевает. Помимо режиссуры в родном молодежном театре, Ирина Латынникова – постоянный постановщик в литературном театре «Слово» при Государственной филармонии Кузбасса. Ее спектакли здесь – это всегда образец утонченного литературного вкуса. Выбор материала порой удивляет (Набоков, Тургенев, Гончаров – кто сегодня перечитывает классику?), порой интригует: ну, как, скажите, можно воплотить на сцене Довлатова, у которого главная прелесть – не в фабуле, а в словесной игре, или Дину Рубину с ее путаным, полудетективным-полумемуарным сюжетом? У Латынниковой это получается блестяще. Литературные спектакли в ее постановке имеют стойкий круг поклонников.

— Ирина Николаевна, а вас никогда не приглашали на постановки в другие театры?

— Было. После того как мы взяли Гран-при на «Сибирском коте», после успеха спектакля «Волшебное кольцо», после выступления на фестивале «Арлекин» в Санкт-Петербурге… Звали, да. Но я всегда отказываюсь.

— Почему?

— Мне кажется, театр – это как семья. Делать спектакль можно только с близкими, хорошо знакомыми тебе, родными людьми. Можно, наверное, и с другими – но тогда они тоже должны стать родными. С чужими работать я бы не смогла. Не сумела бы.

Ольга ШТРАУС.

Личный рейтинг

Обычно в подобных интервью на вопрос «Какие спектакли для вас любимые?» – режиссеры отговариваются общими словами, типа: «Тот, который еще не поставлен» или «Они все – словно мои дети».

Ирина Латынникова, человек искренний, от размышлений на эту тему уходить не стала. И представила свой список спектаклей, которые дороги ей по — особому. Это:

1. «Шестеро любимых». Потому что «это — тот случай, когда вдруг все сложилось так, как надо. Я даже не очень понимаю, отчего. Просто после этого спектакля мы с актерами поняли, что стали близки друг другу, что понимание возможно».

2. «Живи и помни». Хотя «к нему у меня, конечно, много претензий. Я сейчас понимаю, что надо было сделать все жестче, он получился слишком мелодраматичным. Я даже сама попросила снять его из репертуара, но потом восстановили, по просьбе актеров – значит, что-то такое сущностное там все же есть…»

3. «Путешествие Нильса с дикими гусями». А вот «над ним было очень тяжело работать. Но я люблю его за то, что там мы все делали вместе. Актеры не сидели – «ну-ка, ты нам придумай мизансцену, а мы ее сыграем!», а сами придумывали столько трюков, сцен, этюдов. Я в этом спектакле впервые поняла: режиссер нужен, чтобы создать ситуацию, при которой артисты вынуждены заниматься настоящим делом. Тогда появляется азарт, тогда начинается настоящая игра, всерьез».

4. «Волшебное кольцо». «Это – как бы продолжение «Нильса…», в тех же приемах решен спектакль, но рождался он на удивление легко, просто на одном дыхании. И еще я его люблю, потому что его все везде очень хвалят. Гран-при и все такое…»