Касьянов день

Отечественные записки

Нынче год у нас високосный, а стало быть, в календаре имеется 29 февраля, или Касьянов день. Этот герой, в святцах св. Кассиан, в народной традиции Касьян-високос, интересен и потому, что связан с кузнечным ремеслом, давшим название Кузнецкому краю.

У славянского небесного кузнеца Сварога было много дел: он не только покровительствовал кузнецам и прочим ремесленникам, но был и законодателем (считалось, что он ввел среди людей единобрачие), и смотрящим за календарем (по-чешски «зодиак» — svor, в небесной кузнице Сварога двенадцать дверей или двенадцать помощников). После крещения Руси функции Сварога были перенесены на христианских святых. Например, Косьма и Дамиан (в народе Кузьма-Демьян) стали не только патронами кузнецов, но и покровителями свадеб; но об этих героях мы уже рассказывали. А поскольку кузнецы (как и представители других обособленных профессий – печники, мельники, пасечники) в народе считались колдунами, у небесного кузнеца были и негативные стороны. Вот их и взял на себя Касьян Немилостливый, он же Злопамятный, Косоглазый, Немилосердный, Остудный, Завистник – подобных эпитетов у него много.

Св. Кассиан жил в V веке в Галлии и прославился как основатель монастырей в Массилии (нынешний Марсель) и плодовитый писатель: перу его принадлежат жития палестинских и египетских монахов и душеспасительные беседы о христианской нравственности. Но на Руси его образ был переосмыслен, потому что именины его приходились на 29 февраля, то есть отмечались раз в четыре года; при этом на следующий день, 1 марта, праздновался Новый год. Считалось, что перед праздником всегда беснуется нечистая сила (канун Крещения – святки, канун 1 мая – Вальпургиева ночь, канун Дня всех святых – Хеллоуин); а тут еще добавлялись суеверия насчет високосного года. Неудивительно, что Касьяну приписали демонические черты. По одной из легенд, он непрерывно бьет молотом по голове дьявола, и лишь 29 февраля свободен от работы; но именно в этот день сатана успевает напустить на людей беды и болезни. По другой легенде, наоборот, черти бьют Касьяна молотом, наказывая за предательство, и лишь 29 февраля дают ему взглянуть на белый свет («На что он взглянет, то повянет», «Касьян на траву – трава сохнет, Касьян на скот – скот дохнет»).

В Пензенской губернии само имя Касьян считалось позорным; про тяжелонравного человека говорили: «Касьяном смотрит». Русские представляли этого молотобойца кривым или косоглазым (а это примета подземных жителей: троллей, циклопов, дэвов); украинцы – с тяжелыми веками, опускающимися до земли, как у Вия. Другая особенность Касьяна – хромота: «Пришел Касьян, пошел хромать да на свой лад все ломать». Верили, что в Касьянов день работа не спорится, все валится из рук; кто родится в этот день – будет больным или несчастным и рано умрет. В високосный год у коров пропадает молоко, скот не дает приплода, урожаи низкие, женщины чаще обычного умирают от родов, а мужики от запоя. Странно, как это никто не догадался списать на Касьяна наши олимпийские неудачи последних лет; понятно, что в советское время такое объяснение не проканало бы, но сейчас у нас и православная вера, и традиционные суеверия в чести.

Некоторые исследователи утверждают также, что на образ Касьяна были перенесены черты Кощея Бессмертного, хозяина подземного мира: праздник ежегодного избавления от его чар отмечали как раз в конце зимы. О Кощее у нас тоже уже заходила речь; напомним, что он подслеповат и хромоног, выступает то великаном, то карликом с длинной бородою, может обернуться черным вороном, конем или котом, похищает жен и девиц, смерть его спрятана за семью оболочками на острове Буяне. Известны нам и кузбасские варианты этого образа – Горный батюшка из фольклора горнорабочих-бергалов и Хозяин гор из шорских сказаний. Здесь же мы расскажем, как архетип Кощея отразился в мифах о двух русских государях – Иване Грозном и Петре Великом.

И Иван, и Петр разделяют страну на две части: у Ивана это земщина и опричнина, у Петра – старая отеческая и новая западная культура. Опричнина и земщина – это разные миры: одна часть воспринимает другую как потустороннюю; при Петре борода и русское платье разделяют старую и новую веру. Иван переносит резиденцию в Александровскую слободу и хочет перенести столицу в Вологду; резиденция Петра – село Преображенское, а столицу он переносит в Петербург . Противопоставляются также свое и чужое. Симпатии Петра к Западу общеизвестны; Иван также приближает иностранцев, дозволяет лютеранам завести в Москве церковь, хвалит немецкие обычаи и даже прочит в наследники Магнуса Ливонского. Между тем и при Иване, и при Петре население России резко сокращается, «земщина» приходит в запустение, некоторые города и волости просто вымирают. Но точно так же устроены и владения Кощея: он владелец всего зачарованного царства, но в нем выделяется отдельный замок, нагорный или подземный; здесь только он и чувствует себя полновластным хозяином, и выезжает отсюда только поохотиться.

В наружности Ивана отмечают черты зловещего старца. Незадолго до смерти он совершенно окостенел и уже не мог ходить. По словам антрополога Герасимова, «к 54 годам царь был уже стариком, лицо его было покрыто глубокими морщинами, под глазами – огромные мешки. Ясно выраженная асимметрия (левый глаз, ключица и лопатка были значительно больше правых), тяжелый нос потомка Палеологов, брезгливо-чувственный рот придавали ему малопривлекательный вид». Германский посол Даниил Принц писал про Ивана: «Он так склонен к гневу, что, находясь в нем, испускает пену, словно конь, и приходит как бы в безумие… Борода у него рыжая, с небольшим оттенком черноты, довольно длинная и густая, но волосы на голове, как большая часть русских, бреет бритвой». Если долгая борода, окостенение и сравнение с конем напоминают Кощея, то кривизна – скорее Касьяна. Петр же с ожесточением бреет бороды себе и другим, но и в его облике есть несомненные кощеевы черты: непомерно высокий рост и в особенности усы, придававшие его наружности нечто кошачье: лубочные картины изображали царя в виде кота.

У Ивана было семь жен; две были отравлены, одна утоплена, три насильственно пострижены в монахини. Сам он в духовной грамоте признавал за собой и просто «блуд», и «чрезъестественные блужения». У Петра законных жен было две; первую он заставил уйти в монастырь; вторую едва не казнил за измену, но затем простил. Из официальных фавориток известна только Анна Монс, которая также не была Петру верна; но на ритуальных оргиях женщины им употреблялись без счета. У Кощея Бессмертного, как мы помним, отношения с прекрасным полом также были непростыми (отдельная статья – отношения этих героев с собственными детьми, но этот мотив уведет нас в сторону, к Синей Бороде и его историческому прообразу – Жилю де Рэ).

Можно указать на те же черты и в мифическом облике Иосифа Сталина и некоторых других советских вождей (Ленина, Троцкого, Дзержинского). Или, в совсем уж пародийном варианте, в демоническом имидже Михаила Касьянова. Но и того, что поместилось в этой колонке, достаточно, чтобы убедиться: архетип Кощея Бессмертного для России – поистине роковой, и Касьянов день лишний раз напоминает об этом.

А впрочем, чересчур уж верить в календарную магию сегодня не приходится, хотя бы потому, что Касьянов день был 29 февраля по старому стилю, а григорианское исчисление перекроило все традиционные даты. Так что архетипы архетипами, а свою единственную жизнь лучше проживать без лишних суеверий.

Юрий ЮДИН.