A+ A-

Пять вечеров, или Что угодно

25 марта 2011 | Газета «Кузбасс»

В воскресенье – День театра. В праздник принято говорить о достижениях и успехах. Мы решили напомнить, что главный результат театральной деятельности – это спектакль, и в полтора последних сезона в театрах Кузбасса были поставлены спектакли достаточно заметные. Наш импрови-зированный рейтинг, понятно, не пьедестал почета, но наши представления, что такое хорошо, в нем, безусловно, отразились.

Провинциальная витрина, или Сельская честь

Спектакль прокопьевской драмы «Экспонаты» собрал лавры трех фестивалей и стал номинантом

«Золотой маски». Поставил его Марат Гацалов, художник-постановшик – Фемистокл Атмадзас. Пьеса Вячеслава Дурненкова, одного из лидеров «новой драмы», – о том, что жители глубинки вроде заштатного городка Полынск вовсе не лишены полузабытого сегодня чувства чести. За право жить как живется, а не участвовать в чужих играх некоторые из них готовы отдать жизнь.

Большие фотографии с видами маленького городка (полуразрушенная церквушка, живописная аллея, остатки памятника бывшему вождю) рождают странное ощущение, что мы находимся не снаружи, а внутри происходящего. Девушка-экскурсовод с допотопным мегафоном рассказывает об истории городка, обреченного на вымирание (работы нет, зарплаты нет, молодежь уезжает в столицы или, помыкавшись там, возвращается обратно). В этот тихий городок попадает преуспевающий бизнесмен. Он пытается сделать Полынск музеем под открытым небом, а жителей превратить в «экспонаты» (правильнее эта должность называется интерпретаторы – в случае приезда экскурсий люди обязаны переодеться в старинные одежды и вести жизнь, имитирующую занятия и быт своих предков полуторавековой давности). Кто-то соглашается на такую трудовую повинность, кто-то категорически восстает против этой комедии.

Столичный предприниматель Воронько сыгран Романом Михайловым в его фирменной манере: он одновременно обаятелен и омерзителен. Умом понимаешь: классный бизнес-проект придумал, так и надо с колен Россию поднимать, а в душе что-то противится его «цивилизованному» натиску. Это «что-то» точно передают братья Зуевы (Вячеслав Гардер и Георгий Болонев). И хотя их протест выглядит как криминальная бытовуха с поножовщиной и поджогами, в глубине души брезжит догадка: не против «культурного возрождения» они бунтуют, не из классовой ненависти к «приезжим буржуям» задираются. Они отстаивают свое право жить так, как сами считают нужным, – пусть со стороны эта жизнь и кажется невозможно тупой и пошлой.

Фото Егора Чувальского

Брак подкидыша с найденышем, или Двадцать лет спустя

Музыкальная комедия «Любовь всегда права, или Бомарше и Ко» по пьесе Бомарше «Преступная мать, или Второй Тартюф» была поставлена Музыкальным театром Кузбасса в декабре 2010 года. Музыку написал Марк Самойлов, поставила спектакль Любовь Дементьева. В основу либретто легла заключительная часть трилогии, начатой «Севильским брадобреем» и «Женитьбой Фигаро». При жизни Бомарше она успехом не пользовалась, композиторов масштаба Россини и Моцарта не вдохновила.

Действие происходит через 20 лет после «Женитьбы Фигаро». Граф подозревает графиню, сын влюблен в воспитанницу, злодей-секретарь интригует, но является Фигаро и разруливает ситуацию. Злодейство наказано, измены прощены, изменщики квиты, подкидыш найденышу неизменный друг. Создатели спектакля постарались избавиться от лишней дидактики, добавили несколько цитат из предыдущих частей трилогии – литературных и музыкальных, сочинили прологи и интермедии, сохраняющие ироническую дистанцию: все это Бомарше придумал, наше дело – разыграть пограциозней. Сценическое оформление традиционное, костюмы условно-декоративные, но без явных анахронизмов. Световые и прочие эффекты также достаточно деликатны. Тем выпуклей на этом фоне достоинства музыкальной драматургии. Сольные арии, дуэты и трио, танцевальные нумера нарочито правильно расставлены по мере усложнения несколько механической интриги – Бомарше недаром был сыном часового мастера. Действующих лиц всего восемь, так что у каждого исполнителя есть возможность блеснуть. Все актерские работы по-своему неплохи, но стоит выделить Валерия Титенко в роли Бежарса, долгоногого паука, ткача зловещей интриги. Фигаро же здесь достается, по существу, единственная ударная сцена, но это кульминация всего спектакля. Тут-то Вячеслав Штыпс и заставляет вспомнить о своем даровании, по которому публика изрядно соскучилась.

Смертельная свобода, или Искусство умирать

Спектакль кемеровской драмы по пьесе Альбера Камю «Калигула» режиссер Дмитрий Петрунь поставил в марте 2010 года. Он получился тяжеловесным, но значительным, особенно на фоне бесконечных комедий и мелодрам.

Драма Камю изготовлена по всем канонам экзистенциализма: в основе ее – проблемы свободы и смерти. Человек – это не сущность, а существование («экзистенция» по-латыни). Пока он жив, о нем нельзя сказать окончательной правды, потому что пока вы ее произносите, он может выкинуть такое, что ему самому не приснится. Человек – хозяин своей судьбы, он свободен; но его существование неизбежно кончается смертью, и отличие человека от животных в том, что он это сознает. В этом смысле экзистенциалистом был и Николай Островский («Жизнь дается человеку один раз, и надо прожить ее так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы»).

Древнеримский материал здесь выглядит очень органично. Проблема смерти чрезвычайно занимала римских стоиков. Первые римские императоры постоянно испытывали на прочность свободу – свою и своих подданных. Гай Калигула пришел к власти при общем ликовании войска и народа. В начале своего правления, что называется, навел порядок: прекратил войны, уменьшил налоги, поощрял сельское хозяйство, дал вздохнуть провинциям. Историк Светоний, перечислив его заслуги, роняет фразу: «До сих пор мы говорили о правителе, теперь придется говорить о чудовище». И начинается сухой перечень преступлений Калигулы. Как людей бросали диким зверям или распиливали заживо только за то, что они не клялись гением императора. Как отцов заставляли присутствовать при казни сыновей, а потом принуждали шутить и веселиться. Как император вступал в кровосмесительную связь со своими сестрами…

Авторы спектакля прибавляют к этому мрачно-торжественный антураж, как в «Макбете» или «Короле Лире». Выгородка-трансформер изображает то обшарпанный замок, то белый альков. Герои обряжены в грязные бушлаты, кожаные плащи и куртки, только Калигула иногда щеголяет в экстравагантных нарядах цвета свежей крови. Плюс несколько замечательных пластических номеров и вещественных метафор. Плюс общая атмосфера томительной безысходности и грубого разврата. Понятно, что и повелевать, и пресмыкаться – одинаково возбуждает: садомазохизм – это единый комплекс.

Русским актерам трудно справляться с риторическими красотами французского текста: это совсем другая традиция и школа. Поэтому монологи и диалоги погружены в сугубо бытовую стихию, между немудрящими харчами и неопрятной постелью. Главные смыслы здесь не выговариваются, а реализуются с помощью бессловесных метафор. В ход идут ножи, железные бочки, страшные маски, сгустки алой ткани и т. п. А также метаморфозы мертвого тела Друзиллы, любовницы и кузины императора: именно после ее убийства Калигула сходит с ума и начинает испытывать свободу и играть со смертью.

Цирк абсурда, или Дама на проволоке

Спектакль Кемеровского театра кукол по пьесе Даниила Хармса «Цирк Шардам» был поставлен в декабре 2009 года. Пьеска Хармса, сама по себе незатейливая, прельстила постановщиков, похоже, потому, что в ней четко обозначается жанр: кукольный цирк. Представление состоит из серии вставных номеров, обрамленных выходками докучного зрителя, старающегося проникнуть на сцену. Затем следует непременная катастрофа, но завершается все к всеобщему удовлетворению: и автор, и постановщики умудряются удержаться в рамках детского спектакля.

Елена Качалина незадолго до этого дебютировала в качестве постановщицы, и дебют («Заколдованный лес») был триумфальным. От умножения эксцентрического таланта Качалиной на абсурдистский гений Хармса ждали новых высот; впрочем, у молодых режиссеров за успешным дебютом может последовать и провал. «Цирк Шардам» не оправдал ни упоительных, ни тревожных ожиданий. Спектакль получился местами уморительно смешной; хочется также отметить виртуозную работу с куклами в двух-трех эпизодах. Куклы Елены Наполовой хороши; дуэт с ними человека (Н. Остатнигрош в роли Вертунова) не всегда органичен. Кутерьма в середине действия выглядит невнятно, финал же и у Хармса сделан по привычным сказочным шаблонам, и постановщики не сумели увенчать действие должным пуантом.

Тем не менее Качалина остается самым многоообещающим из кузбасских режиссеров. А «Цирк Шардам», при всем преобладании яркости над цельностью, – одна из самых ярких премьер последних лет. Спектакль в сентябре 2010 года стал лауреатом V Сибирского фестиваля театров кукол в Железногорске (Красноярский край). Тамара Шишкина, Ольга Яцук и Евгения Устюгова получили дипломы за исполнение роли Арабеллы, которая выделяется виртуозным ансамблевым кукловождением.

Фото Федора Баранова.