ЧИТАТЕЛЬ

Вообще-то я не поклонник романов Дмитрия Быкова: куда больше мне нравятся его критика, публицистика и биографические книжки, из стихотворной продукции – басни. Однако этот сочинитель достиг такого положения в нашей словесности, когда каждое его сочинение приходится прочитывать, категория «нравится – не нравится» тут уже второстепенная.

Роман заключает трилогию о судьбах русской интеллигенции, начатую «Орфографией» и «Оправданием». На «О» назывались все романы Гончарова («Обыкновенная история», «Обломов», «Обрыв»). Быков сознательно подражает классику: это ясно хотя бы из того, что на первом месте в названии нового романа стоит Остромов, хотя речь в нем идет преимущественно об Ученике. Прототип Остромова – Борис Астромов, он же Кириченко, он же Ватсон, мелкий оккультный деятель и провокатор, вокруг него завертелось в 1925–1926 годах «дело ленинградских масонов», затеянное ГПУ. Ученик в романе зовется Даниил Галицкий, у него тоже есть прототип – питерский литератор Даниил Жуковский. (Это о нем сказал Мандельштам, узнав, что молодого человека арестовали за распространение стихов Максимилиана Волошина: «Поделом ему. Макс – плохой поэт»). Впрочем, в конце романа этот герой превращается в могущественного мага и визионера типа Даниила Андреева.

Кроме того, в романе орудуют чекисты-оккультисты Глеб Бокий и Александр Барченко, мелькают поэты Макс Волошин и Михаил Кузмин, Даниил Хармс и Александр Введенский, писатель Александр Грин, художник Юрий Юркун, журналист Валентин Стенич и еще несколько богемных персонажей (все под прозрачными псевдонимами). Зловещий душок спецслужб передан талантливо, общая питерская атмосфера середины 1920-х – менее достоверно: все-таки это было время пленительного заката НЭПа и кратковременного цветения изящных искусств; у Быкова же все отравлено свинцовой советской мерзостью и из всех углов воняет немытым пролетариатом.

Эзотерические собрания, кстати говоря, в России той поры также были куда более интересные, чем кружок мошенника Астромова. Например, движение мистического анархизма, давшее несколько тайных обществ (Орден Тамплиеров, Орден Параклета, Орден Рыцарей Духа, Орден Сфинкса и т. п.; названия приходилось беспрестанно менять в конспиративных целях). Участниками его были математик Дмитрий Бем, актер Михаил Чехов, востоковед Юлиан Шуцкий и др., а крупный математик и философ Василий Налимов, создатель нескольких научных направлений (в конце 1970-х он был самым цитируемым на Западе советским ученым), сохранил ему верность до самой смерти, последовавшей в 1997 году.

В целом в романе Быкова все линии довольно ловко переплетены и увязаны, вот только общее впечатление совершенно безрадостное. Видимо, поэтому одаренный ученик бездарного учителя все-таки преуспевает в левитации и постоянно норовит воспарить. Это выглядит анахронизмом: герои русской прозы дружно летали в 1970-1980-х (у Каверина, Битова, Окуджавы, Маканина, Кима и др.). Может статься, и это сделано сознательно, хотя по мне так нынешний застой мало напоминает брежневский.

Дело происходит в 1909 году. Доктор Зигмунд Фрейд и доктор Карл Юнг, провозвестники торжествующего психоанализа, отправляются в США читать лекции. Оказавшись на Манхэттене, они с любопытством знакомятся с первыми фаллическими небоскребами и нечаянно вляпываются в детективную интригу. Оказывается, строительный «манхэттенский проект» вдохновлен тайным обществом масонского толка, в которое входят бывший президент Тедди Рузвельт и будущий президент Вудро Вильсон, финансист Морган, строительный магнат Уолдорф (тот самый, который «Уолдорф-Астория»), электрический чудодей Никола Тесла. А также мэр Нью-Йорка, редактор «Нью-Йорк таймс» и еще несколько подрядчиков и архитекторов, исторических лиц и вымышленных персонажей. Как раз в 1909 году между ними происходит раскол, что приводит к серии громких убийств, обставленных ритуальною символикой, скорее алхимической, чем масонской.

Интересно, что Фрейд и Юнг сами находятся накануне раскола: один норовит сохранить свой метод в первоначальной чистоте (немножко гипноза, немножко толкований сновидений, немножко мифологии); другой пытается осложнить его мотивами алхимии и метем-психоза и близок к открытию «коллективного бессознательного». Кроме того, Сигизмунд Яковлевич старомодно целомудрен, даром что норовит углядеть повсюду проявления сексуальности. Тогда как Карл Иванович не пропускает ни одной юбки, спит даже с пациентками, но половой вопрос занимает в его учении куда более скромное место. Все это становится дополнительным источником взаимного раздражения.

В результате Фрейд всего лишь хочет вылечить пациентку, но попутно вынужден принять участие в расследовании серийных убийств. Юнг не прочь остаться в стороне, но благодаря своей интуиции и знанию герметической символики дважды спасает жизнь Фрейду. Под ногами также путается полицейский инспектор Кан, туповатый, но деятельный: он забрел сюда прямиком из «крутого детектива». Все они то и дело попадают пальцем в небо, а другой частью тела – впросак, гора трупов все увеличивается, но в итоге дело распутано, а порок наказан. Правда, доктор Фрейд тем временем успел не на шутку влюбиться в свою очаровательную пациентку. В общем,

Шел я лесом,

камышом,

Видел Фрейда

голышом.

Да и Юнга нагишом,

Причем

за каждым шалашом.

Юмор в романе незамысловатый («иногда сигара – это просто сигара»), символизм тоже не слишком глубокий, в общем, нечто на полпути между Умберто Эко и Дэном Брауном. Но читается хорошо, да к тому же читателю ненавязчиво подсовывают кучу сведений из молодой американской мифологии.