АРТПОДГОТОВКА в войне за новый мир

Во время обсуждения произведений современного искусства нередко приходится слышать такой похвальный отзыв: «Самый что ни на есть артхаус!» Вот только что, собственно, означает это слово? Если покопаться в интернете, можно найти такое определение: «артхаусом принято считать все то, что не относится к мейнстриму». В общем, людям непосвященным сложно разобраться в этих новомодных понятиях. Поэтому я и обратилась за помощью к «продвинутому» эксперту — магистранту физического факультета Кемеровского госуниверситета Дмитрию Старову. Он уже четыре года увлекается артхаусной фотографией. И за это время успел разобраться в некоторых особенностях данного творческого направления.

Не для всех

«Артхаус» в переводе с английского — «дом искусства». Считается, что это название пришло из Европы, когда возникли специализированные кинотеатры, занимающиеся прокатом некоммерческих фильмов в противовес кинопродукту «массовому», так называемому «мейнстриму» (от английского main stream – «основной поток»). То есть впервые артхаусной назвали кинопродукцию. У артхаусного искусства есть и синонимы: «независимое», «элитарное» и др.

С годами появились и артхаусные фотографии, и картины, скульптуры и театральные постановки. То есть артхаусными начали называть творения мастеров, создающих произведения «не для всех».

Любопытно, что даже искусствоведы признают: критерии, по которым можно было бы отнести одну работу к артхаусному творчеству, а другую нет, «катастрофически размыты». Однако словечко это полюбилось и в нашей стране, и всякого рода авторов, созидающих, по их словам, «артхаус», в России появилось множество. Вот и наш земляк Дмитрий Старов увлекся артхаусным направлением фотоискусства. Молодой кемеровчанин считает, что в этом мире живут только «странные люди», которые, по сути, очень одиноки, но от этого еще более сильны и интересны.

— В работах большинства фотографов, которые создают артхаусную фотографию, вне зависимости от того, любители это или профессионалы, прослеживаются следующие темы: война (отголоски киберпанка), одиночество, эротика, борьба за свою жизнь и туманное будущее. Так, мир моих «карточек» — постапокалипсичный. Это события 20 лет спустя после ядерной войны.

В темноте и сумраке, содрогающиеся от вспышек взорвавшихся боеприпасов, оставшиеся в живых люди становятся врагами друг другу. В борьбе за пищу, за воду, за собственную безопасность им приходится постоянно воевать. Из-за этого каждый герой непременно вооружен практически с головы до ног винтовками, кинжалами, автоматами. Вместо камуфляжа – грязь и сажа: так проще затеряться среди городских развалин, некогда гордо именовавшихся дворцами, супермаркетами, театрами… В этой опасной реальности живут бесстрашные люди, терпеливо ждущие нового дня, будущего. Они не боятся. Они просто ждут перемен, которые обязательно должны произойти. Должен появиться новый мир, или пустота окончательно разрушит их прежнее убежище.

Глянцевая виртуальная реальность

Дмитрий обратился к артхаусу из интереса. Причем любовь к фотографии ему еще с детства привили родители. Вот только с годами от плёночного «Зенита» Дима отказался в пользу профессионального цифрового фотоаппарата. Стоит, конечно, дорого, но «для души» можно и подкопить. Тем более от процесса съемки «получаешь какое-то сладостное послевкусие».

— Места съемок артхаусной фотографии — это стройки, развалины, подвалы, свалки, мосты, лестницы. Все эти пошарканные стены, хрупкий кирпич хранят тайны и удивительный дух прошлых лет. Конечно, это замечают не все, но меня подобные места так и манят. Со временем появилось и любимое местечко: дамба, находящаяся неподалеку от одной из баз отдыха в Подъякове. Каждое летнее утро там опускается густющий туман. Представляешь, словно попал на площадку, где снимают очередную серию фантастического фильма. Деревья, сонные и выразительные. Вдалеке — едва заметное мерцание фонарика охранника этой турбазы… Смотришь по сторонам, как заколдованный странник, и не веришь своим глазам. Так все вокруг красиво и таинственно. Только пару минут спустя начинаешь, наконец, работать с моделью.

Кстати, фотографирую я исключительно девушек. Если честно, то фотосъемка иногда выступает и в качестве пикапа — быстрого и эффективного способа познакомиться. Однако для настоящей артхаусной фотографии в качестве модели подойдет не каждая. В идеале – это образ героини, которую создает в своих киношных работах актриса Анджелина Джоли. При внешней хрупкости она обладает суперсилой. Эта девушка безупречна. Она красива, умна, сексуальна. Ее одежда – корсеты, кожаные вещи, так выигрышно подчеркивающие фигуру. Огненный взгляд, самоуверенная поза. Автомат, винтовка – как аксессуар в дополнение к высоким каблукам и яркому макияжу. Такую героиню помещаю в мир постапокалипсиса. Получается картинка, как в хорошей компьютерной игре. На какое-то мгновение забываешься, и мир виртуальный подменяет реальный.

Посмотрев на такое изображение, сказать, что это вымысел – будет несправедливо и по отношению к модели, и по отношению к фотографу. Это реальность, правда, виртуальная, глянцевая, но от этого ничуть не уступающая в своей глубине, живости и даже притягательности. На фото — чудесная девушка, такая сильная и соблазнительная. На фото — мир, бренный и темный, но живой и заманчивый.

К слову, мне безумно нравятся работы кемеровского фотографа Михаила Полубедова, который тоже творит фото-артхаус. Так, например, очень запомнилась серия полубедовских работ, на которых он сначала выдумал, а потом и запечатлел девушек-зомби. Здесь и фантастика, и эротика, и нестандартный авторский взгляд.

Экстремальные условия

— Обожаю артхаус еще и за то, что каждая фотосессия превращается в приключение, — признается Дмитрий. — Места съемок, как я уже говорил, весьма специфичные, обладающие своей собственной энергией и характером, — от них можно ожидать всяких сюрпризов. Не всегда приятных. Так, например, мало кто знает, что в Кемерове, на правом берегу Томи, за известной скульптурной надписью «КУЗБАСС», стоит заброшенный дом. Его называют «красным» или «кровавым

замком». Действительно, если выдвинуться туда на съемки, когда уже опустятся сумерки, ощущений гораздо больше. Так и чудится, что на самом деле находишься в старом замке, населенном призраками и всякими злобными барабашками. Неспроста там так любят собираться неформалы на очередную тусовочку. Молодость на то и дана, чтобы дурачиться и фантазировать.

Однажды вместе с очередной моделью мы выбирали живописное местечко в этом замке. Наметили площадку, до которой добраться оказалось не так просто, как прикинули на первый взгляд. Помните, в фильмах показывают: главные герои идут по тоненькому мостику или по выступам стен через пропасть? Вот и у нас было что-то похожее. Если бы упали, мало бы не показалось. Но, как известно, искусство требует решительных поступков и ярких экспериментов. Не обходится и без жертв. В тот вечер, перебираясь к заветной площадке, я разбил крышечку фотоаппарата. Вся аппаратура безумно дорогая — жалко было и этого.

Фотографировал я моделей и на мостах, и в подвалах, и в заводских помещениях. К слову, даже научился поправлять им макияж и подбирать наряды.

Сейчас мечтаю замутить фотосессию, где модели предстанут перед объективом в роли невест. Но это будут совершенно неожиданные невесты. Невесты-солдаты, невесты-бомбы. Легкий шифон и ватин соседствует с элементами грубого камуфляжа, вставками кожи… В тоненьких ручках – тяжелые винтовки. Где женихи этих дамочек? Пока не придумал. Снимками хочу показать, что, несмотря на тотальное одиночество, и в этом мире после ядерной войны смогла зародиться романтика. Пусть и специфическая, бунтарская, даже дикая. Главное, что она есть. Именно романтика, возможно, станет спасением для этого мира.

Фото из альбома Дмитрия Старова.