ЧИТАТЕЛЬ

Денискины рассказы
Денис ДРАГУНСКИЙ. «Господин с кошкой». М.: РИПОЛ классик, 2010. 416 с.
«Третий роман писателя Абрикосова». М.: РИПОЛ классик, 2010. 320 с.
Наверное, все мы в детстве зачитывались чудесными рассказами  Виктора Драгунского про прелестного малыша Дениса Кораблева. Храброго, но тонкого, великодушного, но искреннего и открытого, веселого, подвижного. Словом, такого пацана, с которым всем в детстве хотелось бы не просто дружить – с ним легко было себя идентифицировать.
И вот чудесный мальчик Дениска вырос и… превратился в писателя. Точнее, сначала он стал журналистом, потом – популярным блогером. Мне доводилось читать его публицистические тексты: признаться, за живое они не цепляли. Скажу больше: меня даже несколько разочаровало, что из такого замечательно талантливого ребенка, каким представал он под пером своего отца, Виктора Драгунского, вышел такой, в общем, обыкновенный журналист.
Ах, как я ошибалась! С наслаждением признать это меня заставил его сборник прозы «Третий роман писателя Абрикосова». Честное слово, масштаб дарования Дениса Драгунского (да и самый характер его прозы) не уступает Юрию Трифонову.
Вообще сравнивать Драгунского с Трифоновым легко. Здесь – то же пристальное вглядывание в «мелочи» будничной жизни, в оттенки настроений, в подробности поступков, в их мотивы и оправдания (вроде бы незначительные, бытовые, но из которых и вырастает самое главное – нравственная ценность жизни).
Драгунский – писатель предельно откровенный и в своей  откровенности даже безжалостный. В том смысле, что он, по меткому выражению Дмитрия Быкова, не боится писать о том, что деликатные люди обычно скрывают: о неловкостях, упущенных возможностях, преувеличенных амбициях…
Добавим: о трудной борьбе с собственной завистью… Не случайно одна из любимых тем Драгунского, сквозной нитью прошедшая и через «Третий роман писателя Абрикосова», — борьба за первенство между мужчиной и женщиной. Как ужиться двоим, если она – безусловно ярче одарена, природно талантливее, чем он? Как выстроить отношения, устраивающие в таком союзе обоих?
Впрочем, философские вопросы – не по адресу Драгунского. Его художнический дар – это прежде всего правда жизни, ее естественная логика. И поэтому даже когда он «подпускает» в свои рассказы фантасмагории (как, например, в рассказе «Паша Верещагин», где герой прикрывает выдуманной фамилией несуществующего приятеля свои походы налево), ему все равно веришь безоговорочно.
Необычен, но правдив прелестный рассказец «Вечер после победы». Событие — отвергнутый конкурсной комиссией сценарий — стало полным крахом для его автора. И вот сценарист нехотя бредет домой, пытаясь хоть чем-то, хоть как-то утихомирить боль разочарования. Ликование соперника, многолетняя работа «псу под хвост», безденежье, поруганное самоуважение – все тут, все бередит душу. Но у подъезда нашего сценариста встречает… сам режиссер. Он, только что примчавшийся с зарубежных съемок, оказывается, сделал совсем иной выбор! И этот внезапный переворот с минуса на плюс, это внезапное торжество справедливости вдруг открывается автору иной стороной. Ведь тот, другой, «победитель», именно в эти минуты празднует свою победу.
Большинство читательского сообщества, как можно понять из отзывов, приведенных в книжках, в восторге от коротких рассказиков Драгунского.
Не знаю. Мне они показались слишком уж жесткими, порой просто издевательскими, начиненными черным юмором. Его «Плохой мальчик» — это какой-то апофеоз мужской подлости. Понятно, что Денис Драгунский описывает тут личный опыт, это, своего рода, его покаяние. И остается только ужаснуться: сколь гадкий мужик, оказывается, вырос из прелестного нежного Дениски!
Впрочем, когда он разворачивает эти сюжеты в более подробные истории, ему многое прощаешь…

Сойти с ума, чтобы стать гением
Чезаре ЛОМБРОЗО. «Гениальность и помешательство» (пер. с ит. К. Тетюшиновой).  М.: РИПОЛ классик, 2009. 400 с.
Про знаменитого Ломброзо большинство из нас знает только то, что по буграм и впадинам черепа, а также другим антропологическим особенностям человеческого организма он пытался вычислить склонность человека к преступлениям.
На самом деле известный ученый, психиатр и криминалист Чезаре Ломброзо стал отцом-основателем целого направления в науке. При этом во все времена, начиная с ХIХ века, в котом он жил,  и по ХХI, Ломброзо подвергался критике со всех сторон: от социологов, психологов, криминалистов, антропологов… И тем не менее отчего-то именно его идеи плотно овладевали массами, крепко и устойчиво проникая на уровень обыденного сознания и уютно устраиваясь там. Почему?
Понять это помогает, в частности, эта книга. «Гениальность и помешательство» впервые появилась на русском языке в 1892 году. Написана она чрезвычайно просто, живым, понятным языком, с массой ярких примеров. В ней автор доказывает мысль, бывшую когда-то чрезвычайно смелой и непривычной. А именно: гений и психические отклонения – две вещи не только совместные, но и взаимонеобходимые. По Ломброзо: они просто не ходят одна без другой.
Современного читателя, правда, несколько смутит то обстоятельство, что в своей книге Ломброзо приводит множество имен (преимущественно итальянских), которые он уверенно и без лишних доказательств зачисляет в «гении», но которые мало что сообщают сегодняшнему среднепросвещенному человеку. Впрочем, это – так, придирки по ходу дела. На самом деле Ломброзо и впрямь забавен (и вполне доказателен!), когда утверждает, что всем без исключения великим людям были присущи те или иные чудачества.
Более того, он даже классифицирует диагнозы в соответствии с проявлением гения. Так, поэтам свойственна мономания (зацикленность на чем-то одном), и они часто бывают липеманьяками (людьми, патологически погруженными в мрачное восприятие действительности), тогда как художники страдают преимущественно манией величия, манией преследования и извращением ощущений. «Жестоко ошибаются те, — пишет Ломброзо, — которые думают, что душевные болезни всегда сопровождаются ослаблением умственных способностей, поскольку эти последние, напротив,  нередко приобретают у сумасшедших необыкновенную живость и развиваются именно во время болезни. Виндслоу знал одного дворянина, который, будучи в здравом рассудке, не мог сделать простейшего сложения, а после психического расстройства стал замечательным математиком». Такими примерами книжка просто переполнена!
Как ни странно, особенно интересна глава, где Ломброзо дает не примеры, а выводы – то есть перечисляет общие закономерности, которыми, по его мнению, отличаются все сумасшедшие гении. Среди прочего – это отсутствие цельного характера (они очень противоречивы, склонны к перепадам настроения и контрастным проявлениям личности), до смешного, по-детски тщеславны, зачастую – вундеркинды, во взрослом же возрасте имеют проблемы в половой сфере и весьма неусидчивы: склонность к путешествиям, бродяжничеству или просто беганье по дому для многих – залог успешного творчества.
Словом, после этой книги Ломброзо на окружающих тебя людей начинаешь смотреть какими-то новыми глазами.

Возьми с полки пирожок
Роман СЕНЧИН. «Лед под ногами: дневник одного провинциала». М.: Олимп: Астрель, 2010.
279 с.
Роман Сенчин – писатель из поколения молодых, но зрелых: его юность и взросление пришлись на 90-е годы. Его провинциальное происхождение помогает ему удержаться в рамках традиционной линии русской литературы – то есть ему интереснее не игра с формой, не постмодернистское цитатничество, не ернические фантазии, а собственные (и искренние!) ответы на вечные вопросы. Отсюда – плюсы и минусы его текстов. К последним можно отнести полное отсутствие чувства юмора, к плюсам – серьезное исследование социальных проблем общества.
В романе «Елтышевы», который вошел в свое время в шорт-лист Букеровской премии, Сенчин исследовал крах одной вполне вроде бы добропорядочной, среднестатистической российской семьи (причем речь шла о крахе прежде всего моральном, а потом уже и экономическом, и физическом).
В  новом романе тоже исследуется трагедия. На этот раз – не лузера, но «победителя» жизни. Герой повествования – Денис Чащин – приехал в свое время покорять Москву, и, кажется, ему это вполне удалось. Он работает в солидном издании «Твой город», занимает там приличный пост (отдел «Афиша»), любит свою работу (во всяком случае, она достаточно тесно связана с его юношеским увлечением рок-музыкой и исполнением собственных песен). У него есть машина, есть съемная квартира, в которой он живет уже шесть лет и хозяйка которой не нарадуется на своего жильца, есть устоявшийся образ жизни. И образ этот, в общем, вполне Дениса устраивает. Размеренные будни. По выходным — рынок и праздничный обед для себя, любимого. Изредка – встречи с приятелями. Музыка и просмотр новых дисков как ответ на духовные запросы. Девушка по субботам для услаждения плоти (она не то чтобы любимая, но и не откровенная проститутка – так, подруга, которой за ночь любви он отстегивает некую сумму).
Словом, обычная жизнь обычного «офисного планктона», тысячи раз уже описанная в современной литературе.
Новость – в том, что под пером Сенчина эта обыденная жизнь предстает удушающе-уродливой. Само спокойное довольство героя, описанное в интонациях удовлетворенной сытости, то и дело кажется обманчивым: не то он сам себя уговаривает, что «все хорошо», не то и впрямь уже зачарован мороком каменных джунглей этого жестокого мегаполиса, где только так, прикинувшись человеком- функцией, и можно выжить…
Впрочем, покой нашего героя нарушается, когда к Денису Чащину приезжает из далекого сибирского города друг юности. Этот Димыч, кажется, так и застрял в революционных 90-х. Во всяком случае, в Москву он, как вскоре выясняется, приехал не в гости, а для того, чтобы реализовать дерзкие планы юности. Говоря общо — заявить  о своем поколении. А конкретно: создать новую рок-группу, увлечь молодых духом преобразования, движения вперед. Он уже и по Интернету нашел каких-то единомышленников, вот как раз сейчас они собираются устраивать свой форум, создавать новое политическое движение…
Нехотя, с едва сдерживаемым скепсисом новый москвич Денис Чащин идет у приятеля на поводу. Понятно, что «новое политическое движение» скоро быстро разочаровывает обоих (там – те же игры номенклатурных функционеров). Но беда не в этом. Беда в том, что героя очень быстро разочаровывает и всплеск «творческой активности». Его бесит наив бывшего друга. Бесит отсутствие внятных перспектив… Дело не в том, что «рок умер». Дело в том, что умерло нечто главное в душе Дениса.
И роман, в сущности, об этом: о нравственном поражении тех, кто в глазах окружающих выглядит «удачником», ну, или, во всяком случае, вполне успешным молодым человеком. Если такова начинка сладкого пирожка под названием «успех», то зачем он вообще нужен?