ОПГ: опасность по-новому грозная

В последнее время в стране обратили пристальное внимание на различные ОПГ. После известных событий в станице Кущевской на Кубани неожиданно обнаружилось, что во многих регионах от различных криминальных группировок просто житья нет. Об особенностях организованной преступности в Кузбассе и причинах ее возникновения мы побеседовали с председателем Кемеровского областного суда Александром ДОРОХОВЫМ.

— Александр Александрович, насколько актуальна для Кузбасса обозначенная проблема?

— Сейчас в производстве областного суда находится 12 уголовных дел по ОПГ. Было 16, но по четырем уже вынесены решения. Такого большого количества дел по преступным группировкам нет ни в одном другом регионе России. Причин много. Первая из них, на мой взгляд, в том, что лет 10 назад в милиции ликвидировали  специализированное подразделение, так называемый шестой отдел, задачей которого была борьба с организованной преступностью.

В начале 90-х, в период становления  рыночных отношений, возникали группировки, занимавшиеся рэкетом, вымогательством, убийствами. И «шестой отдел» очень эффективно работал, на опережение. Не только ликвидировал  их (в правовом смысле), а еще и  отслеживал на стадии зарождения,  не позволял возникнуть и окрепнуть. Сотрудники подразделения  по всему Кузбассу поработали очень успешно. В итоге группировки были разгромлены, лидеры и участники осуждены, и на некоторое время возникло определенное затишье.

Но те люди, которые тогда  получили даже большие сроки, вышли сегодня из мест лишения свободы. Извлекли уроки, приобрели криминальный опыт. А поскольку в Кузбассе «зон» значительно больше, чем во всех других регионах даже по Сибири, многие из освободившихся у нас и остаются. Надо еще сказать, что Кузбасс даже среди сибирских регионов отличается высоким уровнем рецидивной преступности. У нас он в полтора раза выше. А в целом по стране, в том числе и у нас, сейчас стали создаваться качественно новые ОПГ, с иными характеристиками. Да к тому же, поскольку теперь специализированных подразделений нет, этими группами стал заниматься УГРО, которому и общей уголовной преступности хватает.  Нет, раскрывают у нас эти банды, пожалуй, лучше, чем во многих других регионах. Однако после того,  когда группировка сформировалась и насовершала преступлений. На стадии возникновения их отслеживать не успевают.

— А чем, по вашим наблюдениям,  нынешние преступные группировки отличаются от тех, что были в 90-е?

— Сегодня они создаются либо из молодых людей целиком, имеющих или не имеющих криминальный опыт. Либо освободившиеся лидеры начала 90-х начинают объединять молодежь вокруг себя. Такие примеры  в нашей области уже есть. Нехороший такой сплав получается —  криминального опыта и молодости. И формироваться они стали более профессионально. Если в начале 90-х их отличала  грубая сила, то нынешних —  большая степень организованности. В 90-е годы  особо не церемонились в выборе средств. Цели — отнять, ограбить и предложить поделиться — достигали любыми средствами: биты, пистолеты,  автоматы, пытки утюгами и паяльниками.  Нынешним ОПГ присуще распределение ролей, вплоть до налаживания связей с правоохранительными органами. Они предпринимают попытки легализоваться, внедрить, устроить своих  людей в эти системы. Появились в них, как в серьезных государственных структурах, разведка, контрразведка и

т. д. И бороться с ними стало сложнее. К тому же в 90-е не было некоторых факторов, которые сейчас, к сожалению, появились, – неслужебных связей криминалитета и правоохранительных органов.

— Так это полый развал основ государственности получается!

— Нет, полного развала нет. И не будет. Я не знаю, к чему приведет реформирование системы МВД, но сокращение штатов на 20 процентов, в  Кузбассе около 5 тысяч человек, — это очень серьезно.

— То есть надежды в борьбе с оргпреступностью возлагаются на реформы?

— Не могу сказать уверенно об этом, потому что закон о полиции формулирует идею, общие направления. А направления конкретной работы регулируются иными актами. Проблемы организованной преступности существуют повсеместно — что в западной части России, что в Сибири. Думаю, со временем  МВД обязательно вернется к тому, чтобы возродить специализированные подразделения. Чтобы не распылять силы, а работать предметно на упреждение. Надо еще сказать, что оргпреступность очень влияет на самочувствие граждан и государственных структур. Страдает и инвестиционная политика. Инвесторы, обоснованно или необоснованно, побаиваются.

— А по сравнению с ситуацией в Краснодарском крае мы в каком положении – у нас хуже или лучше?

— У нас, безусловно, таких ситуаций нет, чтобы группировке  было позволено бесчинствовать столь длительное время. Бывает, преступные сообщества действуют у нас несколько лет. Но они не совершают таких ужасающих преступлений.

— Имеете в виду, чтобы держать под контролем всю территорию?

— Нет, я другое имею в виду. Они контролируют территории, но обходятся без крайних проявлений. Мы вот рассматриваем сейчас дела по группировкам, на счету которых вообще убийств нет. Есть насилие, вымогательство, есть различные преступления, но людей они не убивали.

— Какие вообще дела по ОПГ сейчас рассматриваются в Кузбассе?

— Вот в ближайшее время должно быть закончено дело по  ряду преступлений в Киселевске, Прокопьевске. Необычность этой группировки в том, что в эту группу входят как матерый рецидивист, так и офицеры милиции.

— А-а, видимо, речь идет о нашумевшей киселевской банде?

— Да. Обвинение там предъявлено примерно по  десятку убийств. Они очень долго действовали. Ввиду того, что участники банды – офицеры милиции, а не рядовые сотрудники, продолжительное время, с 90-х годов,  она была не раскрыта. Эта группа необычна еще и потому,  что там сотрудники органов внутренних дел действовали совместно. Бывают, конечно, случаи,  когда работники милиции  помогают группировкам «крышеванием», но чтобы непосредственно участвовали в банде — нечто из ряда вон выходящее.

— Многие жители Киселевска уверены, что эта группировка возникла после того, как Ельцин дал негласное указание милиции истреблять без суда и следствия преступность.

— Нет, это легенда. На самом деле был указ Ельцина, позволявший милиции задерживать членов ОПГ на 30 суток. Просуществовал года два. Действительно, по этому указу сажали. Какую-то положительную роль он сыграл. Позволял разрушать преступные связи. Однако от этого указа пострадали и многие  невиновные. И еще один факт, который, видимо, лег в основу домыслов. Тогда происходили регулярные убийства воров в законе, положенцев, смотрящих. И ни одно из них не было раскрыто. И народ говорил:  дескать, милиция не может ничего сделать и сама  убивает. Но это тоже неправда. Просто тогда  среди самих преступников шла жесткая борьба  за сферы влияния. Свободных ниш не было, и делить особо было нечего. Но крохи друг у друга вырывали, отвоевывали.

— Какие разновидности группировок существуют сегодня в Кузбассе?

— Интеллектуальные сообщества, банковские (в Новокузнецке, к примеру,  в ВТБ за короткое время похитили более миллиарда рублей) и общекриминальные, которые занимаются кражами, грабежами и вымогательством. В столицах у народа больше возможностей и  направленностей, чем у нас.  В Москве, к примеру, есть  этнические группировки – они только на этом и специализируются.  У нас такого нет.

— Вокруг столько зон, такая тяжелая обстановка. Какое количество людей у нас связано с криминалитетом?

— Знаю, что 23,5 тысячи человек содержатся в колониях. В год из-за решетки выходят 7-8 тысяч. Значительная часть их возвращается туда же. Бывает, и через несколько недель, месяцев. Это и называется рецидив. И процент судимых людей у нас очень высок. К сожалению, я не располагаю статистическими данными.

Еще одно новое явление. Среди молодежи, которая идет в криминалитет, сейчас выделилась особая категория: малообразованные либо необразованные вовсе. Два  процента людей в колониях не имеют вообще никакого образования. Абсолютно безграмотны. Никогда такого  не было!

— Интересно. В зонах сидят люди, из которых 2 процента абсолютно безграмотны, а ОПГ организуют образованные?

— Да. И необразованные  выходят из зон и попадают в эту структуру как исполнители. Их подбирают и объединяют, такие там  тоже нужны. А интеллектуал лучше схемку разработает какого-нибудь рейдерского захвата или отъема имущества…

— Каковы ваши прогнозы по поводу нашего общего будущего? Будет ли снежным комом   разрастаться у нас организованная преступность?

— Нет, не будет. Настал критический момент.  Наши правоохранительные органы подбирают в Кузбассе уже остатки группировок. Думаю, это работа на несколько лет, а потом  ситуация изменится к лучшему. Конечно, групповые преступления были, есть и будут. Когда человек пять-шесть кого-нибудь избили, ограбили. Но это уже не организация.

Татьяна ФОМИНА.