За победу в Первой мировой пили все, даже гуси…

Ученый нашел редкие документы о «пьяных» бунтах, прогремевших в наших краях 100 лет назад.

Легенды о шумных проводах на Первую мировую войну, которые прокатились по нашей земле в августе 1914 года, живы до сих пор.
Так, новокузнечане, где был самый сильный «пьяный» бунт, любят вспоминать рассказы старожилов о том, как при отправке на фронт мобилизованные мужики громили государственные винные склады. И «много было выпито, вылито, спирт по канавам тёк, гуси, напившись, рядами валялись…»
А «вещдоки» (полицейские донесения, акты) по «самой большой пьянке» в истории Кузбасса много лет были закрыты. При этом советские историки упоминали о «пьяных» бунтах, с натяжкой причисляя их к уже первым проявлениям классовой борьбы.
— Но события первых дней войны, проводы с «пьяными» бунтами — это было не хулиганство, и не классовый протест, и не нежелание воевать. А просто выброс эмоций. Да еще какой, судя по хронике и документам Томского госархива! – рассказывает «Кузбассу» о своих находках Алексей Ермолаев, заведующий лабораторией истории Южной Сибири Института экологии человека СО РАН, доцент кафедры отечественной истории КемГУ. К тому же сам он — правнук солдата Первой мировой, вернувшегося пешком в Россию в 1920-м аж из Франции и рано умершего от ран. И в нем «кипит» кровь героя-прадеда, неудовлетворенность от нерассказанной правды о «затёртой» другими трагедиями войне.

Как загулял юг и север
— Причин «пьяных» бунтов было несколько, — объясняет Алексей Николаевич. — В первую очередь, такая: с началом войны было мобилизовано сразу слишком большое количество мужчин из запаса. По Мариинскому уезду – четыре тысячи, по Кузнецкому – три тысячи человек. А вместе со сборными пунктами в других наших поселениях –
15-20 тысяч человек.
По нынешним меркам немного. Но 100 лет назад в Кузнецке из-за мобилизованных, съехавшихся из сел, всего за несколько дней численность населения города выросла вдвое!
И, дожидаясь отправки на войну, ратники ополчения возмущались: плохо кормят. (А это действительно было, хлеб выдавали недопеченным, мясо недоваренным, ведь маленькому городу пришлось с ходу начать кормить столько «дополнительных ртов». – Ред.).
И мобилизованные стали искать по городу спиртное. Но на период мобилизации его запретили.
Тогда, судя по сохранившемуся отчету Ивана Загарина, кузнецкого уездного исправника (по-нынешнему – начальника полиции. – Ред.), и начался «пьяный» бунт.
Вот хронология событий по порядку. 17 июля по старому стилю (в августе — по нынешнему календарю) Россия объявила о мобилизации. А уже 20-23 июля тихий Кузнецк превратился, говоря словами Загарина, в «ад»… Первым делом 21 июля мобилизованные напали на склад.
— Это была разведка?
— Похоже… Произошло так. Группы, выяснив, что в лавках спиртного нет, направились к казенному винному складу, — рассказывает Алексей Ермолаев. — Как писал в отчете Загарин, «утром мне доложили, что толпа запасных (по показаниям стражника Антонова, человек до 1000) вломилась в склад и, похитив около 10 ведер водки, отошла». Точнее, они забрали водку в бутылях (одна бутыль – четверть ведра, тогда подсчет вели в ведрах). И пытались вскрыть цистерны со спиртом (а в них 24 тысячи ведер водки), но не смогли…
Потом нападению подверглись магазины Вытнова и Емельянова. Загарин писал: «Раздался оглушительный рев громадной толпы. Предположив, что разбивают погреба частных торговцев, я с чинами полиции отправился защищать город».
— Магазины пали?
— Часть спиртного и товаров была захвачена. А дальше было «вновь совершено нападение на винный склад. Произошло это при следующих обстоятельствах: запасные (мобилизованные. – Ред.) толпою до 3000 человек двинулись на винный склад по Базарному переулку… Увидев солдат (из местного гарнизона, вызванных остановить бунт. – Ред.), толпа остановилась. Часть запасных просочилась, толпа последовала и начала громить склад».
— Говорят, спирт лился рекой?..
— Я читал воспоминания о том, что люди ходили по колено в спирте. Но исхожу из документов. Вообще во время «пьяного» бунта было забрано 500 ведер водки. Убыток составил
9 тысяч рублей (по тем временам на такие деньги можно было бы купить несколько крепких домов в Кузнецке)… Полиции, немногочисленной в те годы, все же удалось взять Кузнецк под контроль и остановить бунт. Хотя произошли и трагедии: трое погибших… А чтобы остановить бунт, в помощь полиции привлекли военных — местную команду в 100-150 человек. И из Томска регулярная рота солдат прибыла. К тому же начали быстро отправлять мобилизованных пароходом по Томи и создавать маршевые роты, отправлять их пешком до железной дороги. Так, 24 июля из Кузнецка ушла последняя, самая большая маршевая рота, 1500 человек.
В других местах «пьяные» бунты, в том числе в крупных селах, прошли без трагедий, и по Кузнецкому уезду было разграблено товаров и вина на несколько десятков тысяч рублей. В Гурьевске купец Ермолаев, чтобы спасти магазин, сам отдал бочку водки. В Мариинске мобилизованные в погроме, плеснув чернилами на стену здания полиции, испачкали портрет царя.
— Так это всё-таки был протест?
— Случайность. И никого не наказали, в отличие от Кузнецка.

Суд
Из найденных в госархиве Томской области документов стало понятно, кто же 100 лет назад «бузил» больше всех.
— Это был Михаил Хромых. В отчете уездного исправника Загарина есть объяснение. Исправник проверил пищу, которой кормили мобилизованных, признал, что она плохого качества, особенно хлеб, обратился к жителям с просьбой испечь хлеб для мобилизованных, а потом поехал проверять магазин Вытнова. По дороге его телега была остановлена Михаилом Хромых, который, угрожая кулаком, кричал, что мобилизованных уездный исправник кормит плохо. Началась перепалка. При этом присутствовала большая группа мобилизованных. Загарин скомандовал: «Кто в Бога верует и царя почитает – за мной». В ответ Хромых (подняв ком грязи) закричал: «Стойте, глядите, чем он нас кормит». Мобилизованные не послушались исправника. А пошли грабить магазин. Загарина при этом избили. Он начал стрелять, толпа отступила, к нему начали стягиваться полицейские…
…Всего после пьяной бузы в Кузнецке было арестовано 102 человека. 28 февраля 1916 года состоялась резолюция военно-окружного суда. Зачинщиком был признан Хромых, его суд приговорил к 15 годам каторжных работ. 47 человек оправдали и отправили на фронт. Остальные получили от года до четырех лет наказания.
Судьи отметили окончание процесса шестью бутылками вина, их привезли им тайно. В стране же всю Первую мировую был «сухой закон»…
А в следующие мобилизации «пьяных» бунтов в стране больше не было: ошибки учли.
— И все-таки почему так надрывно, по максимуму, гуляли наши призванные прадеды в первые дни войны? И «пьяные» бунты прошли по многим регионам. Возможно, у народа было предчувствие большого горя? Ведь предстояло вынести без передышки Первую мировую войну, Февральскую и Октябрьскую революции, Гражданскую и Великую Отечественную войны…
— Русские люди импульсивны. К тому же мобилизация пришлась на разгар полевых работ. Мужиков сняли с поля. И получился незапланированный отдых. И в итоге мобилизованные и отдохнули, и выпустили пар во время «пьяных» бунтов. Уверен: дальше воевали геройски.
Лариса Максименко.